Дети Дня - [21]

— И часто они так едут? — хрипловато спросил он, когда хозяйка снова вышла на порог.

— Да раз в неделю-две бывает.

— И давно?

— Да уж года три, как король перестал в Объезд уезжать. А вот говорят, что скоро снова поедет! И все исправится!

— Что исправится-то?

Женщина неопределенно махнула рукой.

— Да все. И частокола не надо будет.

Онда помотал тяжелой, словно с похмелья, головой. Кому или чему он посмотрел сейчас в глаза?

Он двинулся в дорогу, как только смог.

Древние стены сохранились только в верхнем городе. Столица была опоясана тонким каменным кружевом, розовым в мягком свете весеннего заката. Холодало. Онда тронул повод, и здоровенный лоснящийся вороной битюг — только такой мог выдержать Онду — двинулся к мосту.

Когда-то он смотрел на Столицу с этого же самого места, оцепенев от восторга. Он приехал — вернее, его привезли — люди Тиво Ньявельта. Провожала его тогда в дорогу вся деревня. Онду привезли вместе с двумя драконьими шкурами, ядом пустынных стрекотунов и отборными тианскими гранатами в кипарисовой шкатулке. Его взяли за руку и повели куда-то, а потом они вошли в большой дом, и там, где-то у него над головой говорили взрослые. Из разговора Онда понял только то, что его оставляют здесь. Потом его взял за руку другой человек. Онда не то чтобы боялся, просто кончилась привычная жизнь, и он совершенно не знал, как себя вести.

Ничего. Привык, освоился. Только потом понял, какая ему выпала честь — его отдали в Дом Бардов!

И теперь он возвращался знакомой дорогой.

Дом Бардов возвышался на третьем уровне города, на самом краю, словно паря над нижним городом и портом. Сам Дом был построен в форме подковы, охватывая полукруглый двор с фонтаном. За двором до самой стены раскинулся сад, паря над Нижним городом. Перед полукруглой аркой входа была небольшая площадь, фонари на стене Дома освещали соседние улочки, где и бардов, и учеников приветливо встречали харчевни, процветавшие на этом выгодном соседстве. Вот и сейчас в сумерках слышалась музыка и громкие, разгоряченные голоса, и смех. Холодный ночной весенний ветер шевелил молодую прозрачную листву.

Онда постучал бронзовым дверным кольцом в запертые ворота. Открылось окошечко, оттуда выглянул привратник, узнал Онду — ему казалось, что этот привратник тут был всегда и со времен его детства никак не изменился. Онда снова был в Доме. Если его весточка дошла — а она наверняка намного опередила его — то его ждут.

Его ждал в прихожей курносый подросток лет тринадцати, который повел его по лестнице на галерею, затем в левое крыло. Онда словно вернулся домой. Все было так знакомо — разве что потолки стали ниже да переходы поуже. Просто забывал все время, что давно уже стал здоровенным страшным дядькой.

Мальчик поклонился ему, оставив его перед знакомой дверью. Онда кивнул. Собрался с духом, постучал и вошел.

Он помнил Дом более шумным и людным. Правда, час поздний, младших учеников уже наверняка разогнали спать.

Он шел по знакомым коридорам и знал, что в маленькой шестигранной комнатке над садом его ждет Мирьенде. Госпожа Мирьенде.

Когда он впервые ее увидел, ему было всего девять лет, а ей, наверное, пятнадцать, и он был выше ее, но она казалась ему недосягаемо высокой и куда более взрослой, чем он. Сколько он помнил себя, он смотрел на нее с каким-то робким, щенячьим обожанием. Так и сейчас — он, здоровенный мужик, робел перед ней. Потому, что госпожа Мирьенде была удивительно красива. Более того — она обладала странным, всепокоряющим обаянием. Даже сейчас, столько лет спустя, она осталась стройной и красивой. Женщины-барды умели петь себе красоту и молодость, хотя это было непросто.

На ней было глухое темно-серое платье, единственным украшением которого были маленькие бронзовые пуговички от подола до подбородка и от запястья до локтя. Темные волосы были забраны в косу, закрученную вокруг головы, легкие прядки выбивались из прически, заставляя сердце Онды трепетать как в отрочестве. Она пошла к нему навстречу, положила руки на плечи и встала на цыпочки, чтобы заглянуть ему в лицо. Огромные светло-карие глаза по-кошачьи щурились в ласковой, радостной улыбке.

— Онда. Здравствуй, дорогой друг.

Золотые искорки плавали в ее глазах.

— Госпожа Мирьенде, привет тебе. — Он наклонился.

Она улыбнулась, мягко клюнув его в щеку.

— Ну, как? Сначала в баньке попарить, потом напоить-накормить или будешь свинствовать и сразу за стол пойдешь?

— Я не похож на сказочного принца.

Госпожа Мирьенде жемчужно засмеялась. У Онды всегда сердце сладко обмирало от этого смеха.

— А я, стало быть, похожа на сказочную ведьму?

Онде хотелось ответить — да, похожа. Но он промолчал.

Глава 5

Густо-лиловые сумерки медленно стекали по малиновой полосе заката в море. Ажурная решетка стрельчатого оконца чуть розовела в последних отблесках вечерней зари. Влажный холодный воздух медленно вползал в комнату, нежно пригибая язычки свечей. Госпожа Мирьенде поставила на стол матовый стеклянный шар со светильным камнем. Редкая и драгоценная вещь. Работа Ночных. Она не сразу отпустила руки, и они были прозрачно-розовы от тихого света.

Приятное тяжелое тепло растекалось по телу Онды после бани и ужина. В Доме Бардов кормили всегда сытно, пусть и не изысканно. Онде такая еда нравилась.