Дети Крылатого Змея - [18]
Чтобы видела она.
Чтобы понимала.
…дорога… нить… и тот голос… у него нет причин верить Тельме. Если все так, как он понял, а Мэйнфорд знает, что не ошибся, то Тельма должна его ненавидеть.
И как знать, не является ли этот кошмар ее подарком?
Почему бы и нет?
Тонкая месть.
Кто станет подозревать чтеца… а она великолепный чтец… способная… настолько способная, чтобы создать вот это…
…нельзя сомневаться. Сомнения оставляют его на камне. А пальцы чужака уже вцепились в сердце. Всего-то нужен хороший рывок.
Получится ли у него с первого раза?
Дед Кохэна, тот бы сумел… он вырезал тысячу сердец, если не больше. А этот… Джонни утверждал, что сердце не так просто вырвать, что скорее невозможно, потому что сосуды удержат его на месте. Что-то там говорил про мышечные стенки артерий, давление… хрень какая!
…сосредоточиться.
…нить.
…не серебряная. Белая. Шелковая. Такой зашивают в морге мертвецов. А он, Мэйнфорд, мертв, и давно. Только вот никто об этом не знает. Вот сюрприз-то будет! Он потянулся к этой нити, не телом, сутью, которая была больше чем тело.
Ухватился.
И закричал-таки, не способный больше выносить пытку…
…стало темно.
Но на самой грани Мэйнфорд услышал, как заскрипела древняя дверь. Неужели та, которой запирали Бездну?
Если так, то стоило бы смазать петли.
Глава 5
Тельма не смотрела на пустырь.
И на Мэйнфорда.
Думала… о чем, и сама после не могла вспомнить, но в какой-то момент ее мысли вдруг исчезли. Исчезло все, кроме всеобъемлющего чувства тревоги.
Тельма не помнила, как выбралась из автомобиля.
И как добежала.
И кажется, кто-то кричал, но крики тонули в птичьих всполошенных голосах. Черно-белая картинка с водой, землей и краном, с которого сняли тело-рыбину. С единственным ярким пятном.
Мэйнфорд лежал на боку, но поза эта казалась неправильной, и Тельма не сразу поняла, что именно не так. Тело изогнулось, застыв на грани разлома. Заведенные за спину руки. Вывернутая шея. Запрокинутая голова. Кохэн эту голову на коленях держал, и сидел, и покачивался, пел что-то на своем языке, которого Тельма не знала.
— Что с ним?
Кохэн покачал головой.
И петь не перестал. Его голос был тяжел, как местное небо, и звук его мешал сосредоточиться. Но то знание, доставшееся Тельме неизвестно от кого, не позволяло просто велеть масеуалле заткнуться.
Мэйни уйдет.
Если оборвется песня, Мэйни уйдет.
— Пусти, — она села в грязь, в черную и густую, словно тот кофе, который Кохэн готовил поутру.
…зачем ей это надо?
Уходит? И пускай, ему самая дорога в Бездну, пусть и существует эта Бездна исключительно в голове Мэйнфорда.
Справедливо.
Смерть за смерть… он не убивал, а та женщина, которая убила, жива. И значит, справедливость выйдет несправедливою.
Виски его были холодны и влажны. Глаза раскрыты. Зрачки сузились до размеров булавочной головки. И это плохо… отвратительно…
— Мэйни, ты меня слышишь? — она наклонилась к самым губам, от которых пахло табаком и лакрицей. — Не слышишь…
…ее ведь не учили возвращать людей.
Этому в принципе не учат, потому как слишком опасно. А чтецы — ценный ресурс, которым не стоит рисковать ради чужого безумия. И то, что Тельма прочла пару-тройку книг из закрытой секции, не дает ей права думать, будто бы она справится.
Справится.
Как иначе.
Не может же она и вправду бросить его там, где бы он ни был.
…надо вспоминать.
Проверка рефлексов.
Английская булавка, которую Тельма вытащила зубами из воротничка, возблагодарив еще и эту дурную привычку — таскать в одежде кучу бесполезных мелочей, вроде оторванных пуговиц или таких вот булавок.
Она слегка заржавела.
И вряд ли гигиенично тыкать такой булавкой в человека, но другой нет. А эта… входит в плоть как в масло, если принять во внимание, что масло это изрядно подмерзло. Плоть же… плоть не реагировала.
…зрачки…
…у нее нет фонарика, но если повернуть голову к свету…
…ничего.
Но дыхание присутствует.
Сердце бьется и ритм хороший. Слюна… слюна стекает по подбородку, и это тоже что-то там значит. Знать бы, хорошо это или плохо… нет, скорее хорошо.
— Теперь слушай, — ей было страшно отпускать Мэйнфорда, который оставался все так же неподвижен. — Я попытаюсь его вытянуть.
Кохэн пел.
Смотрел на нее и пел, покачивался, что старая кобра… кобра и есть. Змей. И вновь видны его крылья. Надо будет как-нибудь спросить, что они означают.
— Для этого мне придется попасть в его разум… — она ткнула пальцем в лоб. — Дозваться его… напрямую… это опасно.
Кивок.
И крылья становятся четче, Кохэн вытягивает их из воздуха, сам того не замечая. Красивые…
— Есть шанс, что он вообще не вернется… и что я не вернусь… но если оставить все как есть…
…почему бы и не оставить?
Есть же целители. И наверняка уже вызвали бригаду. Отправят Мэйнфорда в госпиталь. Там и оборудование, и люди, которые точно знают, что делать в случаях психокомы. Существуют же препараты…
— Нельзя в больницу, — губы Кохэна шевельнулись. — Он оттуда не выйдет.
А для такого, как Мэйни, лучше смерть.
Только вот нужно ли Тельме рисковать? Кого ради?
Потом.
Она спросит после.
А теперь…
— Пусти, — она взяла голову Мэйнфорда.
Каменная шея. Каменные плечи. И повернуть-то с трудом выходит…
— Помоги переложить. Мне нужен контакт.
Жилищный вопрос не только москвичей испортил. Вот и здесь свела судьба под одной крышей честную советскую ведьму, двуипостасного, птицу-гамаюн да еще диву с ребенком. И это не считая людей обычных, которым и без нелюдей нелегко приходится. А тут еще на освободившуюся жилплощадь, которая многих манила, новый жилец появляется. Он молод, одарен и при погонах. Хорош собою и, самое главное, возмутительно холост. И появление его грозит нарушить хрупкий коммунальный мир, ведь с мужчинами после недавней войны еще сложнее, чем с жилплощадью.Вот только Астре этот жилец весьма подозрителен.И она честно старается держаться от него подальше.
Что делать старой деве, если жизнь не слишком ладится? Завести кота. А потом еще сорок. Попасть в другой мир. Обжиться в зачарованном доме. Свести знакомство с призраком бывшего хозяина. Посеред ночи прогуляться в зачарованный лес и спасти добра молодца. Помочь соседям и людям простым, ведьмовской помощи жаждущим. И заодно уж пристроить четыре десятка котов в добрые руки. Благо, в этом мире о котах и не слышали. Ничего, Стася справится. Наверное. Двухтомник.
Что делать, если в родном селе женихов достойных днем с огнем не найти, а замуж хочется? Ответ прост: предстоит Зославе дорога дальняя и дом казенный, сиречь Акадэмия, в коей весь свет царствия Росского собрался. Глядишь, и сыщется серед бояр да людей служивых тот, кто по сердцу придется внучке берендеевой. А коль и нет, то знания всяко лишними не будут, в Барсуках-то родных целительница хорошая надобна. Вот только приведет судьба Зославу не на целительский факультет, а на боевой, что девке вовсе неприлично.
Если вас вернули в мир живых, значит, это кому-то нужно. Во всяком случае, у меня самой не было ни малейших причин воскресать. Впрочем, жаловаться я тоже не собираюсь, хотя родственники, уже поделившие мое состояние, возвращению не обрадовались. И не только они. Мое воскрешение милостью Плясуньи, покровительствующей нашему роду, неожиданно затронуло слишком многих. В числе их и давний враг нашего рода, почти истребивший его, и члены таинственной секты «Черного лотоса», проповедующей право сильных убивать, и даже древние такхары, желающие извести всех, кто поклоняется моей богине. И что мне делать? Смириться с нынешним моим состоянием. Выжить. Найти и наказать виновных, исполняя божественную волю.
Маргарита знала, что в этой жизни ничего не достается даром. И если уж выпал шанс изменить свою жизнь к лучшему, то надо держаться за него и руками, и ногами, и новообретенным даром. А то, что окружающие насчет этого дара и самой Маргариты имеют собственные планы, так это исключительно их проблемы.
Что делать леди, если она вдруг оказалась в другом мире? Попытаться найти свое место в нем. Пусть для начала это всего-навсего место домоправительницы в странном доме на колесах. Что делать некроманту, когда за спиной его нет вереницы титулованных предков? Правильно, попытаться доказать, что талант значит ничуть не меньше родовых связей. Что делать миру, в котором гремит эхо магической войны, рождая волны нежити, а древние погосты хранят не менее древние тайны? Позвать на помощь.Если повезет, призыв будет услышан.
Молодая женщина приходит в полицию, чтобы дать свидетельские показания по волнующему весь город делу о похищении детей. Но она далеко не обычная свидетельница, что вызывает недоверие и известное раздражение у ведущего расследование лейтенанта полиции…Детективный элемент, присутствующий в предлагаемом читателю любовном романе, построенном по строго определенным законам жанра, придает повествованию особую остроту и занимательность.
Лесные горные массивы родного Теннесси казались Лоретт Хейли идиллическим убежищем от изматывающей суеты калифорнийского компьютерного безумия. Но самое главное — райский уголок манил Лоретт теплом домашнего провинциального уюта, которого ей так недоставало после развода. Неожиданная встреча с мужественным красавцем-полицейским, очень похожим на кумира ее девичьих грез — а это действительно он, Джеффри Мюррей! — и волшебный, напоенный свежестью воздух Аппалачей растворяют тягостные воспоминания о неудачном браке.И вот уже ей не хочется думать о том, чем может закончиться чудесное ночное приключение, где Джеффри показал себя великолепным любовником… чувственный холодок пробегает по спине Лоретт: она с нетерпением и трепетом ожидает наступления следующей ночи…Душевная рана постепенно рубцуется, но как ей теперь устроить свою жизнь?..
Фотограф может не знать, какие секреты хранят его снимки. Брин Келлер оказалась во власти шантажа после того, как провела фотосессию для музыканта Ли Кондора и его группы. Неизвестный похитил ее маленького племянника, требуя в качестве выкупа все фотографии и негативы с той съемки. Кондор не мог оставить Брин, опекающую трех сорванцов, один на один с такой проблемой. Музыкант обладал даром, доставшимся от предков-индейцев. Он умел сливаться с темнотой, передвигаться с легкостью оленя, видеть с зоркостью орла.
Любовь капризный, непредсказуемый цветок. Порой он может дать первый росток на, казалось бы, вовсе не подходящей для него почве…В маленьком американском городке совершено зверское убийство трех, ничем не связанных между собой людей: шерифа, учителя и школьного сторожа. Смертельная опасность нависает и над библиотекаршей. К раскрытию убийства подключается молодой человек, пользующийся в городе дурной репутацией ловеласа, сердцееда и дебошира. Он не раз с риском для жизни спасает девушку от гибели, и она с удивлением замечает, что за маской возмутителя спокойствия скрывается благородный и мужественный человек…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Среди родных и знакомых Силк приобрела репутацию пустоголовой любительницы развлечений, выпивки и мужчин… Она скользит по жизни, танцуя и занимаясь флиртом, и даже самые близкие люди не подозревают о том, что это всего лишь маска. Рискованная игра, которую она ведет, не доводит до добра — ее выслеживает убийца. Киллиан Карпентер неохотно берется опекать взбалмошную девицу.Судьба свела этих людей в момент страшной опасности, и оба не знают, есть ли у них будущее, но оба готовы за него бороться.
Алена – оборотень редкого вида, белый полярный песец, живет и работает в Питере, занимается расследованиями необычных преступлений в детективном агентстве. В ее жизни все хорошо, кроме одного: девушка совсем не помнит своего прошлого. В пятнадцать лет ее нашли приемные родители и забрали к себе, а все, что было до этого, Аленина память не сохранила. Кто она, откуда, кто ее настоящие мама и папа? Алена рада бы узнать, но… Песцы в Питере не живут, спросить не у кого, да и вообще, при мысли о прошлом просыпается страх.
Мистер Генри Уоррен убит в запертом кабинете собственного дома. Ни следов, ни улик, ни подозреваемых. Только загадочное завещание, старый Эбервиль-хаус и наследники, которые стаей воронья слетелись на запах богатства. И, похоже, на этом все не закончится… Хорошо, что Особый отдел не дремлет!Итак, таинственное убийство, артефакты, оборотни, сыщик на службе Его Величества, поиски сокровищ…
У Нью-Арка сотня лиц и тысяча жадных ртов, ведь Бездна, над которой он построен, вечно голодна. И вновь исчезают на улицах дети, в подпольном баре расстреливают бутлегеров, а из реки вылавливают очередное тело старлетки-светлячка с лилией во рту. Вот-вот разразится новая гангстерская война, а проклятая Свирель, оказавшись в чужих руках, откроет врата в Бездну. И чтобы предотвратить возвращение низвергнутых богов, Мэйнфорд, старший малефик полицейского управления, должен отыскать того, кто начал большую игру.