Детектив для уютной осени - [47]
– И что дальше?
– Дальше… ничего. Дальше помню, что ты меня трясешь и орешь.
Меркурьев помолчал, вспоминая.
– На площадке не было ни бревна, ни камня. Я точно тебе говорю! Там даже птичьего помета почему-то нет! Ты что, упала на ровном месте?
– Да не на ровном! Я споткнулась!..
– Обо что?
– Я не помню! Что-то на полу валялось!
– Обо что ты ударилась?
Мура попила из кружки, сосредоточенно скосив глаза, потом сказала:
– Вася, я не знаю. Наверное, об этот, парапет! Обо что я еще могла удариться?
– Вот этого я не знаю, – произнес Меркурьев язвительно. – Обо что угодно! Об острые грани Вселенной или о край временного континуума!..
– Я понимаю, что ты мне не веришь.
– Верю! – воскликнул Меркурьев. – Каждому слову!.. Голова сильно болит?
Мура потрогала голову, сначала с одной стороны, потом с другой и призналась:
– Не очень. Так, просто побаливает.
Они помолчали.
Василий Васильевич взял богдыхана и стал приставлять ему фарфоровую голову. Она, ясное дело, не держалась, Меркурьев ее ловил и приставлял опять.
Мура посматривала на его руки, потом сказала:
– Не трогал бы ты его.
– А что такое? – моментально взъярился Василий Васильевич. – Возмущаются энергетические поля потусторонних сил?
– Не знаю, – сказала она. – Мне не нравится, что ты его трогаешь.
– У меня два вопроса. Первый: откуда ты знала, что за маяком мертвое тело? Когда мы первый раз к маяку забрались, ты точно знала, что там труп. Откуда?.. Ты что, его уже видела?
– Видела, – призналась Мура, – но не глазами.
– А-а.
– Вася, послушай. – Она поднялась и даже руки сложила, словно умоляя. – Ты просто послушай, не сердись. Иногда я вижу, что будет. Я не думаю об этом, не фантазирую, просто откуда-то знаю – сейчас мы повернем за угол, и там будет мертвый человек. И вижу картинку. Мы поворачиваем, и все в точности так, как я видела только что. Это давно началось, я еще маленькая была!
– Ты была маленькая и все время видела мертвых людей? Тебе лечиться нужно. Солнечные ванны, физкультура, электрофорез.
– Не людей!.. Вернее, не только людей! Я вижу события или картинки. Ну, как это объяснить-то!.. Папа собирался в командировку, а я точно знала, что он не полетит. Я ему даже говорила: пап, ты не полетишь! Они с мамой надо мной смеялись. Он уехал в аэропорт и через три часа вернулся – забыл паспорт, в самолет его не пустили. Они потом допытывались, думали, что это я паспорт спрятала! Папа никогда ничего не забывает, а тут вдруг забыл!..
– А ты не прятала? – уточнил Меркурьев.
– Вася, мне было шесть лет! Я понятия не имела, что такое паспорт и где он лежит!.. Но я видела, как открывается дверь, входит папа и мы садимся ужинать. И никакой командировки!
Василий Васильевич вздохнул и опять принялся за богдыхана.
– Хорошо, допустим, – сказал он наконец. – Допустим, у тебя развита интуиция, хотя я ни в какую интуицию не верю, чушь это все. Ну ладно. Тогда второй вопрос: зачем ты полезла на маяк? Что ты хотела там найти? Или спрятать?
Тут Мура сказала нечто такое, что заставило Василия Васильевича уставиться на нее в изумлении.
– Я хотела найти фонарь, – призналась она.
– Ты даешь.
– У него должен был быть фонарь! – продолжала она с жаром. – Ты представь себе – ночь, да еще, по-моему, пасмурно было, облака, луны нет. По «променаду» вдоль моря он дошел, от моря всегда немного светлее. А внутри непроглядная тьма. И лестница!..
– Лестница, – согласился Меркурьев. – Еще какая!
– Он не мог подняться без фонаря, а фонарь не нашли.
– Его и не искали.
– Вот именно. Я пошла искать фонарь.
– Нашла?
Вместо ответа Мура побежала к двери, схватила с пола мокрую белую торбу – парусиновый мешок на длинном ремне, – покопалась в ней и выудила черную штуковину.
– Вот он. Валялся на самом верху. Я, как только забралась на площадку, сразу его увидела.
Меркурьев взял фонарь и осмотрел его со всех сторон. Включил и выключил.
Обыкновенный дорожный фонарь – довольно тяжелый, такой в карман не положишь, с мощным направленным лучом. Если повернуть линзу, луч становится рассеянным, широким.
Василий Васильевич раскрутил донышко и посмотрел, сколько там батареек. Их было четыре штуки, четыре увесистых «бочонка».
– Покойник где-то его взял. Или здесь, в доме, или привез с собой.
– А если он привез его с собой, значит, собирался на маяк, – подхватил Василий Васильевич. – То есть ничего его не понесло по пьяной лавочке геройствовать.
– Из машины тоже не мог взять, – продолжала Мура. – Машина-то уехала!..
И они посмотрели друг на друга.
– Нужно спросить Захарыча, не давал ли он Ванюшке фонарь, – сказал Меркурьев. – Хотя можно и не спрашивать. Понятно, что не давал. А если давал, не признается.
– Но ты понимаешь, да, Вась? Ванюшка ехал сюда и знал, что пойдет на маяк. Его туда кто-то вызвал.
– Кто?
Она пожала плечами.
– Зачем?
Она опять пожала плечами.
– А твоя знаменитая интуиция что нам говорит?
– Ничего не говорит. Молчит.
– Значит, грош ей цена, – с удовольствием подытожил он.
Ему очень хотелось перевести все в нормальную, земную систему координат. Труп настоящий. Вот фонарь, вполне материальная штука. Пропавший изумруд – реальное событие.
Никаких видений, никаких озарений. Потусторонних сил тоже никаких!..
Даже в страшном сне я не могла себе представить, кем стану самому главному врагу в жизни. Бывший муж теперь на моих руках круглые сутки! А я – благодарная сиделка, помощница, которую он закрыл от пули своим телом, рискуя собственной жизнью. Забелин, конечно, не совсем беспомощен, а подруга Маринка и мой отец считают, что он ловко манипулирует мной в своих интересах… Тут еще и Владан Марич исчез. Он и раньше пропадал по зову Родины, никого не предупредив, но прошло больше семи месяцев. Вдруг он не вернется?! Я же очень тоскую и не оставляю надежду… Вопреки здравому смыслу, я соглашаюсь помочь бывшему разобраться с пропажей важных документов из его рабочего сейфа.
Новый год в зимнем лесу… Ели, припорошенные снегом, закатное солнце в легкой дымке… От здешней красоты дух захватывало. И вдруг… В первые секунды мы даже не поняли, что перед нами. Огромная старая сосна, с нижней ветви которой свешивался… ангел. Хрустальная игрушка в человеческий рост, распростертые крылья, опущенная вниз голова, длинные белые локоны. Ангел медленно покачивался, и в воздухе словно раздавался едва слышный звон, точно от множества колокольчиков. Я завороженно смотрела на подвешенную к сосне фигуру.
Не очень-то приятно обнаружить в багажнике собственного автомобиля труп. Впрочем, Ольгу Рязанцеву таким сюрпризом не удивишь. С тех пор как она взялась за поиски пропавшей девочки, трупы стали ей попадаться с удручающей монотонностью. Однажды так целых три – аккуратно закатанные в бетон. В конце концов она выяснила, кто в городе любит игры с садистским уклоном. Но прямых улик нет Значит, их надо добыть во что бы то ни стало. Тогда Ольга едет в подозрительное местечко, где ей назначил встречу какой-то незнакомец.
Способна ли молодая женщина, бывшая учительница литературы, объявить войну мафии? Варя Салтыкова случайно становится жертвой бандитской разборки. Чудом избежав гибели, после нескольких сложнейших операций Варвара обнаруживает в себе таинственный дар… Уехав из родного города и заработав кругленькую сумму «предсказательством», Варя делает пластическую операцию и возвращается домой. И вот тут-то бандиты города начинают получать сюрприз за сюрпризом. Да такие, что среди них возникает настоящая паника.
Хорошенькое дельце — к вам приходит человек и просит отомстить за него после того, как его убьют. К Ольге Рязанцевой именно с такой просьбой обратилась молодая женщина. Можно было бы отмахнуться, но женщину и вправду застрелили, а ее кровью написали дату следующего преступления, которое и совершилось точно в срок. Убийца еще и ухитряется передать привет лично Ольге. Впрочем, подоплека всей этой игры ей ясна. Важнее ответить на вопрос — кто же она сама: содержанка полумафиозного чиновника или человек с честью и достоинством? Ответить надо быстро, ибо к виску Ольги приставлен пистолет и время уже пошло…
С недавних пор у Александра новые документы, новая биография, новая внешность — короче, новая жизнь! И нет в ней места ничему из жизни прошлой. Там остались враги, вечная гонка за выживание и… женщина, которую он любит. Но вот парадокс — больше всего на свете ему нужна эта женщина, а быть вместе с ней он не может. Остается одно — забыть навсегда! Тем более рядом вьется богатая вдовушка Марина Вербицкая. Александр понимает: его мужественная внешность — не единственное, что привлекает в нем Вербицкую. Как ни крути, а новая жизнь не дается даром!В сборник, входят повесть "Новая жизнь не дается даром" и рассказы.
В порыве гнева гражданин Щегодубцев мог нанести смертельную рану собственной жене, но он вряд ли бы поднял руку на трёхлетнего сына и тем самым подверг его мучительной смерти. Никто не мог и предположить, что расследование данного преступления приведёт к весьма неожиданному результату.
Предать жену и детей ради любовницы, конечно, несложно. Проблема заключается в том, как жить дальше? Да и можно ли дальнейшее существование назвать полноценной, нормальной жизнью?…
Будущее Джимми Кьюсака, талантливого молодого финансиста и основателя преуспевающего хедж-фонда «Кьюсак Кэпитал», рисовалось безоблачным. Однако грянул финансовый кризис 2008 года, и его дело потерпело крах. Дошло до того, что Джимми нечем стало выплачивать ипотеку за свою нью-йоркскую квартиру. Чтобы вылезти из долговой ямы и обеспечить более-менее приличную жизнь своей семье, Кьюсак пошел на работу в хедж-фонд «ЛиУэлл Кэпитал». Поговаривали, что благодаря финансовому гению его управляющего клиенты фонда «никогда не теряют свои деньги».
Очнувшись на полу в луже крови, Роузи Руссо из Бронкса никак не могла вспомнить — как она оказалась на полу номера мотеля в Нью-Джерси в обнимку с мертвецом?
Действие романа происходит в нулевых или конце девяностых годов. В книге рассказывается о расследовании убийства известного московского ювелира и его жены. В связи с вступлением наследника в права наследства активизируются люди, считающие себя обделенными. Совершено еще два убийства. В центре всех событий каким-то образом оказывается соседка покойных – молодой врач Наталья Голицына. Расследование всех убийств – дело чести майора Пронина, который считает Наталью не причастной к преступлению. Параллельно в романе прослеживается несколько линий – быт отделения реанимации, ювелирное дело, воспоминания о прошедших годах и, конечно, любовь.
Егор Кремнев — специальный агент российской разведки. Во время секретного боевого задания в Аргентине, которое обещало быть простым и безопасным, он потерял всех своих товарищей.Но в его руках оказался секретарь беглого олигарха Соркина — Михаил Шеринг. У Шеринга есть секретные бумаги, за которыми охотится не только российская разведка, но и могущественный преступный синдикат Запада. Теперь Кремневу предстоит сложная задача — доставить Шеринга в Россию. Он намерен сделать это в одиночку, не прибегая к помощи коллег.
Каждый год мы с нетерпением ждем Нового года – самого сказочного и волшебного праздника, который все мы любим с детства! Строим планы, как весело и интересно провести новогодние дни, и, конечно, готовим подарки для родных, друзей и коллег. Издательство «Эксмо» тоже приготовило для вас подарок – сборник остросюжетных историй, действие который происходит в Новый год. Сказочное настроение и ощущение праздника вам подарят мэтры детективного жанра. Читайте сами и дарите радость другим! Произведение входит в сборник «Новогодний детектив».
«– Вы никогда не бывали в Милане? – спросила у Тамары соседка по креслу. – Простите, не расслышала. Впервые лечу в самолете и очень боюсь. – Тамара сидела, вцепившись пальцами в подлокотники. Соседка удивленно откинулась: – Снимаю первый вопрос и перехожу ко второму: как вам удалось? В наше время все летают самолетами. Вы москвичка? – Москвичка. – И ни разу не летали? – Так вышло…».
«Антон включил телевизор и стал перебирать каналы, нашел про футбол и открыл банку с пивом. Дзынькнул телефон – на банковскую карту пришли отпускные. Антон поднес банку с пивом ко рту, но выпить не успел, телефон снова ожил и зазвучал привычной мелодией…».
«Она любила его, а он, ясное дело, любил родину. Такое бывает, и даже довольно часто. Кроме родины, Глеб любил еще свою карьеру – истово и с огоньком занимался ею, оглаживал и похлопывал со всех сторон, как норовистую лошадь. Карьера гарцевала, помахивала гривой, хорошо кушала, нагуливала бока, отливала глянцем и росла не по дням, а по часам, грех жаловаться…».