Десять дней в ноябре - [4]

ясь, произнес актер. – Лично я надеюсь, что эта по-

становка окажется успешной, и мы будем играть в ней

долгие годы, – резюмировал Чак на прощанье, подхо-

дя к гримерной комнате.

* * *

Джули присела на стул напротив зеркала и задума-

лась. Потом, посмотрев на часы – полдесятого вечера

– она собралась незамедлительно смыть с лица грим,

как раздался стук в дверь.

– Кто там?

– Это я, Том, посыльный, – ответил худощавый

парнишка лет семнадцати.

– Проходи, Том. Ты прямо как по расписанию.

Каждую пятницу с цветами у гримерки.

Молодой человек ничего не ответил на шутку мисс

Уотсон. Протянув ей восхитительный букет тюльпанов

из нежных белых бутонов, он произнес:

– Эти цветы для вас.

– И от кого же?.. Хотя зачем я спрашиваю? —

улыбаясь, проговорила актриса. – Ты же все равно

не скажешь. Позволь, догадаюсь. Отправитель поже-

лал остаться неизвестным?

– Вы правы, мисс Уотсон, так и есть, – смущен-

но ответил посыльный.

– Чудеса. Я служу в этом театре уже двадцать лет,

практически каждую пятницу мне приносят красивый

букет, и от кого – неизвестно! Том, ты можешь хотя

бы намекнуть, кто этот джентльмен, который посыла-

ет цветы?

– Простите, мисс Уотсон, но мне нужно идти, —

произнес молодой человек и, попрощавшись, удалился.

Полюбовавшись цветами и поставив их в вазу,

мисс Уотсон принялась смывать грим.

* * *

Смыв грим, она продолжала размышлять о будущей

постановке. В этот вечер мисс Уотсон не хотелось

идти домой, так как ее там никто не ждал. Но когда она

услышала, как уборщица, завершая работу, захлопну-

ла дверь гримерной комнаты Чака, актриса поняла,

что пора собираться. Взяв сумку и цветы, она вышла

из комнаты.

Выходя из гримерки, Джули увидела идущую ей

навстречу миссис Дорати Стивенс, актрису лет ше-

стидесяти, возвращавшуюся в свою гримерную после

спектакля, который проходил на главной сцене.

– Здравствуйте, миссис Стивенс. Как прошел ваш

сегодняшний спектакль?

– Добрый вечер, мисс Уотсон… – тепло ответи-

ла женщина. – Спектакль прошел хорошо, но при по-

лупустом зале. Мы сейчас имели неприятный разговор

с мистером Дрейсоном, который подумывает о прекра-

щении этой постановки… Но не будем о грустном.

А как у вас дела? Как настроение перед премьерой

на следующей неделе?

– Надеемся, что до среды нам удастся провести

еще несколько репетиций с мистером Гоулдом и до-

стойно сыграть. Вдобавок ко всему я хочу предпринять

последнюю попытку пройти пробы на роль Гертруды

в лондонском «Глобусе». Не знаю, как я все это успею.

– Я уверена, у вас все получится, – сказала со-

беседница. – Наша семья, да что там – практически

весь город восхищается вашим актерским талантом

и красотой, режиссеры обязательно должны обратить

на вас внимание.

– Право же, вы мне льстите, – улыбнулась Джу-

ли. – В сорок лет о красоте уже как-то и не хочется

говорить. Давно надо было оставить мечты о большой

сцене, а я все продолжаю стучаться в эти закрытые

ворота.

– А когда у вас пробы?

Джули, еще раз вспомнив горький опыт сво-

их предыдущих проб в лондонских театрах, тяжело

вздохнула и произнесла:

– В понедельник. Завтра днем пойду проведать

мистера Гоулда и постараюсь отпроситься у него и по-

ехать. Ведь до премьеры осталось не так много време-

ни, и я не знаю, отпустит ли он меня.

– Как поживает мистер Гоулд? Давно я его не ви-

дела. Он все реже стал появляться в театре, – замети-

ла миссис Стивенс. – Мы живем по соседству и ино-

гда с ним беседуем. Так вот, он всегда мне говорит,

что вы его муза, и только благодаря вам его спектакли

имеют успех у публики.

– Он преувеличивает, – отмахнулась Джули.

– Ну что вы! – воскликнула Дороти. – Вы же

играли практически во всех его постановках, и в этой

он выбрал именно вас на главную роль.

– Мне с самого начала карьеры посчастливилось

работать под его руководством, – сказала Джули. —

Я окончила театральную школу, а когда двадцать лет

назад пришла сюда на пробы, мистер Гоулд тут же ут-

вердил меня на роль.

– Наверное, он сразу разглядел ваш талант! —

женщина, сузив глаза, хитро посмотрела на Джули.

– Не думаю. Скорее всего, просто сжалил-

ся над двадцатилетней девушкой, которую никуда

не брали.

Миссис Стивенс с ностальгией вспомнила и свои

первые шаги в этом театре, и знакомство с еще мо-

лодым, начинающим режиссером мистером Гоулдом,

но, откинув воспоминания в сторону, она сказала:

– К сожалению, в последнее время залы стали

слабо заполняться, и мне бы очень не хотелось, что-

бы мистеру Гоулду, как и другим опытным режиссе-

рам, пришлось по этой причине покинуть наш театр.

Мистер Дрейсон все больше делает ставку на молодых

режиссеров, и я даже не знаю, как к этому относиться.

Джули было непросто слышать о возможной от-

ставке мистера Гоулда, но, собравшись с мыслями, она

сказала:

– Увы, миссис Стивенс, мы живем в эпоху тех-

нологического прогресса, но несмотря на это мистер

Гоулд не теряет оптимизма: он и в свои семьдесят ве-

рит, что театр – это самое высокое искусство, кото-

рое будет жить вечно. Но если спектакль провалится,

и он будет вынужден покинуть театр, то я последую

его примеру.

– Джули, давайте не будем сгущать краски

перед премьерой и отбросим пессимизм. Мистер Го-

улд талантливый режиссер и, возможно, именно ему