Дети Владимировской набережной (сборник) - [52]

– Да не бойся ты, не бойся, все для людей делается, а не для собственного брюха, – говорил беглецу истинные отцовские слова взрослеющий на глазах старший сын. – Показывай. Давай свой станок, – строго разговаривал он с молодым токарем.

Оба проследовали к станку.

– Ну смотри, раз ты меня не освобождаешь, – разговаривал недовольно Варламов с Сергеем. – Чтоб станок начал работать, надо крикнуть: «Включись!»

Под станком другой паренек спрятался в кепке, включал одновременно станок, чтоб станок остановился. Коля кричит: «Стоп! Стой, выключись! Стой!» Станок прекратил работу.

– Ты что меня тут, за дурака ставишь? – недовольно крикнул Сережка, – Я сейчас мастера позову, где он?

Коля включил станок, замкнувшись в себе, продолжил работу, больше не разговаривал. Сергей вернулся к отцу и к дяде.

– Работать я с ними в будущем не хочу, – твердо ставил в известность отца старший сын.

Вдруг услышал – у отца возникла на лету идея: в отпуск поеду в деревню Иванцево, родственников навестить.

– А нас с Сережкой возьмешь? – спросил Ваня старшего брата.

Он подумал и сказал: «Наверное».

* * *

– Жениться надо, жениться!

Станция Лукоянов Нижегородской губернии встречала прилетевший из Ленинграда паровоз оживленными мужским криком. Кричал, на весь вокзал благим взрослым голосом обезумивший с детства инвалид, стоя босиком на деревянном перроне. Гудками отшучивался паровозным ревом остановившийся на железнодорожном пути пассажирский состав. Встречающие и провожающие состав люди. Вокруг каменного с круглыми часами на башне старинного вокзала идет бойкая торговля выращенными на частных садах и городах овощами и фруктами. Принимавшие участие в торговле участники стихийно образовавшегося базара не обращали внимание на кричавшего здесь речи Борю-немца. Ни одетые в длинные юбки с обвязанными в черные платки рыночные торговки, ни переодетые в рабочие мужчины, что-то нехорошее ругались, крича вслед отходящему пассажирскому поезду на Куйбышев, при этом женщины и мужчины выражались строго по-эрзянски.

– Дак чего не женишься, раз жениться надо? – спросил Игорь у Бори-немца. Когда спрашивал, смотрел этому кудрявому, похожему на цыгана человеку в бездонные глаза.

Он благим голосом, так же по-своему отвечал криком.

– Жениться надо.

Игорь повел мальчиков с перрона вокзала прочь. Пройдя вокзальную площадь, Ваня с сочувствием брата спросил:

– Почему он не женится?

– Дурачок, – сказал Ване Сережка. Игорь подумал, покрутил мозгами, сообщил, решая, как выгодней говорить:

– Это Боря-дурак по прозвищу Немец, он тут каждый год летом по станции бродит, кричит блага – жениться надо, – рассказал мальчикам Игорь и вел ребят дальше по единственной в городе деревянной улице.

Прошли мостик речки, там за речкой Игорь показал двухэтажный деревянный дом, где была старая гостиница. Он ткнул глазами на домик, детям говорил:

– Видите, в доме Пушкин останавливался, проезжая в ссылку на Болдино, люди говорят, две недели гостил, болел, на поправку пошел и дальше поехал. Лошади тогда были, поезда туда не ходили, да и сейчас не ходят.

– Выходит, знаменит Лукоянов, знаменит, и не только Борей-немцем, – говорил родственникам Сережка, такой вот сделал высокий вывод.

Разговор за разговором, они дошли до дома Базановых, хозяин Николай встретил гостей с теплым гостеприимством. Провел по саду. Натопил баню, всех троих напарил веником, добил до красноты спин. После бани в доме накрыл стол. В меню: бутыль с самогоном, картошка с капустой в одной на четверых большой миске. Огурцы и помидоры отдельно, белый хлеб и козье молоко в кувшине. Угощение как у людей, у хозяина частного дома разговор был по-русски.

– Хозяйка умерла прошлым летом, я остался один. Сыновья в Нижнем Новгороде, дочь в Саранске, – рассказывал хозяин дома, родственнику из Петрозаводска. Он наливал гостю в стакан и себе, ему – самогон, и предложил выпить первый тост за приезд и встречу. С такой формулировкой был поставлен вопрос:

– Я много не пью.

– Раз за встречу, – согласился Игорь, первый тост был за встречу.

– Хорошеет Лукоянов, растет, – говорил Николай Базанов гостям. – Благодаря Советской власти у нас колхоз в городе организовался, ДРСУ работает, больницу новую построили, в деревнях детишки в школу стали ходить, а у нас – в педучилище.

Он вдруг поднялся с насиженного им за столом места, достал со шкафа объемистую книгу Алексея Максимовича Горькова «Мать» и подарил на память о себе Сергею, чернильной ручкой подписал – от кого. Сережка, пролистав, убрал книгу во взятый с собой в дорогу вещмешок, сухо благодарил: «Спасибо». Взял, но не обещал, что прочитает. А на улице начало темнеть – увидел, когда глянул Ваня в окно.

– Сегодня я вас никуда не отпущу, а еще хочу предложить тост за Ленина, А в Иванцево я вас завтра вечером отвезу, – разговаривал с Игорем дальний родственник по фамилии Базаров.

– За Ленина выпить не откажусь, – поблагодарил его Надкин.

Когда оба взрослых выпили, и два пустых стакана были уложены на стол, Базаров странно заявил:

– Ленин помог своей национальной политикой малым народам начать изучать свой родной национальный язык. Сегодня малые народы опять говорят на русском.