Дети пространства - [137]
Фрау Ирмгард вздохнула. С одной стороны, она была безумно рада, что не придётся расстраивать детей, которые уже предвкушают поездку. С другой — то, как решает проблемы Ганс, несколько пугало её. И это странное письмо из Технологического Университета об освобождении от занятий на две недели…
Дым отечества
За окнами аудитории ярко голубело предвесеннее небо, Лучи нежаркой зимней Осануэва играли на торосах Зехтерзее, вспыхивали блёстками на снегу, подсвечивали пар над огромной полыньёй гидроаэродрома, не замерзавшей даже в самые сильные морозы.
В такую погоду крайне непросто заставить четырнадцатилетних студентов думать не о лыжных прогулках и игре в снежки, а о дифференциальных уравнениях. Но Петеру Найгелю до поры до времени это удавалось.
Вдруг в аудиторию ворвался низкий гул, который нечасто услышишь над Айзенгратом. Все ребята оторвали глаза от экранов и уставились в окно. На посадку на гидроаэродром заходил межзвёздный транспорт-тысячетонник. Он медленно плыл над торосами, отбрасывая на них видимую даже в яркий солнечный день сетку лучей лазерного высотомера. Казалось, огромная машина неподвижно висит в воздухе, как дирижабль.
— Не волнуйтесь, никуда «Марианна» от вас не убежит, — сообщил Найгель ученикам. — Послезавтра пойдём туда на экскурсию, облазаете эту машину от реданов до киля. Пока что это незнакомый для вас класс техники, но, надеюсь, кому-нибудь из вас доведётся строить у нас под Осануэва примерно такие же.
— А чего нам не хватает для того, чтобы их строить? — спросил белобрысый парень с задней парты.
— Говорят, что населения. Обычно колония начинает обзаводиться собственным космическим флотом, когда её население превышает десять миллионов человек. Сейчас у нас пять — и швабов, и спано вместе взятых. Но у нас промышленные мощности на душу населения вдвое больше, чем в среднем по Галактике. После Воссоединения мы позаботились, чтобы любая технология имелась по меньшей мере в двух местах.
— А почему на этот корабль будет экскурсия, а на предыдущий не было? — поинтересовалась одна из студенток.
— Потому что на этом стармехом моя старая подруга, с которой мы вместе гайки крутили в подмастерьях на Лораверкен.
Руслану Ахметдинову крайне не нравилась идея посадки в зимнем Айзенграте. Мало того, что это озеро с глубинами не более четырёх-пяти метров само по себе отнюдь не подарочек, так оно ещё и покрыто льдом, только узкая трёхкилометровая полоса оттаяна с помощью проложенных по дну труб от термальных источников.
Однако фрахт был уж больно вкусным. Полная загрузка пассажирских кают — осануэвские выпускники трёх известных на всю Галактику бетанских школ, возвращающиеся домой, парочка специалистов-медиков по контракту и пятеро учёных, собравшихся изучать мегафауну приледниковой тундростепи. И всем надо в Айзенграт. Да ещё дюжина контейнеров какой-то бетанской биологической гадости, за которые почему-то полагалась очень большая неустойка в случае форсмажорной доставки в Нуэва Картахена вместо Айзенграта. Ради них пришлось распродать в Колонии Бета пару лишних контейнеров земных деликатесов. Впрочем, Бета ещё три раза столько выпьет и не поморщится.
Конечно, на такой рискованной посадке Руслан сам сел за штурвал, а в правое кресло посадил Джилли. Девочка, конечно, молодец и прекрасно справилась под Сигмой Дракона, но тут уж лучше старые проверенные пилоты.
«Марианна» коснулась воды у самого края полыньи, проглиссировала, окутавшись паром из дюз реверса, и замерла почти у самого причала. Знай наших. Теперь ухватиться манипуляторами за палы, и в порт.
Что вы, какой пилотский час? Пока Джилли прощается с пассажирами, а Лада с Афанасьичем разгружают контейнеры, надо успеть поговорить с местными поставщиками груза. Сейчас конец зимы, и в Айзенграте должны скопиться прямо-таки залежи известных всей Галактике местных самоцветов. Капитан специально договорился с фрахтовщиком на сто процентов оплаты в порту прибытия, в отличие от обычного 50 на 50. Впрочем, фрахтовщик оказался только за — он был из-под Осануэва, и его бетанские ресурсы крепко подорвала закупка этой биологической дряни. Да и вообще беталер — это вам не местная валюта, именуемая «пфотэ» в Айзенграте или «пата» в Нуэва-Картахена, что в переводе означает «лапа». На разменной монете здесь чеканят когтистый медвежий след.
Сейчас на корабельном счету окажется достаточно этих самых пфотэ, чтобы набить весь трюм продукцией местных копей. Даже предварительная договорённость имеется. Но только предварительная — в этих мелких колониях, с их неторопливой жизнью, не любят заключать сделки по почте. Здесь надо посидеть с контрагентом за столом, выпить чего-нибудь. К счастью, в Айзенграте варят вполне приличное пиво, не хуже, чем на Марсе, да и нуэво-картахенские вина весьма неплохи.
Карл был командирован Алиной на разгрузку:
— Иди, помоги Афанасьичу контейнеры стропить. Заодно поддержишь морально Ладу. У неё это первый опыт в роли грузового помощника, Сигма Дракона не в счёт.
— А поить будут? — поинтересовался Карл, уже зная, что в Торгфлоте успешное достижение очередного профессионального рубежа обычно отмечается ритуальной порцией какого-нибудь напитка.
После падения цирка прошел год. Но благодаря таинственному спонсору самое смертельное шоу на земле возродилось и с радостью открывает свои двери для кровожадных зрителей: новые шатры, новые артисты, новые смертоносные аттракционы и новые жертвы. Теперь Бен и Хошико должны противостоять старому врагу самостоятельно: она — в гнилом сердце трущоб, он — в кровавом чреве цирка. Смогут ли они пережить разлуку и встретиться вновь? Или беспощадный инспектор манежа уничтожит непокорного Чистого, которому лично предстоит познать все ужасы цирковой жизни?
«Меня зовут Рейна. Таких, как я, называют призраками. Я существую вне системы». Рейна и ее мать вынуждены скрываться от правительства: обладателям плохих генов не место среди идеальных граждан страны. Единственный шанс выжить – оставаться невидимыми там, где за тобой следят тысячи глаз. Столкнувшись на улице с юным Ларком, девушка понимает, что не хочет больше прятаться. Нарушив главное правило выживания и открыв свой секрет другому, Рейна обречена на гибель. И лишь на пороге смерти ей удается узнать невероятное: она совсем не та, кем считала себя.
Захватывающая история о судьбе главного героя, который внезапно теряет единственного сына. Однажды ребенок просто… исчез. Как и любое упоминание о нем из памяти окружающих. Открывая свое новое «я», Иван Ключевой видит в зеркале преуспевающего журналиста, баловня судьбы и любимца женщин, у которого в жизни теперь совсем другие приоритеты. Почти без шансов на успех, он все-таки пытается вернуть то, что было ему действительно дорого. Сможет ли Ключевой сделать выбор между тем, что было, и тем, что стало? Ответ философской мистической драмы может оказаться слишком непредсказуемым…
«Одним апрельским вечером Линда Джексон вытащила из сумочки револьвер и выстрелила из него прямо в горчичное пятно на футболке собственного мужа».
Они точно такие же, как и все остальные люди. Есть только одно маленькое отличие, превратившее их в изгоев.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.