Детские годы в Тифлисе - [11]

– Что будем делать? – с грустью сказала Лялька. – Скучно. И кушать хочется. Нам достанется, что опоздали к обеду.

– Подожди! – вдруг приподнялся Андрейка. – Эврика! – крикнул он. – Всё на своем месте! Теперь мы в прерии! Будем скакать на мустангах, как «человек без головы»! За мной!

Он отломил от куста ветку и, крича, бросился к корове. Она повернула голову, удивленно посмотрела на него и снова замахала хвостом. Со всего размаха Андрейка вскочил на спину корове, одной рукой схватился за длинный извилистый рог и начал хлестать её прутиком.

Корова подпрыгнула и побежала рысцой.

С завистью смотрела на Андрейку.

Вторая корова, маленькая и невидная, стояла около большого камня. Я с трудом взобралась на камень, влезла на спину и тоже махнула прутом…

Корова топталась на одном месте, пытаясь сбросить меня.

– Цоб-цобе! Цоб-цобе! – без конца повторяла я.

Так обычно кричали погонщики на быков, запряженных в арбу, когда проезжали по дороге на Алгетку.

Впереди уже вскачь носился Андрейка.

– Не идёт! – с отчаянием кричала я. – Не идёт, Андрейка, помоги.

– А ты её колоском в ухе. Колоском, – прокричал он.

Лялька стояла около теленка и, хватая его за уши, подпрыгивала, стараясь взобраться на его спину.

– Колосок! Сорви мне колосок! – умоляла я её.

Она нагнулась, сорвала несколько колосков и протянула мне.

Я торопливо сунула их в ухо коровы. Та резко дернулась, бросилась в одну сторону, потом в другую и, взбрыкнув ногами, помчалась по поляне. Я уцепилась руками за рога и, прильнув телом к коровьей спине, крепко закрыла глаза, чувствуя, что пришел конец.

Сзади донёсся отчаянный крик Ляльки.

– А я? А как же я? А меня?

Но остановить корову было уже нельзя. Она мчалась за Андрейкиной и, мотая головой, громко мычала…

Я уже не хотела ни прерий, ни мустангов. И только, пролетая мимо Ляльки, видела, как она со тянула теленка за уши и, плача, что-то сердито кричала.

Я мечтала только о том, чтобы корова остановилась. Но она не хотела.

– Ах вы, охальники! – донесся из леса сердитый голос. – Машка! Зорька!

Это была хозяйка нашей дачи. Коровы были её.

Машка резко остановились. Я перелетела через её голову и коленкой больно ударилась о землю.

– Ах вы, безобразники! Ах вы, ироды, – бежала к нам хозяйка, размахивая руками. – Вот ужо я матери все доложу. И кто это вас выучил над животными издеваться?

Я вскочила с земли, схватила Ляльку за руку и бросилась к Андрейке, который уже спрыгнул со своей коровы.

– Ну, теперь аллюр три креста – так говорят с разведчиками, когда дают срочное задание, – задыхаясь, крикнул Андрей-ка и схватил Ляльку за другую руку. – Теперь бежим!

С трепетом приближались к дому. Что теперь будет?

Мама стояла на балконе.

– Что это? – с изумлением спросила она. – Где вы так вымазались?

Наташа бросилась к нам и долго старательно отмывала краску.

…Пришла хозяйка дачи и стала сердито жаловаться маме.

– Не дали сегодня коровы молока. И где это видано, чтобы девочки позволяли себе такое. Не девочки, а башибузуки.

Мама заплатила ей за молоко и, когда хозяйка ушла, долго молча, укоризненно смотрела на нас.

– Вы сегодня заставили меня краснеть. Как вы смели так измываться над беззащитными животными? Какая жестокость! Стыдно, что у меня такие дочери.

Молчали, опустив головы.

Мама наказала нас – не позволила два дня отходить далеко от дома и играть с Андрейкой.

Глава 6

…Через несколько дней, сговорившись с Андрейкой, пошли купаться в Алгетке.

– А если мама узнает? – нерешительно сказала Лялька.

– Подумаешь, раз окунемся и только. А ты об этом не болтай, – строго сказала я Ляльке.

По дороге набрали диких зеленых яблок. С удовольствием ели, пока на зубах не появилась оскомина.

В Алгетке уже купались ребятишки. Слева, у большого валуна – мальчишки. У водопада, образующего небольшой затон, – девчонки.

– Купайтесь у самого берега, а то дальше глубоко, – крикнул нам вдогонку Андрейка. – Смотрите, затянет.

В Алгетке деревенские девочки брызгались и громко визжали. Недалеко звенели топорами: рубили лес.

Я опустила в воду ноги. Какая холодная!

В середине затона вода была тихая, спокойная – по ней разбегались чуть заметные круги.

Глупости! Совсем не страшно – вода как вода!

Больше всех визжала и брызгалась худенькая Дашка, с белокурой косичкой. Это её тонкий голосок всегда слышался в хоре.

– А вот пойду дальше. Мне все нипочём, – смеясь, кричала она.

– Дашка! Не смей! Утопнешь!

Дашка медленно шла к середине затона. Вот вода уже ей до живота, вот до груди. Дашка все время оборачивалась к девчонкам.

– Дашка! Дашка! – испуганно закричали ей с берега.

Она сделала еще один шаг и вдруг исчезла под водой. На поверхности затона побежали маленькие пузырьки.

Над водой показалась маленькая белая головка, испуганные глаза и широко открытый рот. Показались и снова скрылись под водой.

– Утопла! Утопла! – закричали на берегу.

И снова на мгновенье появилась белая головка и снова скрылась.

Лялька громко закричала. Я заметалась по берегу.

У берега было неглубоко. Быстро вышла на середину затона. Вода плескалась у колен, потом дошла до груди. Впереди все глубже и глубже. Как спасти – я не умела плавать.

Резко шагнула вперед, и вдруг под ногами пропало дно. Меня понесло, завертело, закружило. Вода хлынула в рот, нос, в уши. Нечем было дышать. Перед глазами встала мутная стена. На мгновенье увидела берег, зеленые горы. Снова вода сомкнулась над головой. Я барахталась, старалась вырваться из воды, но уже не было сил. Охватил ужас.