Дети разума. Тень Эндера - [191]

Надо сказать, ему здорово повезло в эту первую ночь похода по вентиляционной системе. Случайно подслушал разговор Граффа и Даймека, непосредственно его касавшийся, случайно наткнулся на учителя, показавшего Бобу секретные данные о работе личного компьютера, в том числе и свой пароль. В какой-то момент Боб даже засомневался — уж не знали ли они о его проникновении в вентиляционную систему и, может быть, все это всего лишь розыгрыш с их стороны, чтобы узнать, как будет действовать Боб? Еще один эксперимент?

Нет! В том, что учитель продемонстрировал ему работу своего компьютера, была не просто удача! Боб сам выбрал его, потому что тот пошел мыться, потому что стол стоял так, что Боб мог легко рассмотреть клавиатуру. Это был вполне обоснованный выбор самого Боба. Он начал игру с хорошими козырями и сорвал банк.

Что до Граффа и Даймека, то тут Бобу повезло, что он услышал их голоса, но и тут присутствовал его выбор: он пополз, чтобы лучше слышать и видеть разговаривающих. А если подумать поглубже, то он отправился исследовать систему вентиляции из-за тех же самых событий, которые побудили Граффа и Даймека встретиться для конфиденциального разговора. И отнюдь не случайностью было то, что они разговаривали тогда, когда погас свет в детских казармах, то есть когда жизнь в школе стала затихать, когда служебные обязанности офицеров кончились, когда было проще найти возможность для разговора, когда Граффу не нужно было назначать специальное время для беседы с Даймеком, что могло вызвать пересуды среди других учителей. Нет, тут не просто везение и удача. Тут организатором удачи был сам Боб. Он получил пароль, он подслушал разговор потому, что принял быстрое решение пролезть в систему воздухозабора и тут же выполнил его. Он всегда организовывает удачу.

Может, именно это качество и есть один из результатов генной перестройки, которая так интересует Граффа?

«Она», говорили они между собой. Она подняла вопрос о том, является ли Боб генетически человеком. Эта женщина имела какую-то информацию и нуждалась в дополнительных сведениях, и Графф сдался и предоставил ей доступ к необходимым фактам, до тех пор от нее скрытых. Это означает, что теперь Графф получит от нее больше информации, поскольку та начала получать новые факты. Больше данных о происхождении Боба.

А не сестра ли это Карлотта усомнилась в его человеческой природе?

Сестра Карлотта, которая плакала, когда они расставались, и он уезжал в космос? Сестра Карлотта, которая любила его как мать? Да разве могла она усомниться в нем?

Если они хотели обнаружить какого-то нечеловеческого человека, какого-то чужака в человеческом облике, они должны были пристально изучить эту монахиню, которая обнимала его как сына, а потом начала ходить кругами, распространяя о нем слухи, что, дескать, он не просто ребенок? Так сказать, обратная сторона феи из сказки о Пиноккио? Она прикоснулась к настоящему мальчику и превратила его в нечто страшное и опасное?

Впрочем, вполне возможно, что это вовсе не сестра Карлотта — та женщина, о которой они говорили. Просто какая-то другая женщина. Его предположение насчет Карлотты может быть ошибочно, как и предположение, что последняя битва с жукерами уже давно имела место. Вот почему Боб никогда полностью не доверял своим догадкам. Он действовал сообразно с ними, но всегда был готов учесть возможность того, что интерпретация фактов может оказаться ошибочной.

К тому же его проблема состояла не в том, чтобы установить, действительно ли он человек. Кем бы он ни был, он все равно остается сам собой и действует так, чтобы не только остаться в живых, но и обрести как можно больше контроля над своим же будущим. Единственная опасность для него заключается в том, что учителей очень волнуют проблемы его возможных генетических особенностей. Поэтому задача Боба — казаться самым нормальным ребенком, и тогда их страхи в отношении этих особенностей исчезнут и развеются.

Только как это можно — притвориться нормальным? Его же взяли сюда не за то, что он нормальный. Его взяли в Боевую школу за экстраординарные способности. Правда, они тут все такие. И школа наваливает на них так много, что неудивительно, если кое у кого крыша сдвинется набекрень. Как, например, у Бонзо Мадрида с его откровенной вендеттой в отношении Эндера Виггина. Так что казаться «нормальным» он не может, он должен быть «странным», но в рамках ожидаемых от него параметров.

Подделать это невозможно. Он еще не знает, какие именно признаки ищут учителя в поведении детей. Он может отыскать десять таких признаков, но так и не догадается, что еще девяносто остались им не замеченными.

Нет, то, что он должен делать, — это не действовать в ожидаемом направлении, а стать таким, каким, по их мнению, должен быть идеальный командир.

Когда Боб пробрался в казарму и вскарабкался на свою койку, он увидел, что на всю свою экспедицию затратил всего лишь час. Он взял компьютер и лежал, мысленно повторяя подсмотренные движения пальцев учителя по клавиатуре. Когда Боб наконец убедился, что у него получается нечто соответствующее здравому смыслу, он приказал себе спать.