Дети вечного марта. Книга 2 - [27]
Оказавшийся в центре событий, Карик замер, — рука за пазухой, — но сообразил, поцарапать грудь, и вынул пятерню пустой.
— Что встал на дороге! — развязно заголосил долговязый. Его дружок толкнул трактирщика, еще кто-то добавил. Пьянь развлекалась.
Какое собственно, дело было Игорю до скопидомного Карика? Да, никакого! Ну, отпинали бы его. Однако в душе ворохнулось давно забытое чувство неприятия. Творящееся перед ним скотство поставило вдруг его на место человека. И до этого он присутствовал на месте. Да еще на каком! Личный шпион герцога при исполнении… сволочь, короче говоря, которой, убивай при нем невинного, не поморщится. Совсем другое дело, оказаться в шкуре человека. Просто человека, который терпеть скотства не намерен.
Ближнему бузотеру Игорь больно отдавил ногу, поймал в охапку Карика, а локтем между делом, заехал в бок еще одному. Никто не понял, как толстый коротышка оказался за спиной рябого.
— Не понял?! — подтвердил общее недоумение долговязый. — Вы кто такие? Ну-ка, братва, держи их.
— Что тут происходит?
На дерущихся из-за угла шла третья сила — невысокий подтянутый мужчина, в котором Игорь заподозрил коллегу: начальника стражи или вообще капитана замкового отряда.
— Копыто? — изумился военный, опознав долговязого. — Ты почему шляешься по замку? Тебе где велено быть?
— Подумаешь! Велено… мало ли где.
Вот тут-то Игорь насторожился по настоящему. Вид у Карика стал такой, что доведись переиграть, он не то что помогать сомнительным купцам, на порог бы их не пустил. Он стоял навытяжку и чем дальше, тем бумажнее делался. И это несмотря на то, что пьяная компания уже скрылась за поворотом, а нагрянувшее строгое начальство не торопилось стращать. Стало быть, оно и молча могло нагнать страху. Игорь глянул на штаны трактирщика: еще не мокрые, но уже вот-вот.
Военный постоял еще немного, попытал Какрика взглядом, но не добившись ничего кроме общего трепетания, спросил на словах:
— С кем это ты, а, по замку разгуливаешь?
Лицо трактирщика быстро начало меняться от страха к отчаянию. Потом Карик весь мгновенно расслабился и явил уже совсем другого человека. Похоронил он их. Как есть, заживо похоронил, — понял Игорь. Зыркнул напоследок: звиняйте, мол, и доложился по всем правилам
— Пришлые. Отрекомендовались торговцами. А я думаю: подозрительно. Вот хочу их общественному коменданту представить. Вдруг да не те, за кого себя выдают.
Золото, должно быть, за пазухой нагрелось. С чего иначе, Карик пританцовывать взялся. Но высокое начальство истолковало его поведение по своему:
— Не ерзайся. Коли воров поймал, получишь награду. Веди купцов к коменданту. Абаган нынче при деньгах.
В тоне военного сквозила неприязнь к означенному деятелю. Посмотрим, как карта ляжет, — решил Игорь. Авось еще сыграем на этой неприязни свою игру.
Пока беседовали, из-за угла вывернулся замковый караул: все в доспехах и вооружены, будь здоров; не чета пьяной гопоте. А трактирщик что ж? Поклонился и бочком, бочком на полусогнутых двинулся вперед. Воины окружили подозрительных гостей и потеснили, что бы, значит, не отстал кто, да не заблудился. На всякий случай, и до коменданта проводили. Только когда потный Карик и торговцы вошли в трапезную, вояки отправились по своим делам. Карик подпер один косяк, Игорь и Сунн другой, разделенные невидимой границей алчности и страха.
Забыл, что есть из себя простая человеческая подлость? — саркастически подумал Игорь. Не та, которая от внутренней природы, а которая от поганых обстоятельств. И рад бы трактирщик не попадать в такой наворот, а пришлось. Мается, поди. А с другой стороны: денежки за пазухой греются. Вывернется, уйдет живой и невредимый, посожалеет на досуге о невинно преданных чужаках и тут же забудет, хуже, заставит себя не вспоминать, чтобы и дальше легко жилось.
Толстый неопрятный мужик доел хлеб, выпил воду и брякнул кружку о стол. Руки у него крупно тряслись. Мелко вздрагивали отечные мешки под глазами и дряблые щеки в синих и красных прожилках.
Внутри у Игоря как-то все вдруг всколыхнулось, отстоявшиеся слои начали волноваться и смешиваться, накладывая одни воспоминания на другие. Только утром все было ясно и понятно: они едут по поручения первого лица герцогства…
Миссия сильно поднимала Игоря в собственных глазах. Смешно, но поднимала, уравнивая с теми, кто возле него жил нормальной адекватной жизнью. Пусть даже адекватность эта состояла в ежедневном стоянии в переходах и при дверях или уборке битой герцогом посуды. Адекватность! Когда вместо сосущей пустоты внутри — повинность, или рвение, или покорность, или неприятие. Хоть что-то, а не одно застоялое ожидание чуда.
Ждать, похоже, некого и нечего! — так вот сразу отметилось, сформировалось и потянуло в уверенность. Никто его никуда не отправит. Почему? Да по тому, что он игрушка. Что для высокого герцога, что для похмельного борова, коменданта.
Игорь поймал себя на том, что в единое мгновение дистанциировался от всех и от вся. Только Шак почему-то остался на прежнем своем месте. Хозяина? Друга? Дикого коня, не ведающего правил человеческого общения? Игорь отринул всех, кроме него, да, пожалуй, еще Суна.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Окончание сказки. Все приходит в гармонию. Но некоторых от этой гармонии знобит.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Бывший врач, вор в законе и юноша, потерявший память, по имени Руслан путешествуют по Аду. Да полно те! Ад ли это? И спускаясь вниз в глубины зла, не совершают ли они восхождение?
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Ад строго взимает плату за право распоряжаться его силой. Не всегда серебром или медью, куда чаще — собственной кровью, плотью или рассудком. Его запретные науки, повелевающие материей и дарующие власть над всесильными демонами, ждут своих неофитов, искушая самоуверенных и алчных, но далеко не всякой студентке Броккенбургского университета суждено дожить до получения императорского патента, позволяющего с полным на то правом именоваться мейстерин хексой — внушающей ужас и почтение госпожой ведьмой. Гораздо больше их погибнет в когтях адских владык, которым они присягнули, вручив свои бессмертные души, в зубах демонов или в поножовщине среди соперничающих ковенов. У Холеры, юной ведьмы из «Сучьей Баталии», есть все основания полагать, что сука-жизнь сводит с ней какие-то свои счеты, иначе не объяснить всех тех неприятностей, что валятся в последнее время на ее голову.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Никогда неизвестно, кто попадёт тебе в руки, вернее, кому попадёшь в руки ты, куда это тебя приведёт, и в кого превратит. Неизвестно, что предстоит сделать для того, чтобы мир не погиб. Неизвестно, как сохранить близких, которых у тебя никогда не было.