Дети Джедаев - [6]

«Такого, как Изольдер?» — вспомнил Хэн наследного принца Хейпс Консорциума, бывшего поклонника Леи. Лея в ответ только скорчила гримасу.

«У них были драгоценности, похожие на эти, — продолжала Лея. — Это бронза Старой Республики. Да и ее выполнение весьма характерное».

«Наверное, поначалу карманы Маккама были полны этих драгоценностей, раз он мог так долго покупать яррок», -заметил Хэн.

Лея сняла свою серьгу — гладкий, отполированный кусочек серебра отличался строгостью и скромностью.

«Этим драгоценностям лет сорок, пятьдесят… Теперь ничего подобного не делают».

Крей согласно кивнула — она знала все тонкости современной моды. Эта длинноногая блондинка выглядела безупречно даже в лабораториях и лекционных аудиториях института Магроди. Лея была на целых восемнадцать сантиметров ниже Крей и слегка завидовала ее росту, благодаря которому Крей могла носить даже самый модные вещи. Лишь во время серьезных занятий в школе Джедаев на Явине Крей обходилась без макияжа и украшений, но даже тогда ей удавалось, к зависти Леи, прекрасно выглядеть.

«Что говорила про эту шахту твоя мать? — поинтересовался Люк своим спокойным голосом. — И почему тетя не хотела об этом говорить?»

Крей покачала головой, не зная, что ответить. Люк обратился к сияющему золотистой отделкой Трипио, вошедшему в зал вместе с роботом-коротышкой Арту.

«Узнал что-нибудь, Трипио?»

«К сожалению, нет, сэр», — прозвучало в ответ.

«Это была крепость», — слова Никоса Марра, стоявшего рядом с Крей, прозвучали столь неожиданно, что все в изумлении уставились на этого человека или — робота в человеческом обличии.

Дипломатические приемы были завершены. Все мероприятия -церемониальные представления племен, обеды, чаепития, выставки цветов, путешествия вниз к подножию джунглей, — были выполнены, хотя делегаций было на этот раз больше и они были более многочисленны. Крей и ее жених Никос Марр — последние ученики Люка по школе Джедаев на Явине, прибыли вместе с ним на Итор, чтобы выступить в роли телохранителей — при этом использовалась свойственная им сверхчувствительность Джедая. Оставив многолюдье парящего мегаполиса, они возвратились с президентского приема в тишину Дома Гостей, и впервые за весь этот день Лея смогла поговорить наедине с Крей Мингла об убийстве Стинны Дрезинг Ша, неприметного ученого-теоретика, обучавшейся с теми, кто участвовал в создании Звезды Смерти.

Новость поразила Крей, но она мало что могла сообщить о своей бывшей учительнице. Дрезинг, как и сам Наздра Магроди, была совершенно аполитична, ей нужны были знания лишь ради самих знаний. Лея невольно с горечью вспомнила ученого-физика Кви Ксакс, которую Магроди обучал принципам искусственного интеллекта в орбитальном центре ускоренного обучения Мофф Таркина над планетой Омват.

В свою очередь Край спросила про Драба Маккама.

За окнами в причудливых переплетах стояла теплая ночь, наполненная бликами света и обрывками музыки. По всему объединенному мегаполису развлекались и веселились иторианцы. Теплые лучи, испускаемые подвешенными к потолку световыми шарами, освещали сидевших за столом: Лею, все еще одетую в предназначенное для официальных встреч зеленоватозолотистое шелковое платье, в белом плаще, накинутом сверху; Хэна, уже успевшего снять куртку и оставшегося в рубашке и брюках строгого военного покроя и Люка, похожего на тень в черном плаще Джедая.

«Арту провел перекрестный поиск шахты Плетт через главный компьютер на корабле „Дерево Таринтба“ — самом большом на планете, — проинформировал Трипио присутствовавших в комнате. — Никаких сведений получить не удалось».

"Еще ребенком… — Никос остановился, собираясь с мыслями. Люк отметил некоторую манерность в его поведении, которой раньше не было. Он перехватил взгляд, который Крей бросила на этого человека — или бывшего человека, с которым формально она все еще была обручена. Она наблюдала за ним, пытаясь обнаружить и другие моменты подражания в его поведении, отмечая то, как он притрагивался рукой ко лбу, размышляя о чем-либо, морщил брови, прикрывал глаза — то есть старался овладеть человеческими жестами.

Лицо его было точь в точь таким же, как у того молодого человека, который появился на Явине более года тому назад с просьбой испытать его на восприимчивость к Силе. Технические специалисты из биомедицинского института на Корусканте добились очень многого. Так, они в точности воспроизвели руки. Люк узнал шрам на мизинце правой руки — его Никос приобрел, когда впервые пытался противостоять Силе с помощью холодного оружия. Специалисты идеально воплотили робота, которого спроектировала Крей, когда у Никоса обнаружили первые признаки синдрома Кванотта. Создавалось впечатление, что Никос, которого знал Люк и которого любила Крей, просто был покрыт обтягивающей тело гладкой броней из отполированного сплава стали и олова. Каждое сочленение было идеально продумано и исполнено, заполнено пластиком, смешанным с металлом. Работа была проделана исключительно тонкая, и ни один болт, проводник или кабель не были видны, — никто не мог подумать, что это робот.

Однако лицо его оставалось чересчур спокойным, лишенным какого-либо выражения. Никос знал, что его неэмоциональность беспокоит Крей, но обычно забывал о лицевых мышцах, хотя мускулатура лица могла работать исключительно согласованно и точно, что прежде не удавалось добиться при протезировании. В данный момент его лицо также ничего не выражало, а мозг возвращался назад сквозь отрезки цифровой памяти, пытаясь нащупать забытую нить.