Дети Армагеддона - [80]

Как и во многих случаях, Михаэль доказал ему обратное. Этот урок Логан не забудет никогда.

Логан ехал все утро, солнце ярким размытым пятном скрывалось за тонким экраном облаков, его свет рассеивался, просачиваясь сквозь туман, клубящийся на нижних уровнях остроконечных вершин. Температура медленно понижалась, но воздух все еще был теплым и странно сухим, даже в легком тумане. Если существовало такое понятие, как сухой туман, то это оно и было. Логан вспомнил однажды услышанное выражение — солнечный дождь, — которым, бывало, обозначали дождик, который шел при ярко сиявшем солнышке. Он хотел бы посмотреть на это.

В горах было пусто и безжизненно, даже более, чем на равнинах, — от этого Логан впадал в некое оцепенение, близкое ко сну. Чтобы не поддаваться ему, он несколько раз спел «Великую милость», повторяя наиболее понравившиеся куплеты, вместе с мелодией уносясь далеко от этих мест. Сегодня, после ночи, проведенной с Проповедником и его стариками, Логан чувствовал себе бодрее. Он хотел с головой погрузиться в это чувство и сохранять его как можно дольше.

Дорога вилась между крутыми обрывами, и Логан ехал, ведя «Лайтинг» через груды щебня и небольшие оползни. Если бы он ехал на чем-нибудь другом, то, возможно, не сумел бы продвигаться дальше — но огромные колеса и высоко расположенные оси «Лайтинга» обеспечивали машине хорошую проходимость. Теперь горы нависали над ним, огромные каменные глыбы, возносящиеся вверх, в небеса и исчезающие в облаках и тумане. Все заволокло серой дымкой, придававшей миру вокруг него неясные очертания, все исчезало и растворялось. Логан подумал, как далеко он сумеет забраться, чтобы достигнуть гребня перевала.

И почти сразу же получил ответ. За поворотом дорога попросту исчезла. Оползень обрушил на дорогу тонны камня, снеся вниз огромный кусок обрыва и уничтожив примерно пятьдесят футов дороги.

Логан подъехал поближе, остановился и вышел из машины. Обнажившиеся камни торчали перед ним, будто острые шипы; часть дорожного полотна обвалилась в пропасть. Ни объехать, ни переехать поверху. Дальше можно было двигаться только пешком — оползень образовал непреодолимое препятствие для машины.

Ему придется искать другой путь.

Здесь нет другого пути!

Знакомый голос завопил в его голове, слова резанули по сердцу лезвием бритвы и воскресили воспоминания, от которых ему некуда бежать. Он ощутил, что земля уходит из-под его ног, когда из памяти отвратительным роем выплеснулись мрачные картины.

И внезапно Логан заново пережил заключительную часть той ночи, когда он простился с Михаэлем Пулом.

Глава восемнадцатая

Вместе с другими Логан крадется между высохшими скелетоподобными деревьями и сквозь мглистую тьму безлунной ночи, внимательно изучая Мидлайнский лагерь рабов. Мидлайн расположен на границе штатов Индиана и Иллинойс — вернее, тех мест, где они когда-то были, чуть ниже озера Мичиган.

Бывший компаунд окружен полосой открытого пространства шириной в сотню ярдов. Выродки предусмотрительно очистили землю от растительности, опасаясь нападения. Вдоль обвитых колючей проволокой заборов, окружающих лагерь, в ямах полыхают костры.

Этот лагерь рабов похож на все остальные — и в то же время сильно отличается от них. Тот самый лагерь, который Михаэль Пул всегда остерегался атаковать; лагерь, про который он как-то сказал — чтобы его взять, надо иметь армию.

Однако они здесь, и они готовятся сделать то, что он поклялся не делать.

Особых причин для этого нет. Есть другие, менее укрепленные лагеря, против которых они могли бы организовать атаку. Мидлайн выглядит чудовищно. Три огромных здания с каркасом, обшитым гофрированными стальными листами (здесь, в цехах металлургического завода, раньше был компаунд) окружены двойным рядом заборов из стальной сетки, оплетенных колючей проволокой. Рвы, достаточно глубокие, чтобы поглотить «Лайтинг» Михаэля, пересекают открытую местность за заборами во всех направлениях. Входы в здания отлично защищены, почти замурованы; двери и окна забраны решетками и закрыты ставнями. Рабы, которые здесь находятся, приведены выродками из разных мест и не выйдут отсюда до тех пор, пока их не вынесут вперед ногами. То, что здесь делают с заключенными, — хорошо известно. Этот лагерь славится как самый неприступный из рабских лагерей.

Михаэль говорит, что все это не имеет значения. Эта мерзость должна быть стерта с лица земли. Михаэль говорит, что они и так бездействовали слишком долго.

Логан смотрит на лагерь, на его высокие стены и вооружение. Он медленно качает головой. Ему кажется, что это самоубийство.

Но Михаэль принял решение — и значит, он сделает это. Конец спорам. Даже Грейлинг, который ничего не боится, не перечит Михаэлю. Михаэль — легенда. Он — живой талисман, неподвластный смерти. Он выживал при невероятных и странных обстоятельствах. Он много раз водил своих людей в успешные атаки. Он никогда не проигрывал.

Никто не смеет думать, что он проиграет на этот раз.

Тем не менее с тех пор, как умер Фрэш, Михаэль уже не тот, что прежде. С потерей Фрэша в нем что-то сломалось — и пусть большинство ничего не заметило, Логан может утверждать это наверняка.