Девочка и рябина - [5]
— Чертушко! И письма не мог написать?!
…С детства Касаткин мечтал быть фокусником или актером. Но когда почти все молодые, здоровые мужчины из колхоза ушли на фронт, пятнадцатилетний Никита сел на трактор. Если, бывало, трактор останавливался, у Касаткина не хватало сил завести. Он дергал ручку и плакал.
И только уже после войны он появился на пороге казанского театра и заявил, что хочет учиться в студии.
— А что вы можете? — спросил режиссер, седой и величественный, как могут быть величественными только режиссеры.
Касаткин внезапно подпрыгнул и два раза перевернулся в воздухе.
Режиссер от неожиданности откинулся в кресле, впился глазами в паренька.
— Могу еще иголкой проткнуть щеку, — таинственно прошептал Касаткин.
В нем было столько простодушия, искренности и врожденного юмора, что режиссер смотрел на мальчишку и, потеряв свое величие, трясся от смеха.
После окончания студии Касаткин работал в нескольких театрах. За отворотами его клетчатых брюк сохранились усики овса с Волги, в кармане — яблочное зернышко из Крыма, на борту пиджака — пятно от кишиневского вина…
— Ну, как ты живешь на белом свете? — шумел Никита.
Северов остановил:
— Потом все расскажу. Я впервые вижу этого режиссера. Кто он? — и показал в угол.
Там сидел человек небольшого роста, худой, смуглый до черноты. Тщательно выбритые щеки, подбородок отливали синевой. Волнистые волосы его были проволочно-жесткие, они даже при движении головы не шевелились. Человек яростно разрывал их, причесывая пятерней. На темном лице серые глаза казались особенно светлыми.
— Кто, кто? — Северов тряс Касаткина за плечо.
— Хэ! Режиссер из Читы, Воевода!
— Мы ехали вместе. Хочешь сведу?
Караванов подвел к Воеводе Неженцева.
Алеша поправил галстук. Рука вздрагивала.
— А кто ему нужен?
— Э, он закидывает сеть на крупную рыбу — комик, любовник, резонер. Ну и, конечно, на всякую молодую плотвичку. Да ты не спеши! Дел приличных нет, все мелочь или дальние. Съезд режиссеров в самом разгаре. Вот-вот должны подъехать южные «дела». Нас, молодых, любой театр с руками и ногами проглотит!
— Молчи! — все больше волновался Северов. — Я должен работать у него! Понял?
От Воеводы, улыбаясь, отходил Неженцев.
— Взял. А ну, крой! — подтолкнул Алеша Касаткина.
— Дай хоть осмотреться! А то с корабля на бал! — взмолился Никита.
— Ну! — Северов сверкнул глазами.
— Вот сатана!
Касаткин подлетел к Воеводе. Алеша слышал, как приятель сыпал:
— Очень способный… Яркий, сочный… Зарплата небольшая… Зритель любит… Ручаюсь за него… Не пожалеете, полезный для театра…
Караванов тоже что-то говорил, по своему обыкновению усмехаясь.
Воевода оценивающим взглядом осматривал лицо и фигуру Северова, а Северов делал вид, будто ничего не знает. На скулах проступил румянец. Шумела, двигалась толпа, а он почти не видел ее.
Касаткин подбежал:
— Идем. Неженцева взяли и актером и помрежем.
— Если выгорит, памятник воздвигну тебе… в душе! Бронзовый! Вот так же под облаками, на здании! — Алеша показал в окно на каменную девушку.
Воевода спрашивал отрывисто, резко, будто снимал допрос: где работал? Что играл? Зарплата?
И Северов тоже отвечал отрывисто, кратко. А Воевода пристально следил за его лицом, за движением губ, вслушивался в голос, в произношение, смотрел на руки. И вдруг добродушно улыбнулся:
— А теперь скажите сами — хороший вы актер? Только по правде!
Алеша засмеялся:
— И хвалили и ругали. Всякое было.
— Дайте трудовую книжку.
Не взглянув, Воевода сунул ее в карман.
— Аванс получите завтра!
Северов с разбегу налетел на актрису. Не извинился. Он только видел у буфета, в кругу приятелей, клетчатого Касаткина с лоснящимся краснощеким лицом. И еще он видел три ослепительных световых водопада — они обрушивались в гудящий зал из трех огромных окон.
Каменная девушка тянула руки к облакам, ветер развевал ее легкое платье.
— Если ты, бродяга, не поедешь со мной, я душу из тебя вытрясу! — проговорил ликующий Северов, прижав к себе Никиту Касаткина.
Из фиолетовой тетради
Это не записи. Это разговор с тобой. Это я шепчу тебе на ухо…
Пролетевшие гуси обронили над зубчатым лесом белое перо. Оно кувыркалось, плыло. Только что миновали Ярославль. Весь день смотрел в окно вагона.
Прошуршит листок, связанный паутиной в трубку, сверкнут у соседки расширенные глаза, мелькнет на опушке тихий полустанок с журавлем колодца, запахнет осенней остекленевшей речкой, опилками с порубки — и все во мне вздрогнет. Радость струится со дна души. И в струйках — ни одной соринки. Это любовь. Ко всему… К тебе… Это она делает чудеса с душой.
Я весь полон тем, что проносится мимо. И все мерещится далекая музыка. Задумаюсь, засмотрюсь в открытую дверь в тамбуре, и вдруг возникнут звуки. Тряхну головой, прислушаюсь, не могу понять — или почудилось, или в самом деле музыка? А от нее мечтается — не поймешь о чем. И куда-то хочется — не разберешь куда. И улыбнешься сам себе: какое счастье жить! Какое счастье понимать красоту вокруг! Какое счастье любить и перо над лесом, и полустанок с журавлем, и глаза соседки.
Ты помнишь? Сверкающий огромный тополь среди большого поля. Сколько ни уходишь, а он все рядом…
Новая автобиографическая повесть И. Лаврова «Путешествие в страну детства».
Из предисловия:...Жизнь — это чудо, великое и радостное открытие большого счастья, когда человек стремится не к мелким заливчикам своего бытия, а входит в жизнь, как в широкое, гремящее неустанными волнами море. Вместе с милыми сестрами Асей и Славкой каждому — доброго пути к такому морю!Сергей Сартаков.
«Я всегда воспринимал жизнь как чудо, — говорит о себе Илья Михайлович Лавров, — и верил, что наша обыкновенная жизнь и есть необыкновенное счастье. Вот это восприятие, эта поэзия окружающего и легли в основу всех моих книг». И. М. Лавров родился в Новосибирске 2 августа 1917 года. В 1936 году окончил Новосибирское театральное училище. Работал актером в драмтеатрах Новокузнецка, Новосибирска, Томска, Нальчика, Ферганы, Энгельса, Читы. Первая книга рассказов вышла в 1955 году в Читинском книжном издательстве. И. М.
В книгу вошли рассказы и миниатюры известного сибирского писателя И. М. Лаврова (1917–1982), в которых его лирическое дарование проявилось наиболее рельефно.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
От составителя…Стремление представить избранные рассказы, написанные на сибирском материале русскими советскими прозаиками за последние десять-пятнадцать лет, и породило замысел этой книги, призванной не только пропагандировать произведения малой формы 60-70-х годов, но и вообще рассказ во всем его внутрижанровом богатстве.Сборник формировался таким образом, чтобы персонажи рассказов образовали своего рода «групповой портрет» нашего современника-сибиряка, человека труда во всем многообразии проявлений его личности…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В сборник вошли лучшие произведения Б. Лавренева — рассказы и публицистика. Острый сюжет, самобытные героические характеры, рожденные революционной эпохой, предельная искренность и чистота отличают творчество замечательного советского писателя. Книга снабжена предисловием известного критика Е. Д. Суркова.
Пафос современности, воспроизведение творческого духа эпохи, острая постановка морально-этических проблем — таковы отличительные черты произведений Александра Чаковского — повести «Год жизни» и романа «Дороги, которые мы выбираем».Автор рассказывает о советских людях, мобилизующих все силы для выполнения исторических решений XX и XXI съездов КПСС.Главный герой произведений — молодой инженер-туннельщик Андрей Арефьев — располагает к себе читателя своей твердостью, принципиальностью, критическим, подчас придирчивым отношением к своим поступкам.
В книгу лауреата Государственной премии РСФСР им. М. Горького Ю. Шесталова пошли широко известные повести «Когда качало меня солнце», «Сначала была сказка», «Тайна Сорни-най».Художнический почерк писателя своеобразен: проза то переходит в стихи, то переливается в сказку, легенду; древнее сказание соседствует с публицистически страстным монологом. С присущим ему лиризмом, философским восприятием мира рассказывает автор о своем древнем народе, его духовной красоте. В произведениях Ю. Шесталова народность чувствований и взглядов удачно сочетается с самой горячей современностью.
«Старый Кенжеке держался как глава большого рода, созвавший на пир сотни людей. И не дымный зал гостиницы «Москва» был перед ним, а просторная долина, заполненная всадниками на быстрых скакунах, девушками в длинных, до пят, розовых платьях, женщинами в белоснежных головных уборах…».
Русская советская проза 20-30-х годов.Москва: Автор, 1992 г.