Десять тысяч лет - [7]

Когда проводник на рассвете вернулся к Шатову, то, прежде чем доложить о результатах поиска, передал ему тряпицу. Это оказался обыкновенный носовой платок, но в одном углу были нарисованы темной краской какие-то волнистые узоры, пунктиры, завитки...

— Какой удивительный рисунок, — сказал Шатов. — Вы приглядитесь только.

Аронин взял платок и, растянув его, принялся рассматривать на свет.

— Смотрите, точно как на карте. Здесь заштрихованы сопки, а это вот речка...

— Перестаньте фантазировать, — смеясь, сказал Шатов. — Этак можно черт знает что вообразить.

— Честное слово, товарищ старший наряда. Это не иначе как маршрут нарушителя. В прошлом году, помните, у одного задержанного обнаружили вытатуированный маршрут на мякоти большого пальца?

Лицо Шатова стало серьезным. Он взял у Аронина платок, посмотрел на него и, ничего не сказав, спрятал в карман.

В это время заволновалась овчарка. Насторожилась, прижала уши к затылку и приготовилась к прыжку.

— Сидеть! — сказал Аронин. Но она не послушалась и рванулась. Проводник едва успел схватить конец поводка. Из зарослей вышел Семак.

— Что там случилось? — спросил Шатов.

— У створной будки появились верховые, — доложил Семак. — Видимо, скакали издалека, С полного ходу осадили коней. Один — видимо, офицер — спешился и побежал в будку, к створщикам. Потом верховые ускакали в сопки, а створщики даже не вышли проводить их...

— Значит, наблюдают из будки, — перебил Аронин.

— Там, видно, паника. Это точно. Вторую ночь ждут обратно лазутчиков... Один уже у нас. А другой, самый главный... — Шатов не договорил. — У вас, товарищ Семак, задача остается прежней. Лежать у бурых камней и продолжать наблюдение за Амуром. Кстати, вы ели что-нибудь?

— Сухарь пожевал. Вот покурить бы...

— Поешьте быстренько... И покурите...

Семак первым делом свернул папиросу. Он жадно затягивался дымом, выпуская его короткими струйками и рассеивая ладонью. Гроза следила за его быстрыми движениями, щуря глаза и сторонясь от дыма. Шатов, достав платок, сказал Семаку:

— Посмотрите!

Семак повертел в руках платок и, долго не раздумывая, сказал:

— Карта!

— Конечно! — повеселев, подтвердил Аронин.

Гроза, вытянув шею, рванула зубами из рук Семака платок, передала его Аронину.

— Ух ты, умница моя! — потрепав за уши собаку, ласково произнес Аронин.

Все трое склонились над платком, пытаясь разгадать направление линий и пунктиров...

7

Больше часа шли они узенькой тропинкой, которая опоясывала огромную каменную сопку. Впереди, указывая путь, шла овчарка. Все время приходилось подниматься боком, держась руками за скалу. Даже Гроза — и та чувствовала себя не очень смело. Она прижималась к скале и мелко-мелко перебирала ногами. Внизу была пропасть — темная, глубокая.

Они поднялись по этой тропе на вершину хребта. Отсюда был крутой спуск в глухую падь, но туман затянул ее со всех сторон так густо, что даже Гроза не решалась первой шагнуть вниз. Тогда Шатов, перебегая от дерева к дереву, стал спускаться. Не успел он отойти несколько шагов от Аронина, как потерял его из виду. Вскоре он услышал неподалеку от себя хруст валежника и понял, что это проводник.

Так, перебегая от сосны к сосне, они почти одновременно спустились на дно пади, где навалом лежал бурелом. Туман был здесь не так густ, как наверху, — во всяком случае, когда расходились, они видели друг друга. Шатов подал знак рукой, и Аронин подошел к нему вплотную.

— Задержимся тут, — сказал он тихо, указав на толстое трухлявое дерево, давно поваленное бурей. Гроза легла рядом, положив голову на передние лапы. Из-под дерева вылезла гадюка и зашипела. Собака испуганно отскочила, оскалив пасть.

Осматриваясь по сторонам — Шатов не был здесь с прошлого лета, — он обратил внимание Аронина на густые заросли шиповника:

— Пусти-ка туда Грозу!

Проводник поднялся и направил в заросли овчарку, которая несмело, съежившись, стала обнюхивать кусты.

Шатов заметил темную дыру, образованную от скрестившихся двух сосен, которые, падая, встретились и сцепились вершинами. Вокруг стволов густо вился дикий виноград. Такие места обычно выбирают себе для берлог медведи. Шатов показал это место Аронину. Проводник подозвал Грозу. Собака долго принюхивалась к виноградным лозам, даже просунула голову в темную дыру, но вела себя спокойно. Потом сделала вольт и, словно поймав посторонний запах, медленно пошла туда. За ней двинулся Аронин. Шатов тем временем отполз к сосне.

Через несколько минут овчарка выбежала, держа в зубах тряпку.

— Вырыла из-под дерна, — сказал проводник.

Шатов стряхнул с тряпки землю. Лицо его выразило удивление. Это был такой же точно платок, какой лежал у него в кармане. И размер такой же, и линии в углу такие же...

— Может быть, здесь место явки? — шепотом, как бы про себя, сказал Шатов. — Теперь все зависит от Грозы. Собака должна найти дальнейший след... Приложите все старания, — перейдя на более официальный тон, приказал Шатов.

— Начнем с начала! — сказал Аронин и дал Грозе понюхать сперва вновь найденный платок, затем тот, что был у Шатова. Собака насторожилась, сразу поняв, что начинается поиск. Аронин пустил ее в виноградник и пошел за ней. Шатов, маскируясь зарослями, двинулся параллельно, чтобы встретить их у выхода из зарослей.