Десанты 1941 года - [13]
«— А вы, товарищ сержант, почему не спите? И вам следует отдохнуть. Ведь не на ярмарку собрались!
— Мине нельзя спать, товарищ лейтенанта! Я командир отделения. Перед бой надо сильно думать. Надо ловить ошибка, смотреть все винтовка, сапога и портянка. Грязь, дирка — худо! Сейчас чинил — завтра поздно».
С наступлением темноты одиннадцать катеров, назначенных в десант, скрытно ошвартовались у причалов на западной окраине Килии-ноу. Несколько ниже по течению, у элеватора приткнулась дюжина каюков. Гребцами являлись колхозные рыбаки.
Лейтенант Юрковский, разместив роту, отправился к элеватору и стал опрашивать гребцов. Вопрос его интересовал только один:
«— Кто из вас служил в румынском войске и прошел переподготовку в Красной Армии?»
Таких нашлось несколько человек. С их помощью Юрковский составил план Килия-веке, стараясь, чтобы он был как можно более адекватен в военном отношении.
Среди рыбаков путем опроса он также разыскал Самсона Харланина, 4 года прожившего в Килия-веке, и отправил его в 1-й взвод лейтенанта Швеца, в котором собирался находиться сам, в качестве проводника.
Но и это показалось ему недостаточным.
Юрковский отправился на дамбу и оттуда на лодке в течение двух часов пытался в бинокль уточнить план города, отмечая на нем хотя бы наиболее высокие строения, на которых могли быть наиболее опасные огневые точки. Из наиболее важных построек в городе он выделил здание «капитании порта», казарму «граничар», церковь и уточнил подходы к ним.
Пулеметы десанта грузят на бронекатера.
Под руководством председателя рыбколхоза Харлампова на каюки погрузили саперов и разведчиков. Они должны были разминировать зону высадки, проделать проходы в проволочных заграждениях, а в случае обнаружения противником засечь все заработавшие огневые точки и отойти на свой берег.
Каюки высадили разведчиков и саперов прямо у проволочных заграждений за два часа до высадки десанта и отошли на 30 метров, непрерывно выгребая против течения, чтобы держать лодки на траверзе тех мест, где высадились саперы. Саперы на основных участках целиком сняли притопленную в воде колючую проволоку, а на менее важных за недостатком времени проделали в ней отдельные проходы, которые были помечены прутьями вербы.
Затем саперы продвинулись на берег и стали искать мины, постепенно продвигаясь к второй линии проволочных заграждений, установленной вблизи румынских траншей.
В конце концов они были обнаружены и отошли, не отвечая на открытый противником огонь. Согласно докладу, сделанному командиру полка, в заграждении было проделано два широких прохода, оставлены отметки для десанта, мин перед румынскими позициями обнаружено не было.
Десант в это время сосредоточился у причалов, и первая волна производила скрытную посадку на бронекатера.
Назначенные на минную постановку бронекатера Ренийской группы, как и в прошлый раз, до темноты приняли в Измаиле мины (учитывая сложность обстановки, на головном катере пошел флагманский минер Иссарев), а в 2 часа ночи снялись и малым ходом пошли к Сулинскому гирлу. Но в густом тумане и темноте бронекатера проскочили мимо него, не разглядев ответвления, и поднялись выше по Дунаю на румынскую территорию.
Ошибка была обнаружена только после того, как отряд наткнулся на выступивший из тумана памятник солдатам Рязанского полка, погибшим при форсировании Дуная в 1877 г., находящийся под Мэчином, — восьмиметровую чугунную пирамиду. Обнаружив ошибку, бронекатера легли на обратный курс. Когда они спустились до Сулинского гирла и повернули в него, уже начинало светать, и туман стал редеть.
Внезапно в ста метрах от головного катера в камышах показались борт и башни замаскированного ветками румынского монитора. Стоянка мониторов оказалась гораздо ближе, чем предполагали на флотилии.
Впоследствии Иссарев долго жалел о том, что катера были не торпедными…
Открыв огонь по ближайшему монитору, он стал разворачиваться, одновременно сбрасывая мины. Из трех следовавших за ним бронекатеров, в условиях внезапно начавшегося боя и маневра на отход (который стали выполнять, развивая максимальную скорость), сбросить мины успел только один. В результате поставленными оказались всего 8 мин.
Одновременно с минами катера стали сбрасывать и дымовые шашки — оборудования для постановки дымзавес на них не было. Ответный огонь румын был не менее беспорядочным, чем огонь бронекатеров — серьезные повреждения получил только «БКА-112».
От двух прямых попаданий румынских снарядов на катере вышли из строя гребной вал и рулевое управление, в одном из отсеков возник пожар. Благодаря усилиям экипажа пожар удалось потушить, но катер не имел хода.
«БКА-111» взял его на буксир и дотащил до Прута.
Мониторы «Ударный» и «Мартынов» до рассвета заняли огневые позиции в Кислицкой протоке.
В начале четвертого бронекатера отошли от причалов и двинулись вниз по Дунаю малым ходом, моторы для скрытности работали на подводный выхлоп. На фарватере отряд построился в кильватерную колонну с «БКА-132» лейтенанта Майорова (с командиром отряда лейтенантом Козловым на борту) в качестве головного и, заглушив двигатели, продолжил движение самосплавом со сносом в сторону правого берега.
