Дети богини Кали - [49]

– Не дерзи.

Директрисса снова нахмурилась, она угрожающе сдвинула брови, собираясь еще что-то сказать, но в разговор включился никак не проявлявший себя до этого педагог-психолог, полный молодой мужчина, он слегка наклонился вперед и обратился к Малколму вкрадчивым ласковым голосом:

– Как вы оцениваете свое столь скорое решение поддаться соблазну, пусть даже такому, – он ненадолго замешкался, подбирая слово, – мощному?

Малколм едва сумел сдержать рвущийся наружу смех. Все происходящее показалось ему вдруг таким бессмысленным и несерьезным! Подумать только, все эти важные птицы слетелись сюда, чтобы всерьез обсуждать необходимость ношения им, Малколмом, на шее какого-то лоскутка плотной чёрной материи! Это заседание запланировано и продумано, внесено в ежедневное расписание администрации, сидящий в углу секретарь скрупулезно ведет протокол…  В каждой эпохе, культуре и общественной формации есть свои фетиши. К сожалению, люди слишком часто придают пустякам несоразмерное значение.

– Теперь у тебя точно есть повод уволить этого старого дурака, – шипела госпожа Кролло над столом смотрителю, слегка склонившись в его сторону, – не жалеть надо, а объективно оценивать деловые качества сотрудника.

– Но это же просто вахтер… – пришибленно возражал ей смотритель, – ему же есть будет нечего, если я его выгоню, он же совсем старый и больной.

Заместительница директриссы раздраженно махнула рукой и отвернулась.

– Вы затрудняете ответить на поставленный вопрос? – деликатно подтолкнул педагог-психолог Малколма к развитию разговора.

– Да, затрудняюсь, я вообще не понимаю, что я должен вам говорить, – спокойно произнес юноша, – Ну поддался и поддался. Или вы хотите, чтобы я сам себя за это осуждал?

– Видите ли, – мягко возразил психолог, – наша задача воспитательная, и мы должны научить вас различать хорошее и дурное, в этом цель образования… Так как вы считаете, ваш поступок всё-таки можно назвать правильным?

– Я не могу… Не могу… – возбужденно шептал смотритель общежития, – как я буду смотреть ему в глаза…

Директрисса краем глаза поглядывала на часы и читала какие-то бумаги.

– Ладно, – заключила она веско, – хватит, у меня через пятнадцать минут важный телефонный разговор. Пусть расскажет всё как было и возвращается к себе.

– Где вы были этой ночью? Отвечайте? – директрисса оторвала взгляд от своих бумаг и посмотрела на Малколма.

– Сначала я ужинал с Афиной Тьюри, это правда, – повторил Малколм уже в третий раз, стараясь не терять спокойствия, – потом она куда-то ушла и оставила меня со своей телохранительницей. Было уже очень поздно, мы старались успеть, она везла меня на машине, но на выезде из города мы поняли, что за нами погоня… Из той машины начали стрелять…

– Знаете, что, – Аманда Крис бросила на стол документы, которые читала. Они опустились на гладкую поверхность с легким шлепком, – вы оставьте эти свои шуточки. Иначе я вас просто отчислю. Успеваемость у вас хуже некуда, по всем предметам причем… Отправитесь в приют для бездомных, улицы мести или… Шестнадцать ведь вам уже исполнилось, верно?

Малколм кивнул.

– Вот и отправитесь. По адресу. Приберегите свои россказни про погони и перестрелки для более подходящей аудитории.

– Но это всё правда, – юноша готов был рассердиться на этих напыщенных птиц за то, что они ему не верят – как можно вот так просто взять и не поверить человеку? – Он знает, что его накажут. Он не стремится избежать наказания. У него нет причин лгать. Почему они тогда не верят ему?

– Я не сделал ничего плохого. Те, кто был в машине ранили девушку, и я сделал ей кровоостанавливающую повязку из своего галстука… Больше ничего под рукой не оказалось, но нужно было срочно перевязать рану…

– Какую рану? Что за чушь вы мелете? Прекратите! – из-за стола поднялся классный наставник, он покраснел лицом и глаза его гневно вспыхнули.

– Скажи нам правду, – толстый психолог плавно встроился в разговор, – никто не будет ругать тебя… Со многими подростками это случается. Ты провел ночь в гостинице с девушкой, ведь так?

Малколм понял: шансы, что ему поверят, равны нулю. Директрисса нетерпеливо постукивала ручкой по столу. Психолог елейно улыбался, ожидая признания. Классный наставник глядел на него, гневно раздувая ноздри.

Малколму вспомнилось, что раньше в канцелярской лавке возле библиотеки продавали забавные брелоки, толстых резиновых человечков, на каждом таком брелоке была круглая кнопка – нажимаешь на нее и начинают светится маленькие лампочки у человечка в глазах. Классный наставник в эту секунду выглядел точь-в-точь как лупоглазый человечек-брелок.

Сдержаться оказалось просто невозможно.

С Малколмом случилось то, чего он боялся с самого начала чудовищного ритуала «принятия позора». Он рассмеялся…

Величавое молчание коврового зала вытеснил в углы задорный молодой смех, наверное, впервые прозвучавший в этих стенах.

Малколм начал смеяться и никак не мог остановиться. Он смотрел вокруг – строгие позы, постные лица, официальные бумаги с гербовыми печатями – с каждой секундой ему становилось только смешнее…

Секретарь, который вел протокол, положил ручку. Ходили слухи, будто Аманда Крис спит с ним, а он всё плачет и требует, чтобы она развелась со своим мужем; по этой причине он то рвет отношения, то вновь возвращается, а она который год кормит его пустыми обещаниями честного брака.