Дева и плут - [25]
— Сперва отдай еду.
Гаррен забросил сверток в кусты на краю полянки.
— Бери и по-быстрому уноси ноги, пока я не передумал.
— Храни тебя Бог за твою ангельскую доброту, — скороговоркой выпалил вор, метнулся к свертку и, прижав его к груди, скрылся за деревьями.
Кивком головы Спаситель подал оруженосцу знак.
— Проследи за ним, чтобы он не вернулся.
Заулыбавшись, Саймон шагнул в заросли.
— Только не трогай его! — крикнул Гаррен ему вслед.
У Доминики подогнулись колени, и она обессиленно опустилась на землю, а Джекин и Джиллиан упали в объятья друг друга. Они стояли, покачиваясь и не поднимая глаз, пока Спаситель на них не прикрикнул.
— Что до вашей парочки, то занимайтесь удовлетворением своих желаний по ночам, когда выставлена охрана.
Увидев, что он направляется в ее сторону, Доминика отвернулась и изо всех сил дернула подол, пытаясь, пока не подошел Гаррен, отцепиться от колючего куста, но боярышник не поддавался.
Присев рядом с нею, Гаррен обнял ее за плечи. Она подавила порыв прильнуть к нему, спрятать лицо у него на груди.
— Ника, вы в порядке?
Доминика чуть не расплакалась, услышав свое детское прозвище. Так ее называла только сестра Мария, которая, если не считать Всевышнего, любила ее крепче всех на свете.
— Да, конечно, — сказала она и встала. Сердце ее по-прежнему бешено колотилось, а лицо пылало при воспоминании о том, чем занимались Джекин и Джиллиан. Она дала себе зарок вознести вечером дополнительную молитву.
Он тоже встал и сердито навис над нею.
— Больше никогда так не делайте.
— Как?
— Не кидайтесь с голыми руками на вооруженного человека.
Доминика резко рванула подол на себя, и он, оторвавшись от колючек, превратился в лохмотья.
— А что мне оставалось делать? — Она в упор посмотрела ему в лицо. — Господь не спешил приводить вас на помощь.
— Господь не самый надежный гонец. Надо было сходить за мной самостоятельно. Это просто везение, что я вовремя заметил, что вашей троицы слишком долго нет.
— Вас привело сюда никакое не везение, а Господь. — Губы его сложились в суровую складку, но в глубине зеленых глаз она заметила облегчение. — Вы назвали меня Никой. Откуда вы знаете это имя?
Он моргнул.
— Не помню. Наверное, сестра Мария назвала вас так, а я случайно услышал. — Отвернувшись, он резко окликнул Джекина и Джиллиан, которые никак не могли оторваться друг от друга: — Все, идем обратно. Саймон, возвращайся!
Когда оруженосец вернулся, Спаситель пропустил всех четверых вперед, а сам пошел сзади с видом пастуха, погоняющего стадо овец.
— Впредь всегда держитесь на виду. Это касается всех.
Доминика поджала губы. И как она должна при таком раскладе писать, молиться и справлять нужду? Нет. Она будет уходить, когда захочет, и так далеко, как захочет. Хоть Гаррен и был посланником Божьим, но он понемногу начинал испытывать ее терпение.
И еще ее начали пугать ощущения, которые просыпались в ней, когда он ее касался.
День второй.
Сидя на бревне в зеленом лесном святилище, Доминика слушала шепот листвы и смотрела на пламенеющую зарю. Рука ее нерешительно замерла. Что же написать о вчерашнем дне?
Иннокентий уютно дремал у ее ног, согревая ступни. Она почесала кончиком пера нос. Рассказывать о перьях Ларины нельзя, но, может быть, можно о них написать? Нет, решила она. Это будет еще хуже. Записанные слова уже не смогут раствориться в воздухе.
Вслед за этими размышлениями пришли воспоминания о Джекине и Джиллиан, о том, как они сплетались телами, отрешенные от всего мира.
Острота наслаждения, которое они подарили друг другу, испугала ее. На что оно может быть похоже? Может ли этот экстаз сравниться с любовью к Всевышнему?
Она затрясла головой, избавляясь от этих мыслей. Но они никуда не исчезли, только навеяли новые. Думая о Джекине и Джиллиан, она вспомнила, как Гаррен обнимал ее, утешая. Снова услышала, как он назвал ее Никой.
Гаррен. Она уже не могла думать о нем, как о Спасителе. Он был слишком большой, слишком настоящий. Курчавые каштановые волосы. Зеленые, словно весенняя листва, глаза. Широкие плечи. Крупные ладони.
Она сказала ему, что никогда не задумывалась о браке. Ложь. Мужчин, которых она знала, можно было пересчитать по пальцам. Аббат. Лорд Уильям. Деревенские мальчишки.
Лорд Ричард.
Перо в ее руке дрогнуло.
Два года назад ее хотели выдать замуж за Питера, сына местного кузнеца, туповатого — ибо он нечаянно оттяпал себе топором палец, — но вполне славного деревенского увальня, не лучше и не хуже других. Земляной пол в его домишке был не тверже постели в келье монастыря, а обязанности жены едва ли могли оказаться обременительнее тех, которыми она занималась изо дня в день, стирая для сестер и работая в огороде.
Но в его доме не было книг.
Доминика умоляла настоятельницу не изгонять ее туда, где не было книг. И та в конце концов уступила ее мольбам. Питер вскорости женился на дочке плотника, и к этому времени они успели нарожать детей.
Лучше вступить в брак, нежели полыхать пламенем.
Раньше она думала, что апостол Павел подразумевает ад, но теперь засомневалась. Когда Гаррен дотрагивался до нее, внутри разливался огонь. Откуда взялись эти странные ощущения? Не похожи ли они на те, которые заставили Джекина и Джиллиан совокупляться средь бела дня? Неужели и она стала бы одержима этим безумием, если бы вышла замуж?
Придворную жизнь всегда сопровождали тайны, интриги, слухи. А иногда и парадоксы, как в судьбе герцога Ланкастера, получившего право на кастильский престол, который только предстоит отвоевать. Планы его сподвижника, храброго рыцаря сэра Гилберта Волфолда, тоже связаны с далекой жаркой Кастилией, а пока в родной Англии ему приказано жениться. Будущая супруга, леди Валери, не была счастлива в первом браке и считает, что так происходит у всех. Муж был с ней груб и жесток, тем не менее Валери жалеет, что у нее нет детей.
В погоне за свободой и независимой жизнью юная Джейн де Вестон переодевается в мужское платье и бежит из дома, чтобы под видом юноши поступить в колледж и изучать латынь. Познакомившись по дороге с кембриджским наставником Дунканом, она не подозревает, что вместо тяги к знаниям он пробудит в ней совсем другие желания и заставит ее захотеть быть женщиной…
Шотландия, 1661 год. Александр. После смерти матери, умершей от наведения порчи, Александр Кинкейд посвятил свою жизнь борьбе со злом, пока в маленькой приграничной деревушке не столкнулся с женщиной, которая заставила его усомниться во всем, во что он до сих пор верил. Маргрет. Ее мать называли ведьмой, тогда как ее лишили рассудка пытки дознавателей. Среди приграничных холмов Маргрет Рейд нашла убежище, но когда туда явился охотник на ведьм, в опасности оказалась не только ее жизнь, но и ее сердце.
Джон, сын вождя приграничного клана Брансонов, спустя много лет вернулся домой, чтобы заставить свою семью подчиниться приказу короля и остановить кровную месть. Чтобы добиться цели, он должен склонить на свою сторону Кейт Гилнок, женщину из союзного клана, за которую его семья поклялась отомстить. Однако красавица, за воинственностью которой скрывается боль, отказывается ему уступать…
Англия, XIV век. Сесилия, графиня Лосфорд, питала ненависть к французам, обвиняя их в гибели отца, поэтому не одобряла роман принцессы Изабеллы, любимой дочери короля, с заложником английской короны. Стараясь предотвратить появление при дворе слухов, она заключает союз с другим французским заложником, Марком де Марселем – благородным шевалье, который давно понял, что для многих рыцарей честь не более чем громкое слово. Сесилия и Марк пытаются отдалить принцессу от французского герцога, но по иронии судьбы сами становятся близки.
В лондонских салонах, где собирается цвет общества, царит прекрасная Элизабет. Ее расположения ищут многие блестящие мужчины.В ее жизни было много увлечений, было богатство, были разочарования, но Элизабет верит в великую любовь. И мир вокруг меняется, когда Элизабет встречает ее…
Тэннер Ройс повстречал прелестную Керу Микаэлс и пылко полюбил ее, но запутался в сетях изощренной лжи, ловко расставленных матерью Керы, которая давно пылает к нему разрушительной страстью и не намерена уступать любимого юной дочери…
Мог ли кутила и обольститель Стивен Кертон поверить хотя бы на мгновение, что прелестная и чувственная куртизанка, флиртующая с ним на карнавале, и блестящая светская леди, разрушившая все его надежды на счастье, — ОДНА И ТА ЖЕ ЖЕНЩИНА?!Днем Аннабель Уинстон не желает и знать его, ночью — ищет его любви, его защиты и нежности. И очень скоро Стивен готов рисковать во имя двуликой прелестницы и честью, и жизнью. НАСТОЯЩИЙ МУЖЧИНА поставит на карту все — лишь бы навеки принадлежала ему любимая…
Может ли брак по расчету принести счастье супругам? На этот вопрос предстоит ответить Рите Лоумер и преуспевающему банкиру Уильяму Мэдокку. Однако для этого молодым людям придется преодолеть интриги света, людскую молву и ложные обвинения… А главное, им необходимо решить, любят ли они друг друга.
Рукопись этого романа — листы старой бумаги с готическим немецким текстом — граф фон Меренберг, правнук А.С.Пушкина, получил в наследство от своей тетки. И это «наследство» надолго было закинуто в шкаф. Летом 2002 года дочь графа фон Меренберга Клотильда вспомнила о нем и установила, что рукопись принадлежит перу ее прабабушки Натальи Александровны Пушкиной (в замужестве фон Меренберг).Чем больше она вчитывалась в текст, тем больше узнавала в героине романа Вере Петровне автобиографические черты младшей дочери Пушкина Натальи, в ее матери и хозяйке дома — Наталью Николаевну Пушкину, а в отчиме — генерала Ланского.В романе Н.А.Пушкина описала свою жизнь, переработав в нем историю своего первого брака.
Разум подсказывал шерифу Вольфу Бодину, что исцелить раны его души может лишь женщина спокойная, сдержанная, созданная для семейного очага… но уж никак не отчаянная, неукротимая Ребекка Ролингс. Однако сердце не подчиняется голосу разума – и, только раз взглянув в сияющие глаза Ребекки, Вольф понял, что перед ним – его истинная любовь, женщина, ради которой он готов поставить на карту собственную жизнь…