Детектив и политика. Выпуск №4 (1989) - [34]

— Чем могу служить? Вы хотите взять напрокат машину?

— Что? А можно… ее взять напрокат? — почти непроизвольно поинтересовался Грегори.

— Разумеется. Пожалуйста! Вы хотите какую-нибудь новую марку? У меня имеется "бьюик" последнего выпуска с автоматическим управлением, обкатанный, ходит как часы. Прокат почасовой?

— Нет, то есть да. На один вечер. Хорошо, я возьму бьюик", — принял решение Грегори. — Вы берете залог?

— Смотря у кого…

Грегори предъявил удостоверение. Тот улыбнулся и поклонился.

— Для господина инспектора без залога, само собой… Пятнадцать шиллингов вы заплатите позже. Значит, "бьюик"? Хорошо. Залить вам бак?

— Да. А много времени это займет?

— Что вы, один момент.

Мужчина в куртке скрылся в темном гараже. Одна из машин дрогнула и тихо выехала на бетонную площадку. Грегори расплатился, положив монету на огрубевшую, лоснящуюся от масла руку хозяина. Захлопнул дверь, поудобнее устроился на сиденье, попробовал, как отжимаются педали, включил скорость и осторожно выехал на улицу. Было еще достаточно светло.

Машина действительно была новой и легкой в управлении. Под красным светом на перекрестке он обернулся, чтобы через заднее стекло проверить непривычную длину машины. Какое-то время он ехал в толкучке, потом стало свободнее. Он увеличил скорость. Приятно было чувствовать мощный порыв машины. Теперь вокруг него было меньше личных машин, зато больше трехколесных мотоциклов, развозящих товары, старых фургонов и окрашенных в яркие цвета пикапов с фирменными надписями. Он уже находился в пределах Ист-Энда, когда обнаружил, что забыл сигареты.

Он проехал несколько узких улочек с запретом на паркование, пока не нашел маленькую площадь с высокими сухими деревьями и старым металлическим колодцем, напоминавшим своими очертаниями большую птичью клетку. Он дал задний ход, ощутил мягкое прикосновение шин к бордюру и тогда вылез из машины. Но табачной лавки, которую он заметил, подъезжая к площади, обнаружить не смог. Он не знал этого района, никогда здесь не бывал. Грегори углубился в соседнюю улицу. Начинало смеркаться. Под яркими лампами небольшого кинотеатра крутились по двое, по трое стройные мальчики с жирными волосами. Руки они держали в карманах мятых узких брюк, стояли перед витринами с кинокадрами и терпеливо ждали, пока вращающийся вертикальный барабан продемонстрирует следующую сцену. За кинотеатром Грегори попал в струю горячего воздуха. Там располагался бар с открытыми настежь дверьми, посредине на противнях шипели колбаски, в дыму маячило несколько точно таких же, как и перед кинотеатром, пареньков. Наконец он разыскал табачный магазин. Низенький, словно горбун, хозяин, с плоской физиономией, без шеи, протянул ему пачку американских сигарет. Выходя, Грегори натолкнулся на другого карлика, тот казался как бы ушедшим в себя, руки и ноги у него были непомерно толстыми и короткими, зато голова казалась маленькой; он как раз слез с мотофургона, набитого подносами с обсыпанными сахарной пудрой пирожными. Грегори разорвал целлофановую обертку, зажег сигарету и глубоко затянулся. Он хотел вернуться к машине иным путем, перешел на другую сторону и двинулся вперед, в поисках поперечной улицы, которая позволила бы ему свернуть направо. Он миновал еще один бар, также широко распахнутый, с красно-зелено-белым флажком, свисавшим над входом, как тряпка; полный людей зал автоматов, узкий, словно кишка; продуктовую лавку и еще одну — с кухонной посудой. Жестяные тазы и ведра занимали половину прохода. На желтом деревянном стульчике у входных дверей сидел хозяин в черном свитере и, покуривая трубку, спокойно взирал на детскую коляску, стоявшую у тротуара напротив, из которой доносилась бравурная музыка. Грегори приостановился. В коляске, высунувшись до половины груди, сидел безрукий инвалид, голова которого рывками поворачивалась справа налево. Он выдувал из укрепленной на проволочном штативе губной гармошки веселый марш. Пальцы Грегори нервно перебирали горстку монет в кармане. Наконец, сделав над собой усилие, он удалился. Высокие звуки губной гармошки еще долго преследовали его. Он вздрогнул, на мгновение проникнув во внутренний образ музыканта. Лишь позже он осознал, что и этот тоже был похож на карлика. Грегори размышлял над этим наблюдением. "Улица карликов?" — подумалось ему. Как не раз случалось в подобных ситуациях, ему неожиданно показалось, что в этой серии таится какой-то особый, хотя и скрытый смысл. В конечном счете трудно сваливать все на случайность. Становилось все темнее, никаких уличных фонарей, только из окон магазинов падали полосы света. Среди этих светлых полос чернел разрыв, то была поперечная улочка, которую он разыскивал.

Она казалась почти пустой. Один газовый фонарь, прикрепленный к стене на изогнутом металлическом кронштейне, светил где-то в середине ее, отражаясь в темных окнах напротив, как в мутной воде. Грегори шел не торопясь, время от времени затягиваясь сигаретой, пока влажный табак раза два не заскрипел у него на зубах. На углу была антикварная лавка, как извещала вывеска, однако на пыльной витрине виднелись лишь стопки серых картонных коробок и фотографии кинозвезд, рассыпанные, словно колода карт. Он разыскал улочку, выходящую на небольшую площадь.