Дешевка - [6]

— Да-да. Умная девушка эта Ева. Она, знаете ли, теперь магистр, получила степень в Гарварде… и ноги от ушей… как у молодой Сьюзен Сарандон.[6] Черт, эта подружка в свое время могла зажечь, — он подмигнул сам себе. Имоджин давно привыкла к тому, что Уортингтон делил всех женщин, включая Сьюзен Сарандон, на «подружек», «цыпочек» и «девок» и рассматривал их скорее как набор аксессуаров, красивых или не слишком привлекательных, а не как отдельных личностей — людей иного пола. Язык, которым он изъяснялся, больше подошел бы шулеру из Атлантик-сити, чем издателю с Манхэттена. Болтать попусту босс никогда не любил, однако Имоджин все же задалась вопросом, имеет ли он хоть малейшее понятие о том, что сегодня она впервые пришла в офис после болезни. И еще ей хотелось бы узнать, как, по его мнению, полученная Евой степень магистра и ее же ноги от ушей связаны с руководством веб-сайтом. У Имоджин были друзья, которые окончили бизнес-школы в конце девяностых — начале двухтысячных. Какой стала магистратура теперь, она не знала, но по рассказам большинства знакомых получалось, что обучение больше всего напоминало летний лагерь для взрослых с пивными вечеринками и экскурсиями — отложенное взросление, которое сплошь и рядом забрасывало новоиспеченных магистров в следующую налоговую категорию.

Имоджин знала, что Уортингтон довольно благожелательно настроен к Еве, поэтому подыграла ему.

— Она определенно из числа лучших. Я очень рада, что мы снова будем работать вместе, — сказала Имоджин с идеально выверенной улыбкой. — Для сайта нужны хорошие люди.

— Это будет больше, чем просто сайт, Имоджин. Честно говоря, я и сам не до конца понимаю, что из этого выйдет, но думаю, мы заработаем хренову тучу денег.

Уортингтон замолчал, словно обдумывая преимущества того, что у компании в очередной раз появятся гигантские барыши. Не так давно консалтинговая фирма Маккиттрика, Маккиттрика и Дресслера провела исследование, чтобы попытаться выяснить, почему сама компания и, в частности, ее журналы теряют деньги. Хотя вообще-то понять, куда утекают финансы, и без консультанта, который берет пятьсот долларов в час, было нетрудно. В штате состоял, скажем, обозреватель, который держал апартаменты в первом округе Парижа, чтобы проводить там выходные в обществе непрерывно сменяющихся молодых воздыхателей. Был числящийся за компанией номер-люкс в Милане, где ее руководящий состав славно проводил время во время модных показов и в выходные. В контрактах главных редакторов (в число которых Имоджин тоже входила) имелись дополнительные пункты, касающиеся автомобилей, одежды, косметики… Уортингтон вздохнул о старых добрых временах, ударом клюшки посылая мяч в сторону лунки и промахиваясь сантиметров на пять. Он продолжил:

— Я рад, что вы так доброжелательно настроены. Я-то беспокоился, что вы можете плохо принять эту новость. Я же знаю вашу преданность этим глянцевым страницам. Думал, вам не захочется переходить на электронный формат. На самом деле я даже боялся, что вы просто возьмете и насовсем уйдете от нас. Но ясно же, что пришло время, когда для компании на первый план выходит цифровая версия.

«Что за электронный формат?» Ничто из того, что вылетало из рыбьего рта Уортингтона, казалось, не имеет смысла. Конечно, она предана глянцевым страницам журнала. Это ее работа. Он что, хочет сказать, что теперь они станут выкладывать в сеть больше журнальных материалов? Может, для этого и привлекли Еву? Может, сегодня в бизнес-школах учат, как делать деньги, размещая журнал в Интернете? Имоджин не испытывала уверенности, что подобное сработает, но все так сильно изменилось за какие-то несколько лет! Издательское дело стало совсем другим, она это знала. Блоги, веб-сайты, твиты, линки и кросспостинг. Теперь все это очень интересует людей.

Уортингтон выудил из кармана новенький поблескивающий мячик и продолжил:

— Новая бизнес-модель, которую придумала Ева, не похожа ни на что, с чем я сталкивался раньше. Навороченный гибрид «Амазона» и Net-à-Porter.[7] А так подумать… мы получаем процент с каждого проданного товара. И это не считая экономии на печати и доставке.

Имоджин тонула в потоке изливающейся на нее информации, ей казалось, что на нее надвигаются стены офиса. Глазные мышцы напряглись и задергались, в голове зашумело, живот скрутило. Ногти впились в ладони. «Держи себя в руках, соберись». Хотя, конечно, глупо полагать, что можно месяцами не ходить на работу, а потом вернуться и не обнаружить никаких перемен.

Имоджин растянула губы в улыбке.

— Картер, что вы хотите мне сказать? Что случилось с моим журналом?

Он без выражения посмотрел на нее и сказал тоном, который обычно приберегал для своих пятилетних близнецов:

— Ваш журнал теперь приложение.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Когда она вернулась из офиса Уортингтона, на этаже «Глянца» в преддверье утреннего совещания плескалось море новых лиц. Имоджин полагала, что у нее будет больше времени на подготовку к встрече со штатом журнала. Она всю неделю репетировала речь, которую собиралась произнести в первое после перерыва рабочее утро. Сейчас, глядя сквозь прозрачную стену на тех, кто заполнял редакционный зал, она с удивлением поняла, что не узнает никого. Ее ответственный редактор Дженни Паркер и креативный директор Максвелл Тодд отсутствовали.