Детство комика. Хочу домой! - [75]
— Пока, Вернер.
Вернер обладает способностью забить и разделать ангела за две минуты. Раз — перерезает горло и крылья, два — окунает в кипящую воду, так что выпадают перья, и вот ангел гол и готов к заморозке.
Ракель делала для Вернера все.
Один мексиканец в Нью-Йорке заставил свою девушку вырвать все зубы, чтобы она лучше сосала. Это еще ничего! — думает Ракель.
Ракель голодна, Ракель холодно. Она крадется по квартире и трогает батареи. Они ледяные. Ракель не решается зажечь свет, а тем более включить батареи. Ракель здесь чужая. На улице начинает синеть.
Она встает у окна и принимается напевать. «Си-и-инь!» — низко поет она. Во рту щекотно от звука. «Си-и-инь!» — повторяет она и раскачивается. «Си-и-инь!» Она делает первый танцевальный шаг на полу сестринской гостиной. По щеке стекает слеза. Ракель скоро сорок, и у нее нет своего дома.
Она рывком сдирает с себя блузку. Ее соски твердеют и подрагивают — она танцует по кругу в гостиной. Она поет, и танцует, и плачет, и уже не помнит Вернера, но помнит его имя — Синь.
Однажды у нее появится свобода делать абсолютно все, что она захочет. Она зажжет сто свечей по кругу, будет слушать Билли Холидея в наушниках, сидя, сжавшись и онанируя.
«Надо позволить ему снова уничтожить меня, — говорит она себе. — Раз за разом я придумываю какие-то вещи, искажая реальность. Он ставит реальность на место, и все снова становится ужасно. Поэтому он мне и нужен».
Она хлопает в ладоши и притопывает. Ей холодно, кожа покрылась пупырышками, но она все танцует свой индейский танец вокруг стола. Слезы текут, но она не закрывает синие, синие, синие глаза.
Она поет:
— Перед тем как я родилась, ты обнял меня и сказал: «Настала твоя очередь. Не бойся!»
Она останавливается перед собственным отражением в зеркале.
— Как ты мог? Как ты мог сказать такое — не бойся! Мир так гнусен.
Она вздрагивает. Закрывает глаза и поет:
— И все же я прошу тебя прийти. Обними меня и утешь.
Она замолкает. Слушает. Шепчет, что боится. В темной прихожей кто-то есть. Кто-то стоит среди плащей и курток под полкой для шляп.
— Вернер? — кричит Ракель.
— Нет, это я, — слышит она тихий голосок.
— Даниель! И долго ты там уже стоишь?
Она прикрывает груди руками и оглядывается в поисках блузки. Даниель подкрадывается к ней. Он видит, что она дрожит.
— Совсем не долго, — говорит он.
Он впервые испугал кого-то. Некоторое время они молча стоят и смотрят мимо друг друга. Ракель застегивает блузку до самой шеи.
— Это Вернер виноват, — говорит она наконец, — когда он предал меня в первый раз, я поклялась, что никому больше не позволю так со мной обращаться. И потом он обращался со мной так семь лет.
— Как?
— Даниель, пообещай мне, что ты никогда не будешь так обращаться с женщиной, пообещай!
Она хватается за него, и он не знает, что ему делать. Все, чего он хочет, — это просто пообщаться с ней. Он уже собирается сказать ей об этом, как она вдруг отталкивает его и шипит:
— Да кто ты такой, черт возьми? Не шпионь за людьми, это некрасиво, Даниель!
— Я не шпионил, — бормочет Даниель.
— Ну конечно, конечно, ты не шпионил. Ракель чувствует, что у нее снова болит голова.
Она идет в кухню за таблетками. Через час она уснет. Даниель сбегает в свою комнату и запирается в платяном шкафу.
Он сидит в пыльной темноте на ворохе одежды и тихо поет, раскачиваясь вперед и назад.
— Си-и-инь, си-и-инь, — поет он.
Ракель внушает себе, что все, что ей нужно, — это мужчина. Любовь проста. Нужно всего лишь открыться ей, обернуться и принять ее.
Она выбирает жертвой Юхана. Он годами восхищался ею.
Поймать его на крючок оказывается совсем не сложно. Скромный обед, кино, прогулка, визит к нему домой и его почти высокомерное: «Можешь переночевать, если хочешь».
На часах около половины четвертого. Скоро в почтовую щель упадут «Новости дня»[67]. Ракель хочется новалукола. Юхан как раз слюнявит ее тело поцелуями.
«Слюни пускает, — думает Ракель. — Только бы уши не трогал. Ненавижу слюни в ушах».
И все же ей хочется так же отдаться этому, как и ему. Она стонет: «Да, да», царапает его спину, кусает плечо, энергично работает бедрами, мотает головой и закатывает глаза.
Когда все заканчивается, он бормочет, что она была потрясающей. Она прижимает его голову к своей груди, и он засыпает.
Пока она лежит в ожидании восхода, ее все больше и больше злит то, что Юхан не может заставить ее полюбить себя.
Юхан хрюкает во сне. Он лежит на ее руке. Уже начинает больно покалывать.
«Преданность должна быть взаимной, иначе она отвратительна», — думает Ракель.
Разве Юхан не более чем интервент — претендент на ее руку и сердце, которому не удалось разгадать ее загадку и которого за это на рассвете ждет казнь?
Так решает Ракель и кричит: «Я могу! Я могу! Я могу!»
Юхан просыпается от того, что ему холодно. Ракель отобрала у него одеяло.
Однажды вечером, после успокоительного чая, Даниель, как обычно, прокрадывается мимо гостиной в свою комнату. Он крадется осторожно, потому что обещал Рут не беспокоить Ракель и не причинять ей неудобства.
Ракель, как Даниель и думал, заставила неподвижные комнаты раскачиваться, как в комнате смеха в Грёна Лунде
«Вот так уходит день от нас, уходит безвозвратно» — новый роман скандально известного писателя, драматурга, шоумена и почетного гомосексуалиста Швеции Юнаса Гарделя.Гардель играет мифами и символами массового сознания, показывая, что фетиши нашего быта на самом деле не заполнены никаким смыслом. Нарушена причинно-следственная связь: не потому всюду подсвечники, что Рождество, а потому Рождество, что всюду подсвечники.Помещая «маленького человека» и его серые будни в центр повествования, автор дает очень точную картину состояния общества.
Шведы оказались любителями копаться в нездоровых семейных отношениях, мрачно шутить (героиня «Cheek to cheek» Юнаса Гарделя работает в похоронном бюро и встречается по объявлению со звездой шоу-бизнеса «для серьезных отношений») и культивировать смерть (два из шести представленных произведений называются «Отцеубийство» и «Воля к убийству»). Кроме того, они действительно умеют писать пьесы — то есть хорошо прорабатывать структуру, вырисовывать характеры и закручивать интригу. Правда, без фирменной тоскливой флегматичности не обошлось, а потому монолог героя «Европы утром и вечером» Розы Лагеркранц, который едет в поезде и рассказывает, какая сука его жена, занимает семь страниц.
Ольга Брейнингер родилась в Казахстане в 1987 году. Окончила Литературный институт им. А.М. Горького и магистратуру Оксфордского университета. Живет в Бостоне (США), пишет докторскую диссертацию и преподает в Гарвардском университете. Публиковалась в журналах «Октябрь», «Дружба народов», «Новое Литературное обозрение». Дебютный роман «В Советском Союзе не было аддерола» вызвал горячие споры и попал в лонг-листы премий «Национальный бестселлер» и «Большая книга».Героиня романа – молодая женщина родом из СССР, докторант Гарварда, – участвует в «эксперименте века» по программированию личности.
Действие книги известного болгарского прозаика Кирилла Апостолова развивается неторопливо, многопланово. Внимание автора сосредоточено на воссоздании жизни Болгарии шестидесятых годов, когда и в нашей стране, и в братских странах, строящих социализм, наметились черты перестройки.Проблемы, исследуемые писателем, актуальны и сейчас: это и способы управления социалистическим хозяйством, и роль председателя в сельском трудовом коллективе, и поиски нового подхода к решению нравственных проблем.Природа в произведениях К. Апостолова — не пейзажный фон, а та материя, из которой произрастают люди, из которой они черпают силу и красоту.
Что происходит с Лили, Журка не может взять в толк. «Мог бы додуматься собственным умом», — отвечает она на прямой вопрос. А ведь раньше ничего не скрывала, секретов меж ними не было, оба были прямы и честны. Как-то эта таинственность связана со смешными юбками и неудобными туфлями, которые Лили вдруг взялась носить, но как именно — Журке невдомёк.Главным героям Кристиана Гречо по тринадцать. Они чувствуют, что с детством вот-вот придётся распрощаться, но ещё не понимают, какой окажется новая, подростковая жизнь.
Ирина Ефимова – автор нескольких сборников стихов и прозы, публиковалась в периодических изданиях. В данной книге представлено «Избранное» – повесть-хроника, рассказы, поэмы и переводы с немецкого языка сонетов Р.-М.Рильке.
Сборник «Озеро стихий» включает в себя следующие рассказы: «Храбрый страус», «Закат», «Что волнует зебр?», «Озеро стихий» и «Ценности жизни». В этих рассказах описывается жизнь человека, его счастливые дни или же переживания. Помимо человеческого бытия в сборнике отображается животный мир и его загадки.Небольшие истории, похожие на притчи, – о людях, о зверях – повествуют о самых нужных и важных человеческих качествах. О доброте, храбрости и, конечно, дружбе и взаимной поддержке. Их герои радуются, грустят и дарят читателю светлую улыбку.
По улицам Иерусалима бежит большая собака, а за нею несется шестнадцатилетний Асаф, застенчивый и неловкий подросток, летние каникулы которого до этого дня были испорчены тоскливой работой в мэрии. Но после того как ему поручили отыскать хозяина потерявшейся собаки, жизнь его кардинально изменилась — в нее ворвалось настоящее приключение.В поисках своего хозяина Динка приведет его в греческий монастырь, где обитает лишь одна-единственная монахиня, не выходившая на улицу уже пятьдесят лет; в заброшенную арабскую деревню, ставшую последним прибежищем несчастных русских беспризорников; к удивительному озеру в пустыне…По тем же иерусалимским улицам бродит странная девушка, с обритым наголо черепом и неземной красоты голосом.
Если обыкновенного человека переселить в трущобный район, лишив пусть скромного, но достатка, то человек, конечно расстроится. Но не так сильно, как королевское семейство, которое однажды оказалось в жалком домишке с тараканами в щелях, плесенью на стенах и сажей на потолке. Именно туда занесла английских правителей фантазия Сью Таунсенд. И вот английская королева стоит в очереди за костями, принц Чарльз томится в каталажке, принцесса Анна принимает ухаживания шофера, принцесса Диана увлеченно подражает трущобным модницам, а королева-мать заводит нежную дружбу с нищей старухой.Проблемы наваливаются на королевское семейство со всех сторон: как справиться со шнурками на башмаках; как варить суп; что делать с мерзкими насекомыми; чем кормить озверевшего от голода пса и как включить газ, чтобы разжечь убогий камин...Наверное, ни один писатель, кроме Сью Таунсенд, не смог бы разрушить британскую монархию с таким остроумием и описать злоключения королевской семьи так насмешливо и сочувственно.
Тед Уоллис по прозвищу Гиппопотам – стареющий развратник, законченный циник и выпивоха, готовый продать душу за бутылку дорогого виски. Некогда он был поэтом и подавал большие надежды, ныне же безжалостно вышвырнут из газеты за очередную оскорбительную выходку. Но именно Теда, скандалиста и горького пьяницу, крестница Джейн, умирающая от рака, просит провести негласное расследование в аристократической усадьбе, принадлежащей его школьному приятелю. Тед соглашается – заинтригованный как щедрой оплатой, так и запасами виски, которыми славен старый дом.
Жизнь непроста, когда тебе 13 лет, – особенно если на подбородке вскочил вулканический прыщ, ты не можешь решить, с кем из безалаберных родителей жить дальше, за углом школы тебя подстерегает злобный хулиган, ты не знаешь, кем стать – сельским ветеринаромили великим писателем, прекрасная одноклассница Пандора не посмотрела сегодня в твою сторону, а вечером нужно идти стричь ногти старому сварливому инвалиду...Адриан Моул, придуманный английской писательницей Сью Таунсенд, приобрел в литературном мире славу не меньшую, чем у Робинзона Крузо, а его имя стало нарицательным.