Дева озера - [2]

На вершине холма появился яркий паланкин, задрапированный переливающейся шелковой материей. Его несли на плечах двенадцать потных рабов. Из-за занавесок выглядывали женщины. В слепящем свете солнца сверкали драгоценные камни на их головах и шеях.

Кортеж Эмблы Серебряной Шеи, состоящий из шести всадников, остановился перед пышным караваном. Из-за жары даже Эмбла отказалась от отделанной горностаем накидки, которую она носила не снимая, как символ своего высокого положения супруги племянника датского короля. Но шлема с плюмажем она все-таки не сняла.

Как только обе кавалькады встретились на дороге, Эмбла вытащила меч и с лязгом приставила его к блестящему щиту. Слова приветствия заглушил звон сверкавших бронзой мечей ее воинов.

Эмбла спешилась. То же сделал всадник на передней лошади из прибывшего каравана. Он протянул Эмбле руку, которую она пожала, следуя обычаю викингов, затем — вот уж чудо из чудес — опустилась на одно колено, сняла шлем и склонилась перед стоящим мужчиной.

— Кто он? — спросил потрясенный этим зрелищем Венн. Он никогда не видел, чтобы спесивая Эмбла Серебряная Шея кланялась мужчинам. — Наверное, король?

Не менее пораженная Тала отрицательно покачала головой.

— Не знаю. — Она перевела взгляд на высокого, темноволосого мужчину. На его обнаженных руках были надеты золотые браслеты, а мощную грудь пересекали кожаные ремни, к которым двумя блестящими, украшенными драгоценными камнями брошами пристегивалась накидка. — Я не видела его при дворе короля Гутрума[4], — заметила Тала.

Рядом с красавцем шел человек, черный, как эбеновое дерево, и до пят закутанный в отбеленное покрывало, которое тянулось за ним по пыльной Фосской дороге.

Тала прижала ладонь ко лбу, не веря своим глазам.

Венн быстро накинул на плечо лук. Соскользнув вниз с валуна, он подал руку сестре и помог ей спрыгнуть вниз.

— Побежали наперегонки к дубу короля Оффы[5]!

Глава вторая

Они бежали из леса быстро и молча, стараясь не нарушить тишину, так как это был месяц, когда телились самки оленя. Тала и Венн с почтением относились ко всем лесным обитателям и того же требовали от своих подданных.

Вскоре они очутились на берегу обмелевшего Лима.

Тала перебежала по мосту из деревьев и остановилась у огромного древнего дуба, под которым их дед Оффа отдыхал в день своей коронации. Дуб питали подземные воды, поэтому сучковатый ствол украшала большая крона, какой не было ни на одном из деревьев в лесу, окружавшем Черное озеро.

Проворно, словно белка, Тала вскарабкалась на дерево и устроилась высоко в ветвях, нависающих над дорогой. Венн влез следом за Талой и уселся на ветке рядом с ней.

На вырубку выскочили две борзые и остановились под дубом. Они стали нюхать воздух, прыгать и лаять. Тала быстро произнесла заклинание, псы тут же сели и заскулили, не понимая, куда девалась добыча.

— Как видите, милорд Эдон, я расчистила землю к югу от Варвика и до берега реки, — похвалилась Эмбла, проезжая под кроной дуба. — Почва здесь подходящая, как и вдоль всего Эйвона. Асгарт, мой помощник, со своими танами[6] подготовил для пашни новую пойму. На следующее лето долина до самого южного моста будет распахана и засеяна. Здесь хорошо растут овес, пшеница и хмель.

— А ты, как я вижу, весьма рачительна, — сделал комплимент жене своего племянника эрл[7] Эдон Халфдансон, с удивлением поглядывая на Лим. Он помнил эту реку полноводной, с бурным течением. А теперь на грязном дне едва хватало воды, чтобы напоить коня.

Эрл натянул поводья и остановил своего черного жеребца Титана под сенью дуба. Какое счастье скрыться от жары! Он провел рукой по лбу и бросил взгляд на долину, изнывающую от палящего солнца.

— Сколько времени не было дождей?

— Слишком долго, будь проклят Локки[8], — проворчала Эмбла.

Эмбла с ненавистью посмотрела на леса за высохшей рекой. Подняв мускулистую руку, покрытую золотистым загаром, она указала туда.

— Вот где причина всех наших бед, милорд.

— Почему? — Эдон не углядел в лесах никакой угрозы.

— Арденнская ведьма прокляла реку, вот она и высохла. Ее колдовство распространяется вон до тех дубов. Злодейка согнала с неба все облака.

— И эту ведьму зовут Тала ап Гриффин? — сухо осведомился Эдон.

Венн бросил взгляд на сестру, но Тала сделала ему знак не шуметь.

— Да. Ее зовут именно так. Это она и есть. Пусть только осмелится пересечь реку и ступить на мою землю! Я разорву ее на семь частей и засуну ее душу в плотно закрытый кувшин.

Эдон внимательно оглядел жену племянника. Высокая и дородная Эмбла Серебряная Шея производила внушительное впечатление. Полную грудь едва прикрывала льняная туника, густые завитки пшеничного цвета волос красовались на довольно изящной голове. Но, несмотря на округлость форм, она не казалась привлекательной. Голос у нее был резкий и скрипучий, а уголки тонких губ зловеще опущены вниз. Искусно гравированное серебряное ожерелье с янтарем было единственным украшением, которое позволила себе носить Эмбла. В шлеме, со щитом и в кожаных доспехах на руках и ногах, она походила на воина.

— Подожди здесь, — приказал он и, развернув жеребца, галопом помчался обратно по пыльному холму к своему каравану. В паланкине раздвинулись занавески, и подведенные сурьмой глаза леди Элойи вопросительно глянули на него.