В конце концов Кэндес приняла решение:
- Мы пойдем с вами, но бултыхаться в грязной воде не будем. Меда ответила: «Как скажешь», а мы лишь пожали плечами. После физики наступил черед биологии, и здесь уж матушка Редд
не давала нам спуску. Ее ферма состояла не только из дома, двора с теплицей и лаборатории с генными анализаторами. Сто гектаров леса, окрестные пруды и поля - все это были экспериментальные площадки матушки Редд, и кое к чему она допускала и нас. Мы воссоздавали естественные экосистемы, заселяя их флорой и фауной в максимально точном соответствии с тем, что было до Исхода и генетических войн. Матушка Редд занималась созданием бобровых цепочек. Ну, а нам дозволялось выращивать утиные.
Кэндес увязалась за нами, чтобы поглазеть на наше последнее достижение - выводок утят, которые, как предполагалось, смогут обмениваться своими утиными химиомыслями. Прежде ученым удавалось модифицировать таким образом некоторых млекопитающих, а вот с другими хордовыми экспериментов пока не проводилось. Мы надеялись, что сможем представить свою утиную цепочку уже в конце лета, на Научной ярмарке.
Два модифицированных утиных выводка мы уже выпустили возле пруда и теперь каждое утро наблюдали за их поведением.
Бола бесшумно скрылся в камышах, нам же оставалось, затаившись, прислушиваться к его мыслям на ветру. Химиомысли - материя тонкая и на расстоянии едва уловимая, но, как следует сосредоточившись, мы все же могли понять, что он видит и думает.
- А где же утки? - обиженно протянула Кэндес.
- Ш-ш!
- Но я ни одной не вижу!
- Тише, а то ты их распугаешь!
- Ну, хорошо. - Четырнадцать рук демонстративно скрестились на груди.
От Бола повеяло изображением птенцов на берегу пруда. Желтые, еще покрытые детским пухом, они развлекались тем, что щипали друг друга клювиками.
- Смотрите! Один нашел клочок мха, и другие тут же прибежали! Может, он позвал их кряканьем.
А может, это вообще совпадение.
Мы понаставили вокруг пруда феромонных детекторов, чтобы уловить малейший обмен мыслями внутри утиных цепочек. Но пока результат был нулевой, так что для доказательства наших теорий приходилось прибегать к наблюдениям.
- Ути-ути! Цып-цып-цып!
- Кэндес! - не выдержала Меда.
Утенок, который собирался забраться ей на руку, удрал подальше вместе со своими собратьями.
- Что?
- Оставь их в покое! Это наш эксперимент!
- Но я просто хотела потрогать…
- Они должны быть дикими животными, а не привязываться к людям.
- Отлично.
Кэндес развернулась и ушла, а мы, не веря своему счастью, смотрели ей вслед. В конце концов, мы проводили здесь каждое лето. Это была наша ферма!
Это лето будет долгим, - подумал Стром.
В тот день купаться мы отправились одни, а когда вернулись, обнаружили Кэндес в лаборатории - за созданием собственного утиного выводка.
Великолепно!
- Смотрите! - завопила она. - Я тоже делаю утяток! Смотреть на это мы не имели ни малейшего желания, но я предложила проявить хотя бы формальный интерес.
Кэндес с гордостью продемонстрировала нам последовательность генов - модификацию той последовательности, которую матушка Редд использовала для работы с бобрами.
- Мы это уже пробовали, - заметила Меда.
- Знаю. Я просмотрела ваши записи. Но я добавлю новый обонятельный ряд.
Она просмотрела наши записи! Они были на запароленном компьютере!
Напрасно я призывала свою цепочку к спокойствию: лицо Меды исказилось от ярости.
- Что ж, удачи! - прорычала она, и мы выбежали вон.
Укрывшись в хлеву, слишком разъяренная для химиомыслей, Меда изрыгала проклятья вслух. Не привыкшие к таким бурным проявлениям эмоций свиньи взволнованно визжали и топали копытцами.
- Она украла наш проект! Да еще и рылась в наших записях! Нет, так больше нельзя!
- Она просто хочет помочь… - сказала я, но никто не купился на эту ложь. - Мы должны дать ей шанс.
Мануэль зарычал и выбросил в воздух злобную феромонную змейку.
- В конце концов, в ярмарке может участвовать любой желающий, - продолжала я.
Нужно что-то делать. Но что?
Никто не смотрел на меня. Нам нужно больше уток. Насколько больше? Намного.
Все повернулись ко мне, и согласие было как запах свежего хлеба. Я могла бы воспротивиться, но не стала. В конце концов, мне тоже хотелось выиграть конкурс!
- Хорошо.
Мы стащили в сарай все инкубаторы, которые смогли раздобыть в лаборатории. Правда, Кэндес все же успела заграбастать себе пару штук. Тогда мы подумали немного и из подручных средств смастерили еще дюжину.
В качестве генного материала мы выпросили в Институте у профессора Эллис самые свежие последовательности: для млекопитающих, рептилий, птиц - всё, что только можно было запихнуть в утиную ДНК. И вот, забросив все дела, мы принялись лепить яйца. Мы занимались этим ночью, и днем, и даже во время занятий. К тому времени, когда нас уже начало тошнить от одной мысли о яйцах, в инкубаторах их лежало больше двенадцати дюжин.
Мы рассчитывали, что хотя бы некоторые продемонстрируют что-нибудь такое, с чем не стыдно будет появиться на ярмарке. Соперничать с такими объемами Кэндес просто не сможет. Так что мы ее сделаем, это наверняка!
- И какие в них гены?
- Ну-у… - неуверенно протянула Меда.