Дети Крылатого Змея - [19]
Кохэна не пришлось просить дважды.
…если у нее не получится…
А ведь шансов, что не получится, много больше, чем на успех…
Ее могут обвинить в преступном вмешательстве. Запечатать. Отправить под суд…
Не думать об этом.
Тельма провела пальцами по окаменевшему лицу. Не голем он вовсе, а человек. Может, не самый приятный, исключая постель, но все одно человек.
— Не надо сопротивляться, — попросила Тельма, зная, что не будет услышана. — Пожалуйста…
Тело дернулось.
Изогнулось.
Забилось, будто пытаясь вырваться из незримых пут.
— Тише, — она гладила его лоб и шею, наклонилась к самым губам, стараясь не обращать внимания на запахи табака и лакрицы… и на другие тоже.
На грязь.
Чаек.
Крылатого Змея, чьи крылья заслонили их от толпы.
Не существовало больше этого. Вообще ничего не существовало.
…и создали боги мир из крови и плоти своей…
В его зрачках кувыркалось небо. Летело, распадалось на куски божественной плоти. А потом срасталось воедино вкривь и вкось.
…в чужих кошмарах легко заблудиться.
— Мэйнфорд…
Ее больше не услышат там, снаружи.
Там вообще не существует, есть лишь здесь, и Тельма сама не знает, в какой части мозга это «здесь» расположено. В книгах писали, что нужно найти точку выхода.
И если так, то…
…созданный из плоти богов мир был мясист и красен, и куски его, стянутые тонкой хирургической нитью, держались слабо.
Небо черное.
Как гематома.
А вместо светила — нарыв. И пусть он будет отправной точкой. Здесь у Тельмы нет власти. Почти нет. Разве что… надо действовать сообразно внутренней логике пациента.
Кто бы еще объяснил, что это значит.
…если мир из мяса и крови, то создать в нем нечто можно лишь из того же мяса.
Или крови.
Тельма усмехнулась и, оглядевшись, вцепилась в запястье зубами. Боль была вполне реальной, и значит, связь с телом еще сохранилась.
Капли сыпались, крупные, что бусины, и, попадая на плоть, прорастали.
Дерево.
Пусть будет дерево.
Неизвестно, конечно, как именно деревья вписывались в логику мира Мэйни и вписывались ли вообще, но Тельме с деревом спокойней. Вышло оно низким и разлапистым, покрытым плоскою острою листвой, больше похожей на щетину. И от корней его к Тельме протянулась нить-пуповина.
Вот так.
Теперь она не потеряется. Во всяком случае, не должна бы потеряться.
Шаг. И еще. Мир вокруг огромен и одинаков, но это — иллюзия. Ей нужно отыскать Мэйнфорда.
Как?
Сосредоточиться.
Мир сам перенесет ее к хозяину. Расслабиться. И удержаться на грани, не позволив себе раствориться в чужом разуме.
…дорога.
…тысяча дорог, но на какую бы Тельма ни свернула, та будет нужной.
…запах моря. Гул волн. Соленый ветер в лицо.
— …Мэйни, дорогой, эта процедура совершенно безопасна, — женщина в костюме цвета топленого молока встает на пути Тельмы. — Я принесла тебе материалы. Мы наймем лучших целителей. Я уже говорила с доктором Таубишем, он готов самолично провести операцию.
— Ты всерьез думаешь, что я дам на нее разрешение?
Изнутри Мэйнфорд выглядит так же, как и снаружи, что редкость неимоверная. В учебниках пишут, что созданные людьми образы себя редко соответствуют действительности. А этот… моложе.
И все такой же мрачный.
Взъерошенный.
Длинные волосы ему не идут совершенно.
— Мэйни, ты же хочешь поправиться.
Женщина тянет руку, но Мэйнфорд отступает. Пятится. Проходит сквозь Тельму.
— Не настолько, чтобы позволить кому-то копаться в моих мозгах.
Будь он в сознании, действительно не одобрил бы.
— Это всего-навсего несложная операция…
— Мама, хватит!
— Я понимаю, что это звучит пугающе! Но посмотри! Эффект великолепен! Процент успеха…
— Мама! — он кричал, но женщина в костюме цвета топленого молока не слышала крика.
— …судороги, галлюцинации…
— Хватит!
— Мэйни, хотя бы подумай…
— О чем? О том, чтобы позволить просверлить мне дырку в черепе? — он постучал пальцем по голове. — А в эту дырку воткнуть гвоздь?
— Электрод.
— И потом шибануть током… мама… ты же не всерьез…
Дорога извернулась, вытолкнув Тельму, точно мир запоздало спохватился, что в нем она — гостья, не более того. И потому не след заглядывать в чужую память.
Гостям следует проявлять уважение.
Шаг.
И снова шаг. Голос моря рядом. И мир вздрагивает под ударами волн. Он утратил прежнюю мясистую свежесть, и все же под ногами хлюпает жижа…
— …ты не понимаешь, Мэйни, — этот голос знаком, как и человек.
Гаррет.
Здесь он яркий, ослепляющий просто.
И свечение, исходящее от фигуры, заставляет Тельму заслоняться. Оно агрессивно. И подавляюще, и сам Мэйнфорд рядом с братом кажется размытой кляксой.
— …если информация об этом попадет в газеты, мои рейтинги…
— Надо было раньше думать о рейтингах.
— Я понимаю, ты злишься, — свечение делается ярче, оно тянется к Мэйнфорду, обволакивая, пытаясь проникнуть внутрь черноты. Но та лишь сгущается, свивается коконом, защищая Мэйнфорда.
Выглядит это жутковато.
…сознание использует лишь часть объективной информации, которая отражается в искаженном виде. Адекватный анализ образов требует немалой доли творческого подхода, что, однако, не позволяет с должной долей уверенности трактовать увиденное.
Учебник возник в руке Тельмы.
И исчез.
— …но мне необходима разрядка! Ты представить себе не можешь, какое на меня оказывают давление. Сколько сил я трачу. Мне жаль, что так получилось… я ведь никого не принуждаю!
Жилищный вопрос не только москвичей испортил. Вот и здесь свела судьба под одной крышей честную советскую ведьму, двуипостасного, птицу-гамаюн да еще диву с ребенком. И это не считая людей обычных, которым и без нелюдей нелегко приходится. А тут еще на освободившуюся жилплощадь, которая многих манила, новый жилец появляется. Он молод, одарен и при погонах. Хорош собою и, самое главное, возмутительно холост. И появление его грозит нарушить хрупкий коммунальный мир, ведь с мужчинами после недавней войны еще сложнее, чем с жилплощадью.Вот только Астре этот жилец весьма подозрителен.И она честно старается держаться от него подальше.
Что делать старой деве, если жизнь не слишком ладится? Завести кота. А потом еще сорок. Попасть в другой мир. Обжиться в зачарованном доме. Свести знакомство с призраком бывшего хозяина. Посеред ночи прогуляться в зачарованный лес и спасти добра молодца. Помочь соседям и людям простым, ведьмовской помощи жаждущим. И заодно уж пристроить четыре десятка котов в добрые руки. Благо, в этом мире о котах и не слышали. Ничего, Стася справится. Наверное. Двухтомник.
Что делать, если в родном селе женихов достойных днем с огнем не найти, а замуж хочется? Ответ прост: предстоит Зославе дорога дальняя и дом казенный, сиречь Акадэмия, в коей весь свет царствия Росского собрался. Глядишь, и сыщется серед бояр да людей служивых тот, кто по сердцу придется внучке берендеевой. А коль и нет, то знания всяко лишними не будут, в Барсуках-то родных целительница хорошая надобна. Вот только приведет судьба Зославу не на целительский факультет, а на боевой, что девке вовсе неприлично.
Если вас вернули в мир живых, значит, это кому-то нужно. Во всяком случае, у меня самой не было ни малейших причин воскресать. Впрочем, жаловаться я тоже не собираюсь, хотя родственники, уже поделившие мое состояние, возвращению не обрадовались. И не только они. Мое воскрешение милостью Плясуньи, покровительствующей нашему роду, неожиданно затронуло слишком многих. В числе их и давний враг нашего рода, почти истребивший его, и члены таинственной секты «Черного лотоса», проповедующей право сильных убивать, и даже древние такхары, желающие извести всех, кто поклоняется моей богине. И что мне делать? Смириться с нынешним моим состоянием. Выжить. Найти и наказать виновных, исполняя божественную волю.
Маргарита знала, что в этой жизни ничего не достается даром. И если уж выпал шанс изменить свою жизнь к лучшему, то надо держаться за него и руками, и ногами, и новообретенным даром. А то, что окружающие насчет этого дара и самой Маргариты имеют собственные планы, так это исключительно их проблемы.
Что делать леди, если она вдруг оказалась в другом мире? Попытаться найти свое место в нем. Пусть для начала это всего-навсего место домоправительницы в странном доме на колесах. Что делать некроманту, когда за спиной его нет вереницы титулованных предков? Правильно, попытаться доказать, что талант значит ничуть не меньше родовых связей. Что делать миру, в котором гремит эхо магической войны, рождая волны нежити, а древние погосты хранят не менее древние тайны? Позвать на помощь.Если повезет, призыв будет услышан.
Я бежала так далеко: от прошлого, от самой себя, от мужа. Бежала, потому что не умею бороться, не умею быть сильной. Теперь я – другой человек, с чужим именем и чужой историей, но мое личное прошлое, что я пытаюсь забыть и от которого хочу надежно спрятаться, нашло меня даже здесь, вдали от дома. Придется учиться быть сильной, ведь защитить меня некому. Или есть? Содержит нецензурную брань.
Рождение близнецов – счастье! Ну, это как посмотреть… Два голодных рта семейный бюджет не выдержит. Бабушка сказала решать вопрос радикально: один младенец остается, второго сдаем в детдом. И кому из детей повезло больше? Увы, не девочке, оставшейся под материнской грудью. Бабуля – ведьма, папа – бандит, мама – затравленное безропотное существо. Как жить, если ты никому не нужна? И вдруг нежданный подарок – брат, родная душа, половинка сердца. Теперь все наладится, вместе с любой бедой справиться можно! Разберемся, кто подбрасывает оскорбительные, грязные письма, натравливает цепных собак, преследует, пугает по ночам и… убивает.
Джемма. Впервые я увидела Калеба, когда мне было двенадцать. Во мне тут же вспыхнула детская влюбленность, которая с годами переросла в юношескую. «Разве может детская любовь длиться несколько лет?» – спросите вы. «Может!» – с уверенностью отвечу я и докажу вам это своим примером. Калеб. Я не должен был влюбляться в младшую сестренку своего лучшего друга. Она была под запретом. Господи, да она была ребенком, когда я впервые ее встретил! Но девочка выросла и превратилась в прекрасную девушку, занявшую все мои мысли и сны.
Фрида получает необычное наследство после кончины бабули — должность ректора в Академии ведьм и колдунов. Когда-то Фрида была грозой академии и устраивала неприятности всем, кто окажется в радиусе поражения. Она и сама бы рада избавиться от наследства, да нельзя. Откажется — навсегда лишится магии. А в Академии сущее веселье. Педагог по зельям — первая любовь, колдун, который вытер о Фриду ноги. Попечитель и главный ревизор — бывший муж. А красавчик заместитель явно мечтает о должности Фриды и сделает всё, чтобы сжить нового ректора со свету.
Ольга Арнольд — современная российская писательница, психолог. Ее книга рассказывает о наполненном приключениями лете в дельфинарии на берегу Черного моря. Опасности, страстная любовь и верная дружба… Все было в тот год для работавших в дельфинарии особенным.
Его ледяные глаза пленили моё сердце. А один танец переплел наши судьбы. Бал дебютантов должен был стать для меня дорогой к признанию, а стал тернистой и опасной тропинкой к мужчине, в чьих глазах лёд сменяется пламенем. Но как пройти этот путь, сохранить любовь и не потерять себя, когда между нами преграды длиною в жизнь?
Алена – оборотень редкого вида, белый полярный песец, живет и работает в Питере, занимается расследованиями необычных преступлений в детективном агентстве. В ее жизни все хорошо, кроме одного: девушка совсем не помнит своего прошлого. В пятнадцать лет ее нашли приемные родители и забрали к себе, а все, что было до этого, Аленина память не сохранила. Кто она, откуда, кто ее настоящие мама и папа? Алена рада бы узнать, но… Песцы в Питере не живут, спросить не у кого, да и вообще, при мысли о прошлом просыпается страх.
Мистер Генри Уоррен убит в запертом кабинете собственного дома. Ни следов, ни улик, ни подозреваемых. Только загадочное завещание, старый Эбервиль-хаус и наследники, которые стаей воронья слетелись на запах богатства. И, похоже, на этом все не закончится… Хорошо, что Особый отдел не дремлет!Итак, таинственное убийство, артефакты, оборотни, сыщик на службе Его Величества, поиски сокровищ…
У Нью-Арка сотня лиц и тысяча жадных ртов, ведь Бездна, над которой он построен, вечно голодна. И вновь исчезают на улицах дети, в подпольном баре расстреливают бутлегеров, а из реки вылавливают очередное тело старлетки-светлячка с лилией во рту. Вот-вот разразится новая гангстерская война, а проклятая Свирель, оказавшись в чужих руках, откроет врата в Бездну. И чтобы предотвратить возвращение низвергнутых богов, Мэйнфорд, старший малефик полицейского управления, должен отыскать того, кто начал большую игру.