Дети богини Кали - [25]

– Добро пожаловать в Норд, дамы.

И сотни маленьких ладошек замелькали в воздухе, приветствуя, согласно полученным инструкциям, высокопоставленных гостий аплодисментами. В отличие от более старших воспитанников, получивших запечатанные конверты, из которых приглашения содержала лишь некоторая часть, малыши, отобранные для этих смотрин, были предупреждены заранее. Культурный руководитель регулярно собирал их в актовом зале, разучивая с ними стихи, песенки, постановочные сценки, и теперь они с трогательной старательностью, точно дрессированные обезьянки, продемонстрировали представительницам власти тщательно отрепетированный мини-спектакль по сюжету известной сказки.

– Они очень милы, не правда ли?

– Соглашусь с вами, и, главное, пока я не замечаю никаких явных признаков того, что они появились на свет из коровьей утробы. Живые, сообразительные, некоторые из них даже шалят… – произнося это сенаторана Роуз смотрела в сторону ряда стульев, где должны были смирно сидеть, ожидая своей очереди, дети, не задействованные в проигрываемой части представления, – значит, у них имеется самостоятельное мышление, – в поле её зрения как раз попала Аделаида, она не сидела, как полагается, а стояла коленками на своем стуле и, вытянув шейку, высматривала что-то в окне.

– Госпожа Крис, вы позволите? Я хотела бы поговорить с этой девочкой. Мне интересно, как они ведут себя в процессе общения.

– Разумеется, госпожа Роуз. Я сейчас позову её.

Девочка нисколько не испугалась, когда её попросили подойти к креслам, где сидели высокопоставленные особы. Она держала себя на удивление спокойно и свободно, несмотря на все усилия культурного руководителя, который, всячески призывая малышей в столь знаменательный день не баловаться и строго следовать инструкциям, внушил им едва ли не суеверный трепет перед делегатами.

– Здравствуйте, – сказала Ада, заправляя за ухо выбившуюся из косички прядь.

– Привет, – вложив в это слово всю ласковость, на которую только была способна, ответила сенаторана Роуз, – как тебя зовут?

– Ада.

– Очень приятно. Я – Анна-Генриетта Роуз, – представительница власти протянула девочке руку для пожатия совсем так же как протягивала её равным себе высоким особам.

Малышка, немного робея, приблизилась, и взяв руку сенатораны двумя своими аккуратно её покачала.

– А почему двумя? – удивилась та.

– Но ведь ваша рука такая большая, – со всей серьезностью пояснила Ада, – на такую руку одной моей не хватит…

Аманда Крис Крис и Афина Тьюри заулыбались.

– Что ты там увлеченно высматривала, в окне? Птиц? – снова обратилась сенаторана Роуз к девочке.

– Нет. За мной должна прийти моя сестра. Я её жду.

– Сестра?! – это заявление было настолько неожиданным для Анны Роуз, что её холодная выдержка большого политика, воспитанная годами подковерных игр, на миг изменила ей.

– Да! Она обещала встретить меня и скоро уже придет. Ей четырнадцать, она почти совсем взрослая.

– Очень хорошо иметь старшую сестру, не правда ли? – справившись с собой, ровным светским тоном спросила сенаторана Роуз, – ты ведь любишь её?

– Очень, особенно когда она меня не причесывает, – Ада немного подумала и добавила, – Нет. Вообще люблю. Всегда.

– Ты меня с ней познакомишь?

Малышка кивнула.

– Ну, а теперь ступай к своему месту, я очень рада была знакомству.

– Поразительно… – прошептала Анна Роуз, глядя в спину уходящего ребенка, – сиротка, рожденная коровой. Одна-одинешенька в целом мире. Как жестоко! Вот и миг незримого провала вашего проекта, Афина.

– Ошибаетесь, госпожа Роуз. Это – миг его славы. Способность проявлять родственные чувства к существу, генетически неродственному – признак нахождения на самой высокой ступени морально-этического развития. Это значит, что мы сумеем, в конечном итоге, построить общество, где человек человеку – сестра… Понимаете меня?

–

Выходя из приемного зала сенаторана Анна Роуз сразу заметила невысокую девушку-подростка, навстречу которой побежала Аделаида.

– Извините, дамы, но мне необходимо на это взглянуть, – она оставила своих спутниц и приблизилась к детям.

– Ну что, как всё прошло? Ты прочитала стишок? – спрашивала Онки у своей маленькой подруги, заботливо поправляя белые банты у неё на голове.

– Она разговаривала со мной… – загадочным шепотом сообщила ей Ада, привстав на цыпочки, чтобы Онки было лучше слышно.

– Ух ты, обалдеть! Не страшно было?

– А зачем меня бояться, я же не зверь какой? – подобрав для этого случая самую приветливую из своих улыбок, обратилась к девочкам возникшая подле них сенаторана Роуз.

От неожиданности Онки прижала Аделаиду к себе, и этот жест, невольный, инстинктивный, сразу выдал незаметную на первый взгляд глубину отношений между девочками, ведь в случае опасности живое существо всегда стремиться защитить тех, кого ощущает самыми близкими.

Анна Роуз почувствовала неловкость. Улыбка медленно растворялась на лице сенатораны, пока она разглядывала Онки; та, гладя по головке обнимающую её Аду, решительно подняла на представительницу власти взгляд, вопросительный, с легким оттенком недовольства – кто посмел вторгнуться в нерушимый союз двух сестер?