Детективная игра - [76]

Она позвонила на работу Борису.

— Я немедленно приеду, — ответил он. — По телефону не будем говорить.

Ночью Борис звонил Светозару, когда тот уже успел уехать из дома. Несколько часов беспокойства за жизнь человека, чье дилетантство в практических действиях хорошо ему было знакомо, а затем известие о налете на квартиру матери и следах от пуль на стенах, и мертвом теле, — окончательно разъярили его. Переполнили жаждой битвы, мести. Он с содроганием представлял себе, что увез оттуда дочь и маму, опередив бандитов на какие-нибудь минуты.

Сомнения не было в том, что те же самые харетуновские гориллы, похитившие жену, предприняли этот налет. Происхождение мертвого тела было необъяснимо — но тело исчезло, благодаря Светозару.

Борис ездил днем домой к матери, вызвал милицию. Составили протокол — что еще? Ничего.

О мертвеце он ничего не сказал.

Постоянно и очень остро помнил о Людмиле. И добавил напряженности Светозар, взрослый ребенок, не ведающий, прикосновением к какому злу грозит ему вмешательство. Его друзья-поэты, вовсе посторонние люди, если бы пострадали, — все это, как ощущал Борис, легло на совесть ему.

Любопытно, что, неведомо для себя и остальных, такой неспособный к практическим действиям Светозар одним только слабым, неумелым движением отдалил на неопределенный срок серьезную опасность, угрожающую всему семейству.

Приехав к нему, Борис выслушал повторенную еще раз для него историю Людмилы.

— Безымянный и тяжело раненный пассажир, бредивший об убитом Бензине и захвате Светозара, с именем которого рядом звучало слово фраер, — напомнил Виктор, — толковал о Руле. Руль приказал… Руль послал… Это — Лихоборская группировка.

Борис задумался — и все-таки остался при своем. Он промолчал.

— Твои поэтические фантазии, — сказал Светозар Виктору, — далеки от реальности. Пугают женщин. Катюша, Витя грезит, ты же знаешь. Не бери в голову.

Но в уме у нее вихрем понеслись мысли об угрозе — о захвате и страшных вещах; грозная опасность испугала ее, обозлила.

— Свет, сидел бы ты и занимался своим делом! — в сердцах ответила Катерина, смещая, как случается нередко, точку приложения раздражительности. — Больше было бы толку. Тоже мне нашелся борец с мафией.

— А я ничего не делаю.

— Это я виноват, — сказал Борис. — По моей дурости мы обнаружились. И мама, и Свет… Не надо забывать ни на секунду — прослушивание у них поставлено выше…

— Выше крыши, — сказал Виктор.

— Только еще захотел позвонить — а они уже записали, проработали, проанализировали, сделали выводы и наметили план. И реализовали!.. Научная фантастика — Жюль Верн в степени Герберта Уэллса…

— Боря, — сказала Катерина, и в голосе ее звучали язвительные интонации, — мало нам неприятностей и трудностей… Зачем ты нас втравливаешь в новое какое-то жуткое… лихо?

— Катенька… — укоризненно произнес Светозар. — Нечаянно получилось. Милочку похитили…

— Прости, Катя. Я не хотел. — Борис подошел и обнял ее.

— Что нам делать? — спросила Катерина.

— Переезжайте, а? У вас миллион знакомых. Недели на две. О вас забудут. Вы-то совсем ни при чем, Это вечером меня плотно опекали — засекли Света. Он дернулся, вот и наехали на него…

Неожиданно Людмила, сидевшая в уголке дивана, разрыдалась в голос:

— А ты? Что мне с тобой делать?.. То что ничего ужасного не произошло — ведь это был намек, предупреждение. Они — всесильны. И, в действительности, ужасно!.. Боря… Давай мы

уедем…

— Да. Я хочу, чтобы ты и Анечка уехали… на время. — Он погладил ее по голове и поцеловал в губы. — Договорюсь с Петром — поезжайте к нему в Нижний Новгород.

— А ты?

— А я буду умницей. Паинькой. Чего за меня беспокоиться? Ты видишь — меня не трогают. Кружат вокруг моих близких… Ролан там охрану какую-то затевает… нанял охранную фирму. Но пустое. Какая охрана? Лучшая охрана — уехать! Переселиться под другое небо. Путешествие, отпуск. Тем более, Людонька, на работу тебе сейчас нельзя: им известна твоя работа. И Анечку забирай. Я удивляюсь…

— Что? — встревожилась Людмила.

— Нет, нет, — спохватился Борис. — Ничего. Забирай Анечку — для пущей сохранности. — «Я завязан, подумал он, испытывая подъем неостановимого желания продолжить атаку, — теперь на гораздо более крупную организацию и знакомую фигуру во главе нее».

— Ребята, — вступил Виктор, — давайте жить дружно. Устроим поэтическую двухнедельную общую свалку на моей квартире в Чертаново. Прекрасная природа. Прекрасная. Скоро снег выпадет — лес. Я ничей родственник: конспирация абсолютная, идеальная, не имеющая себе равных.

Людмила сказала мужу:

— Ни одного дня, ни одного часа не согласна жить без тебя. Я больше с тобой не расстанусь. Слышишь? Никуда не уеду. Хватит!.. Я люблю тебя, ты можешь поступать, как тебе нравится. Не хочешь бросать свои частные расследования — будем вместе. Убьют — вместе…

— Успокойся. Я не веду никаких расследований.

— С каких пор?

— Завязал. Честное слово.

— Завязал?.. Тогда едем домой.

— Домой нельзя.

— Почему?

— Старые хвосты. Надо, чтобы время прошло.

— Хватит, хватит!.. Никаких конспирации! Не хочу!

Она снова плакала.

— Людонька, — Борис, обнимая, гладил ее по голове, плечи, руки. — Это — реакция у тебя. Ну, ну… не надо. Роднуля моя…