Дети грозы. Книга 6. Бумажные крылья - [34]

Т. ш. Бриан Гроссель, «Магофизика пространства»

3 день журавля

Энрике шер Герашан

Золотое сияние Стрижиной песни лилось из раскрытой двери, пробивалось сквозь щели в окнах, звало лететь или умереть без крыльев. От его прекрасной тоски хотелось самому заплакать, но Энрике не мог себе позволить ни оценить по достоинству голос и стихи, ни посочувствовать дурному мальчишке. Все его внимание было занято темным шером: при ловле на живца чуть зазеваешься — съедят.

Объект охоты не зевал: первый капкан он распознал на полмгновения раньше, чем рассчитывал Энрике. Судя по высокомерному прищуру, Бастерхази и не думал отступать, едва не угодив в ловушку. О нет, он с грацией носорога ломанулся прямо в следующую. А Энрике порадовался, что прислушался к собственной чуйке и не ошибся. Бастерхази явился ловить Стрижа, зачем — неважно, но это отличный шанс избавить генерала Дюбрайна от пиявки. Не то чтобы Энрике не доверял собственному начальнику и учителю, но даже лучше из лучших могут ошибаться. И погибать из-за своих ошибок.

Кто угодно, только не Дюбрайн!

Энрике более чем хватило того, что он видел около башни Рассвета. Еще раз тащить полумертвое тело Дюбрайна и молиться Светлой, чтобы только он выжил? А если Энрике не окажется рядом? Если темный шер выжрет светлого досуха? Если соблазнит на запрещенные ритуалы и превратит в куклу?

Нет и еще раз нет.

Лучше пусть Бастерхази сдохнет по собственной неосторожности, и желательно — в тот момент, когда будет действовать наперекор интересам Дюбрайна. Так будет проще.

Энрике ударил коня каблуками: быстрее! Наведенная на Стрижа защита продержится не больше двух минут — надо успеть до того, как Бастерхази или доберется до мальчишки, или поймет, что его опять ловят на живца.

Сердце бухало в груди, отсчитывая мгновения в такт гитарным переборам: двадцать ударов до таверны, на тринадцатом захлопнулась дверь; два — спрыгнуть с коня на крыльцо. Еще три — выбить засов вместе с дверью, шагнуть внутрь и активировать Фонарь Истинного Света вместе с полудюжиной мозголомных заклинаний из арсенала МБ.

До того как все закончилось, Энрике успел бросить всего один взгляд внутрь: черно-алые змеи танцуют в золотом самуме вокруг столба света, вот на что это было похоже для истинного шера. А потом был просто темный зал, мальчишка-менестрель с гитарой и десяток посетителей, непонятно отчего разом упавших, где сидели. И никаких следов темного шера: то ли Фонарь отправил его в Ургаш, то ли выбросил прочь из таверны, неизвестно только, живого или мертвого. Оставалось надеяться, что все сработало как надо и в Валанту вскоре пришлют нового полпреда.

Расследования Энрике не боялся. Во-первых, проводить его будет он сам. А во-вторых — Фонарь выжег все следы заклинаний.

— Король желает тебя видеть, Стриж.

Мальчишка обвел ошарашенным взглядом мертвецов за столами — Бастерхази заплатил их жизнями за свой портал — остановился на Фонаре в руке Энрике. В глазах его отразилось узнавание: уйти в Тень рядом с Фонарем — значит никогда не вернуться. Стриж хотел что-то сказать, но лишь снова глянул на высохшую девицу-менестрельку у ног, помотал головой и попятился к кухне.

— Не советую. — Энрике сунул Фонарь в карман. — Рано или поздно темный шер тебя найдет.

— Зачем?

Вместо ответа Энрике пожал плечами и едва успел увернуться от ножей. Следующие несколько мгновений утонули в яростном грохоте крови в ушах. Стриж дрался отчаянно, но неправильно — словно стремился не убить, а…

— Хватит дергаться, шисов дысс! — прижав мальчишку коленями к полу и завернув ему руки за спину, прошипел Энрике. — Даже и не надейся, что я тебя убью.

Стриж буркнул что-то оскорбительное, попытался извернуться, но только вывихнул плечо и снова уперся носом в пол.

— Успокоился? — спросил Энрике. — Предлагаю два варианта: или ты идешь сам, или едешь поперек седла. В любом случае я доставлю тебя к его величеству.

— Сам, — с плохо скрытым облегчением прохрипел Стриж.

— Вот и молодец.

Связав Стрижу руки за спиной, Энрике встал и позволил мальчишке подняться. Тот вскочил, злобно сверкнул глазами из-под спутанных волос и замер. Набросив на него свой плащ с капюшоном, Энрике открыл перед ним дверь и насмешливо поклонился.

— Извольте вперед, светлый шер. Вас ждут.

Насмехаться и издеваться не хотелось, а хотелось пожалеть птенца, залатать самим же порезанный бок, утешить и сказать, что не он один нынче сходит с ума от «несчастной» любви. Но пусть разбираются сами. После игры в домашнего тигренка Шуалейда заслуживает по крайней мере увидеть последствия.

Обратный путь проделали без приключений, если не считать того, что всю дорогу вокруг них кружила голодная тварь бездны по имени Махшур. От него так разило ненавистью и разочарованием, что стало страшно любопытно: чем Стриж умудрился так не угодить помощнику главы Гильдии? Энрике чуть было не спросил Стрижа, но вовремя себя одернул: рано еще показывать ему, что все, в общем-то, хорошо, а капитан МБ свой парень, такой же светлый…

Ширхаб. Снять бы шкуру с того, кто все это заварил!

Каетано снова что-то писал. Судя по скомканным листам на полу и изгрызенному вечному перу — стихи. А судя по сочувственно-злорадной физиономии Закариаса, прикрывающегося пухлой папкой с отчетами — долго и безуспешно. Появлению Энрике король обрадовался, бросил перо на стол, вскочил: