Дети Владимировской набережной (сборник) - [21]

Конь бурый подпрыгнул от земли. Сравнялся с беглецом, занес над головой саблю. Взмахом ударил по воздуху, разрубил буйну голову противника. Голова поверженного противника упала в темень в кусты. Конь офицера остался возле убитого тела. Игорь спустился с коня на землю. Забрал у убитого документы и оружие. Взял на уздечку его коня. Вел скакунов за уздечку, возвращаясь назад к захваченной батареи, где ждал его товарищ Чуйков.

С утра перешедшие на сторону Ленина юноши открыли огонь. Стреляли по находящемуся в здании церкви наблюдательному пункту белогвардейцев. «Бух, бух, бух, бух» – орудийным громом говорила батарея.

– Товарищ Чуйков, вас к телефону, – позвал Василия громкий голос адъютанта Петра Якушева.

Василий поднес к проводу ухо, в трубку спрашивали:

– Почему стреляете по нашему командному пункту? Позовите поручика!

– Значит, снаряды легли хорошо, спасибо за корректировку, – ответил на вопрос собеседника голос Василия. – Получите дополнительно порцию!

Огонь ухнул выстрел. Снаряды полетели в сторону цели. Скоро Игорь рубился в составе конного отряда с белогвардейцами в кровь. Гнал врага в рощу. В явной суматохе событий он нагнал убегавшего с нагайкой Колчаковского полковника. Как и поручику, срубил голову.

В первых числах ноября его 43-й полк далеко вышел за Тобол. Вечером 3 ноября красные кавалеристы с западной стороны ворвались в Красный лог. В темени разрубили караул, взяв в плен офицера. Ворвались с боем в дом, пленили одетого в черную рясу с большим крестом на груди попа, сидевшего за самоваром в окружении белых офицеров.

– Руки вверх, полковники! Стой, ни с места! – выкрикнул зло Игорь. Дал команду. – Полковники – на выход!

Всю ночь на улицах поселка гремела перестрелка. Утром Игорь с бойцами отряда Гурьянова ворвался на восточную окраину поселка. Выбивая двери горящей школы, освобождая закрытых внутри колчаковцами жителей, окончил бой к полудню.

Вечером молодожены сыграли свадьбу. Гуляли в большом крестьянском доме. Сели рядком по десять человек на стороне. На столе – вареная картошка, крыжовник, яблоки, огурцы. Старая и добрая горилка, разлитая с бутылей по стаканам. Со стреляной бутылки.

– За наших молодоженов, за будущую их светлую жизнь в новой коммунистической семье! – Поднял тост, первый тост за жениха и невесту.

Игорь и Людмила с краю стола поднялись, вставая с места, крепко расцеловались. Свадьба стала закусывать. Выпив стопку горилки, Вася Чуйков на правах командира полка крикнул вторым тостом: «За свободу мирового пролетариата, дело великого Маркса, Энгельса, Ленина, нашего командующего товарища Троцкого Льва Давидовича!» Стол услышал потом, как светло, и красиво заиграла, задергала гармонь. Пели революционные песни. Скоро свадьба пустилась в пляс. Под звуки мелодии Игорь по-настоящему чувствовал себя мужем.

* * *

У берега Онежского озера лихая канлодка орудийной пальбой прицельно стреляла по поставленным пулеметам и орудиям на берегу. После артиллерийской огневой подготовки десантный отряд 6-го стрелкового полка высадился атакой на восточном берегу большого Клемецкого острова. Двести семнадцатью штыками при шести автоматах, двумя пулеметами атаковали деревню Войнаволок, Восельгу.

В тылах белогвардейцев началась паника. Из окон домов велась ответная пулеметно-винтовочная стрельба. Саша Меркушев с отрядом моряков спрыгивал с палубы судов в холодную озерную воду, бежал по пояс в воде, цепляясь за каменный берег. Противник бросал пожитки, покидал дома. Ночь с 13 на 14 сентября. Выставив боевое охранение, красноармейцы и моряки остановились в свободных от противника домах. В затянутых теменью окнах горели робкие огни керосиновых ламп. В штабе обсуждалась предстоящая устроенная операция по освобождению деревни Сеногубская.

– В лоб надо атаковать, в лоб. Берем, я задание выполню, товарищ Меркушев! – бил себя в грудь Миша Соколов. – Одолеем, только прикажите. – говорил командиру темноволосый паренек.

– Ты где воевал, товарищ? – спрашивал строго Михаила Александр.

– В отряде у Володи Ручевского, – ответил, подмигивая, Соколов.

– Опытный, значит. А как здесь оказался?

– По ранению с Петрозаводска поступил, – отговорился Соколов.

– А я Империалистической год в окопах просидел. Теперь-то видишь в опыте, на чей стороне боевой в опыте перевес? Поэтому будем окружать деревню.

– Откуда решимся, товарищи, с какого фланга, с какого направления? – громким, и взволнованным голосом вывозил боевую озабоченность командир второй роты Зарудный.

– Двигаем первую роту отсюда. Вторую – сюда, третья рота берет бой с центра. Четвертая рота – замыкающей. И никто не должен из солдат противника уйти. Катера нас поддержат с озера, – говорил Меркушев товарищам.

Утром суда «Яуза» и «Березена» открыли по деревне Сенагубской шквальный огонь. Роты бросились по команде Александра в бросок. Пулеметные очереди хлестнули из окон и чердаков домов. Стреляли автоматы и винтовки. Пули рикошетом отлетали от деревьев. Летели от стен домов. Рвались пушечные фугасы, выпущенные с канонерских катеров. С неба падал на землю ранний сентябрьский снег. Бой был жаркий. Слышались громкие крики натянутого «Ура», толпы людей то поднимались, то опускались в десятки шагов перед стрелявшего с колокольни церквушки огрызавшегося белогвардейца-пулеметчика. Меркушев взял одну высоту, поднял флаг, взял другую высоту, поднял батальон вперед. Ворвался в деревню, ворвался в церковь, заглушил пулемет белых гранатой. Слышал Саша, как стреляли со всех сторон. Он шел с атакой, шел. 14 сентября весь Большой Клемецкий остров был освобожден от белогвардейцев и интервентов.