Дети ворона - [2]

— Чтоб тебя!.. — огорченно взмахнул руками Валька.

Шурка поскреб пальцем рельсу. Она была еще горячей после только что прошедшего поезда. Все их сокровища расплющило так, что они вдавились в металл намертво. Превратились в разноцветные пятна на рельсе: медные, оловянные, железные.

— Ты смотри, какой поезд длинный оказался.

— Никогда таких не видел.

— Это кто ж все такие?

— Пассажиры.

— На пассажирский вроде не похоже.

— Может, солдаты. У них секретный приказ. Поэтому они тихонько выглядывают.

Шурка вспомнил большие замки на дверях.

— Может, бандиты?

— В СССР столько бандитов нет, — сказал Валька. — Это тебе не Америка.

— Откуда знаешь?

— В газетах пишут.

— Ты же читать не умеешь!

— Копейку жалко, — перебил его Валька. — Говорил тебе, лучше б уж газировки выпили.

Но без особого огорчения он это сказал. Он был не завистливый и не жадный.

Заплетаясь в мокром снегу, прыгая по кочкам и обходя всякий лом, они дворами вышли к Лиговке.

Здесь уже был настоящий город. Прямизну широкой улицы подчеркивали высокие, плотно поставленные дома. От старости они облупились. Стали серыми.

Снег никак не удавался — мелкий дождик сыпался на прохожих. Они спешили во все стороны под возмущенные крики редких автомобилей и звонки трамваев.

Свернули в переулок. Там мокрого грязного снега было по колено, а дома — в пятнах сырости.

Отсюда Вальке было рукой подать до улицы Марата. А Шурке — парой кварталов дальше, мимо рынка. На улицу Правды.

Пора было разбегаться. Шурке влетит, если увидят его с Валькой. Родители на работе. Но попадаться на глаза соседям опасно: наябедничают.

— Хочешь, я тебе за нее дам гвоздь? — вдруг предложил Шурка.

— Чего? — не понял Валька.

Шурку занимала найденная бумажка. Кто кинул ее? Зачем? Кому?

— А, бумажка-то?

— Может, это карта, — предположил Шурка. — Где зарыто что-то.

— Размечтался! Просто бумажка.

Но по Валькиному лицу Шурка видел, что заронил в него сомнение.

— Ну и выброси тогда. Чего ты не выбрасываешь? Просто бумажку, — поддел его Шурка.

Они перешли улицу Марата. Но Валька и не заметил.

— Хочешь, дам за нее гильзу?

Гильза была большим богатством. Валька задумался.

Не нужна была Шурке эта бумажка. Он просто любил всюду совать нос. Всё ему было интересно, всё хотелось узнать, попробовать, проверить.

Вальке она тоже была не нужна. Но глядя, как загорелись глаза у Шурки, он тотчас переменил мнение. Если бумажка стоила одну гильзу, то совершенно точно была нужна ему самому!

— Отстань.

— Друг ты мне или нет? — ныл Шурка.

— Я ее нашел.

— Мы оба одновременно нашли!

— А ты в кустах сидел!

Мимо тянулся рынок: приземистое желтоватое облупленное здание в один этаж с галереей. Там под сводами сновали женщины с корзинками. Из корзинок торчали горлышки молочных бутылок.

Стояла телега, мужчина в рукавицах снимал с нее ящики.

— Мы вместе сидели! — оскорбился Шурка.

— Я ее схватил!

— Я бы тоже схватил!

— Чего же ты не схватил? Струсил!

— Я струсил?

Шурка толкнул Вальку. Несильно. Валька только покачнулся. Толкнул в ответ. И еще раз.

Валька побежал. Шурка за ним.

Вот уже и Шуркин дом.

Шурка догнал, хлопнул Вальку по голове. Кепка полетела. Бумажка выпорхнула. Пока Валька хватал руками кепку, Шурка с победным воплем сжал бумажку в кулаке.

— Отдай, гад! Я нашел! — завопил Валька.

Он прыгал, пытаясь достать бумажку Куда там!

— Не отдам!

— Ах так? — вдруг выпустил он Шурку. — Значит, не друг ты мне!

— И не надо. Обойдусь! — оттолкнул его Шурка.

Валька плюнул в его сторону.

— Не вздумай со мной завтра на Папанина идти!

Ленинград готовился к встрече полярников. Экспедиция прославленного Папанина много дней дрейфовала на тающей льдине. Герои рисковали жизнью. Вся страна следила за их ледовым пленом. Слушала радио, читала газеты. Но подоспели советские ледоколы и самолеты. И вот теперь герои вернулись на родину. Их должны были торжественно провезти из порта через весь город в открытых машинах, с флагами, оркестром и мотоциклистами.

На миг Шурке захотелось бросить эту глупую бумажку на тротуар. Но он крикнул:

— Больно надо с тобой! Я сам пойду!

Валька пригрозил ему издалека кулаком.

— Ну смотри! Попадешься мне завтра — отлуплю.

— Очень страшно! — показал язык Шурка.

— Ах, вот так?

Валька схватил валявшийся у стены кусок кирпича, размахнулся и метнул в Шурку.

— Плати мне за стекло теперь!

Папа и тетя Дуся стояли друг против друга, как два боксера.

Тетя Дуся была соседкой с первого этажа.

Шурке не случалось бывать у нее дома. Тетя Дуся была огромная, с большими красными руками. А комнатка ее оказалась маленькой, закопченной, темной. Впрочем, темной — еще и из-за того, что вместо части стекла в окне теперь торчал кусок картона.

— Шурка, кто разбил стекло? — спросил папа.

— Ясно кто! — завизжала тетя Дуся. — Дефективный!

Папа чуть поморщился.

— Погодите. Значит, это не мой сын разбил окно? Так?

— Я не виноват, — буркнул Шурка.

— Еще как виноват! Именно виноват! — тетя Дуся трясла в воздухе кулаком, как будто надеялась, что от ее пассов стекло срастется. — Приманил сюда этого дефективного! Хулигана этого! А теперь стоит руки в боки!

— Валька не фефе… фете…

— Шурка, не паясничай, — сказал папа. — И вынь руки из карманов.