Десну перешли батальоны - [50]
— Ко-о-ров-ка ты м-м-оя е-д-динствен-ная…
За женщиной шли Наталка и Кирей. Наталка плакала, а Кирей, сгорбившись и повесив седую голову, чертыхался. Вдоль плетня шла уже пожилая женщина в крашеной синей полотняной одежде и, останавливаясь, молила:
— Федор Трофимович, сыночек мой сизокрылый!.. С сумой по миру пускаете!.. Верните телку!
— Немцы берут! За помещичье имущество добро берут! — кричал Писарчук. — Я тут не при чем.
— Не отдадите? — остановилась перед ним женщина.
— Просите немцев, что вы меня просите?
Женщина схватилась за голову.
— Веди, веди, чтоб уже тебя повело! Чтобы ты счастья не знал никогда, как и я не знаю! Будь ты проклят!
Писарчук поднял палку и ударил женщину.
Она истошно закричала:
— Спа-а-си-те!.. спа-а-сите!..
Верховой осадил лошадь, подлетел к женщине и полоснул ее нагайкой по голове. Нагайка запуталась в волосах. Немец рванул ее к себе, женщина, раскинув руки, упала под копыта. Немец и Писарчук догоняли стадо.
Марьянка со всех ног кинулась к женщине. Подняла ее, но понести не смогла.
— Помогите же!
Подбежали Шуршавиха и Наталка. Подхватили женщину под руки и потащили в соседний двор, к колодцу. Марьянка вытащила ведро воды и стала обмывать рану на голове избитой. На земле расплывалась кровавая лужа. Женщина глухо стонала. Во двор сбегались люди.
— Конец света пришел, люди добрые, пропадем ни за что, — причитала Шуршавиха.
— А они все берут да бе-е-ру-ут…
— Черт его побери! Что его делать на белом свете? — ударял руками о полы Кирей.
— На станцию со всех сел сгоняют скот. В вагоны грузят и везут куда-то! — указала рукой на запад Шуршавиха.
— К себе наше добро вывозят.
— Лошадей везут, коров везут… А хлеб — целыми поездами!
Избитая женщина открыла глаза, посмотрела на всех.
— Где моя коровка? — спросила она тихо.
— Угнали немцы… и мою угнали, тетенька… И корову деда Кирея.
— До каких пор это будет, люди добрые? До каких пор? — воскликнула женщина. — Веди! Веди, мироед окаянный! Я тебе этого ввек не забуду!.. — женщина подняла кулак и погрозила вслед Писарчуку.
Ко двору подъехал верховой и что-то сердито крикнул. Люди бросились бежать. Верховой стоял у калитки и хлестал каждого нагайкой.
Марьянка побежала по улице. Через огороды вышла за село, вытащила из кустов лодчонку, весло и поплыла к Забужному хутору. Хутор поднимался за лесом, на острове. Лошь разлилась, залила луг и дорогу на хутор, и теперь лодка была единственным средством сообщения. Марьянка старалась ехать между деревьями, чтоб из села не так видно было. Ветра не было, лодка плавно шла к острову. На причале возле двух старых баб ее ожидал Павло. Он радостно махал ей руками, потом втащил лодочку на берег. Марьянка спрыгнула на землю и бросилась в его объятия.
— Соскучился?
— Еще как!
— А плечо?
— Заживает. Еще болит, но уже не так сильно. Что нового привезла? Рассказывай…
Сели, обнявшись, под вербой. Марьянка слишком долго молчала, и Павло встревожился.
— Невеселые новости?
— Павлусь, их расстреляют. Так офицер сказал Мусе…
Хоть Павло и ожидал этой вести, но, услыхав ее, содрогнулся. Теперь уже все зависит от него. Либо он спасет их, либо сам погибнет вместе с ними. Он ожидал такого приговора над ревкомовцами и все обдумал.
Марьянка передала рассказ Муси.
— В селе такое делается, что и сказать страшно. Немцы людей грабят, бьют. Крики и плач — и днем, и ночью.
Марьянка рассказала о женщине, избитой Писарчуком и немцами. Павло, слушая ее, думал о кладбище.
— Сегодня я перееду с хутора.
— Куда?
— Переберусь в сосняк у железной дороги. Теперь уже тепло.
— Где же я тебя там найду, сосняка десятин сто, да и лес вокруг.
— Сейчас условимся. — Павло думал, а Марьянка, ожидая, смотрела на его бледное лицо, в задумчивые голубые глаза. Наклонилась и поцеловала в щеку. — Знаешь, — сказал Павло, — три одинокие сосны на Лысой горе, а кругом густые, густые, еще не расчищенные заросли?
— Знаю. Как идти на Ядуты?
— Вот-вот! Там меня и найдешь! Ты, когда будешь идти ко мне, пой свою любимую «Дивчиноньку», я и узнаю. Там и хлопцам собираться. Не забудешь?
— Ну, что ты, Павло?!
— У ревкомовцев есть запрятанные винтовки и патроны. Их надо перенести ко мне.
— Они ведь большие, как я их принесу, чтоб немцы не увидели?
— Да, ты об этом не подумала… У Бояров есть свой клочок на песках у леса. Они там картошку садят. Туда Кирею нужно навоз возить… Поняла?..
Девушка кивнула головой.
— А теперь дай я тебя поцелую и поезжай обратно в село. Освободим хлопцев, будем врагов бить!
Они обнялись.
Павло позвал старшего мальчика Забужихи, и тот повез Марьянку в село.
Марьянка поднялась на гору. По огородам вышла к оврагу, а оттуда пробралась во двор к Якову Кутному. Яков сидел на завалинке, положив руки на колени. Весь черный, рябой и похудевший, он показался Марьянке страшным. На ее приветствие даже не поднял головы. Глухо бросил:
— Здравствуй…
— Горюете, Яков Алексеевич?
Яков вздохнул:
— Как же не будешь горевать? Хлеба нет ни крошки, картошку доедаем. А лето? А зима? Провалилась бы такая жизнь!.. Немец вот тут сидит, — показал он на грудь. — Стал, проклятый, нам поперек дороги.
Марьянка села рядом с ним на завалинке.
Огромное войско под предводительством великого князя Литовского вторгается в Московскую землю. «Мор, глад, чума, война!» – гудит набат. Волею судеб воины и родичи, Пересвет и Ослябя оказываются во враждующих армиях.Дмитрий Донской и Сергий Радонежский, хитроумный Ольгерд и темник Мамай – герои романа, описывающего яркий по накалу страстей и напряженности духовной жизни период русской истории.
Софья Макарова (1834–1887) — русская писательница и педагог, автор нескольких исторических повестей и около тридцати сборников рассказов для детей. Ее роман «Грозная туча» (1886) последний раз был издан в Санкт-Петербурге в 1912 году (7-е издание) к 100-летию Бородинской битвы.Роман посвящен судьбоносным событиям и тяжелым испытаниям, выпавшим на долю России в 1812 году, когда грозной тучей нависла над Отечеством армия Наполеона. Оригинально задуманная и изящно воплощенная автором в образы система героев позволяет читателю взглянуть на ту далекую войну с двух сторон — французской и русской.
«Пусть ведает Русь правду мою и грех мой… Пусть осудит – и пусть простит! Отныне, собрав все силы, до последнего издыхания буду крепко и грозно держать я царство в своей руке!» Так поклялся государь Московский Иван Васильевич в «год 7071-й от Сотворения мира».В романе Валерия Полуйко с большой достоверностью и силой отображены важные события русской истории рубежа 1562/63 года – участие в Ливонской войне, борьба за выход к Балтийскому морю и превращение Великого княжества Московского в мощную европейскую державу.
После романа «Кочубей» Аркадий Первенцев под влиянием творческого опыта Михаила Шолохова обратился к масштабным событиям Гражданской войны на Кубани. В предвоенные годы он работал над большим романом «Над Кубанью», в трех книгах.Роман «Над Кубанью» посвящён теме становления Советской власти на юге России, на Кубани и Дону. В нем отражена борьба малоимущих казаков и трудящейся бедноты против врагов революции, белогвардейщины и интервенции.Автор прослеживает судьбы многих людей, судьбы противоречивые, сложные, драматические.
Таинственный и поворотный четырнадцатый век…Между Англией и Францией завязывается династическая война, которой предстоит стать самой долгой в истории — столетней. Народные восстания — Жакерия и движение «чомпи» — потрясают основы феодального уклада. Ширящееся антипапское движение подтачивает вековые устои католицизма. Таков исторический фон книги Еремея Парнова «Под ливнем багряным», в центре которой образ Уота Тайлера, вождя английского народа, восставшего против феодального миропорядка. «Когда Адам копал землю, а Ева пряла, кто был дворянином?» — паролем свободы звучит лозунг повстанцев.Имя Е.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.