Детектив и политика 1990 №5(9) - [128]

Но наиболее ретивые учителя забывали, что они имеют дело с "чокнутыми" — как повсеместно называли их учеников, — то есть с людьми, имеющими слабую психику и острее других переживающими личные и семейные неурядицы. Ведь большинство воспитанников происходят из неполных семей. До тех пор пока они не попали в центр, никто не занимался их проблемами. Они никому не были нужны, разве что правоохранительным органам. Конечно же, все это отражалось на посещаемости. Для Яцека отсутствие того или иного ученика на уроке было признаком того, что с ним что-то происходит; что не нужно его сразу наказывать, запугивать, а следует понять и помочь. Хотя бы узнать, что случилось.

Как правило, выяснить это было нетрудно. Чаще всего отсутствие на занятиях объяснялось ширянием, некоторые наркоманы были в бегах, другие же, пытаясь раздобыть наркотик, совершали проступки и даже преступления. Они имели дело с милицией, прокуратурой, судом, их направляли на детоксикацию или подвергали следственному аресту.

Яцек так просто от них не отказывался: чаще всего их поведение обсуждалось на школьном собрании. Иногда все вместе вносили залог, чтобы освободить кого-то из-под ареста. Иногда достаточно было поручительства. В других случаях нужно было поехать к ним домой, поговорить с ними, с их родителями, склонить к сотрудничеству. Убедить, что не все еще потеряно, что у них есть шанс вернуться, что их ждут, что они не одни будут бороться со своим несчастьем. И во многих случаях этот метод приносил положительные результаты.

Однако же, и это понятно, не всех удавалось спасти таким образом. Многие просто ширялись без всякой "идеологии" — из "любви к искусству".

— Я знал наркоманов, — говорит Яцек, — 70-х годов и тех, более позднего периода, когда мы встречались еще на Новогородской и рассуждали о смысле жизни, о ценностях, о выбранном пути. И это были конструктивные размышления. Из репертуара хиппи. Наркоманы 80-х годов другие. Часть из них просто ничем по-настоящему не интересуется, а от бессилия и потерянности они создают своеобразную идеологию. Они не самостоятельны. В некоторых случаях их приходится водить за ручку. Пожалуй, в меньшей степени, чем их старшие коллеги, они противостоят стрессам. Воспитанные под стеклянным колпаком, эгоцентричные, сосредоточенные практически исключительно на себе. Вместо того чтобы что-то давать от себя, они предпочитают брать. Крайний индивидуализм влечет за собой потерю контакта с действительностью.

То есть следует сказать, что помочь можно прежде всего тем, кто сам себе хочет помочь.

Учителя, которые применяли жесткие, диктаторские методы, наталкивались не только на сопротивление, их поражала прежде всего полная пассивность тех, кого еще можно было вытащить из трясины, а также тех, кто находился под негативным воздействием групп субкультуры. Персонал старался занять их время после уроков, отвлечь их внимание.

Группы субкультуры, состоящие из сверстников, притягивали подростков всегда, и влияние это по-прежнему велико. Яцек объясняет это тем, что когда-то хиппи, а нынешние неохиппи, панки, попперы и растаманы и даже группы блатных сумели создать нормы и ценности, которые увлекли часть молодежи. В этих группах удовлетворяется потребность в признании и нивелировании страха перед миром; в группе сверстников просто происходит снижение уровня страха и появляется возможность включиться в деятельность, преодолевается отчуждение и одиночество, а также появляется шанс обрести чувство безопасности и даже добитсья успеха.

В подростковом возрасте это особенно важно, в частности когда молодой человек не понимает или не принимает проблем взрослых.

Как правило, в этот период и может произойти первое знакомство с наркотиками. Для родителей это удар, полная неожиданность: как же могло случиться, что мой ребенок попал в зависимость от наркотиков? И они любой ценой стараются изолировать свое чадо от друзей, от ровесников. Уход к хиппи или панкам они также воспринимают как вступление на путь наркомании. И в этом заключается их ошибка. Они не понимают, что дети ищут понятную им систему ценностей, что они эмоционально переживают проблемы, связанные с этим процессом.

— Одноразовое употребление наркотика, — убеждает Яцек, — причиной которого было обыкновенное любопытство, еще не ведет к зависимости. Но ярлык наркомана уже приклеен. Разве наркоан тот, кто один раз закурил травку? Жонглирование унизительными прозвищами — это не самый лучший метод воспитания.

— Кто же, по-твоему, является наркоманом?

— Тот, кто не в состоянии жить без наркотиков, и отказ от них вызывает у него физические и психические страдания. Наркоманом не является даже тот, кто один раз попробовал "компот", реланиум или нанюхался клея. В любом случае нельзя к новичкам и к наркоманам со стажем относиться одинаково, нельзя всех мерить одним аршином. Радикализм со стороны родителей и школы может действительно способствовать попаданию в зависимость от наркотиков. Ритуал или привычка употреблять наркотики не возникли на пустом месте. Становится очень опасным, когда это заменяет все: родительскую любовь или первую любовь, потребность в одобрении. Длительное употребление наркотиков неизбежно ведет к деградации всех этих потребностей: наркоман не может по-настоящему дружить, поддерживать постоянные контакты, быть в коллективе. Я заметил такую закономерность, что серый, индифферентный, средний человек теряет анонимность, когда начинает принимать наркотики. Вот тогда школа, семья, общественные учреждения замечают его и пытаются вырвать из порочного круга, помочь ему. Но часто уже бывает поздно. Ибо не удается за короткое время устранить многих причин личностного, общественного и культурного характера. Наркоману на этой стадии нужен не воспитатель, не опекун, а врач.