Десант в безвестность - [10]

— Всю дорогу тихо вел, а тут занервничал! — замахнулся на него Остроух.

Старший лейтенант остановил его.

— Он пить хочет.

Федотов посадил пленного, выдернул кляп и приложил флягу к его рту. Тот, задрав как гусь голову, застучал зубами по алюминиевому горлышку фляги.

Федотов невольно рассмеялся.

— У родника-то попить ему не дали…

— Тихо! — оборвал его старший лейтенант и приказал двигаться дальше.

«Нейтралку» разведчики миновали незамеченными и вскоре были у своих. Их с нетерпением ждал начальник штаба бригады. Увидев перед собой долгожданного языка, Сергеев обнял старшего лейтенанта.

— Спасибо, Бутылин! — просто поблагодарил он.

А старший лейтенант в это время думал о тех, кого придется вычеркнуть из списков взвода батальонной разведки из-за проклятого языка. Тогда он еще не знал, что совсем скоро в составе отвлекающих групп ему со своими бойцами придется имитировать атаку в этом же самом районе «нейтралки», откуда он только что вышел, проще — «пошуметь», чтобы дать возможность другим разведчикам пройти незамеченными в другом месте. Тогда он не знал, да и не мог знать, что штаб бригады разрабатывал крупную диверсионную операцию, ради которой он и ходил за языком.

г. Кемь 12 августа 1942 г., 10 час

Командующий 26-й армией генерал-майор Никишин созвал на совещание всех командиров, начальников штабов дивизий и бригад, чтобы ознакомить их с новыми директивами Генштаба и одновременно довести план дальнейших действий подчиненных армии частей в сложившихся условиях окопной войны.

Подполковник Солдатов вместе со своим начальником штаба майором Сергеевым тоже прибыл в штаб армии, который располагался в Кеми. Комбриг решился на этот раз во что бы то ни стало добиться приема у командующего армией и изложить свои мысли по поводу бездействия бригады.

Открыл совещание сам командарм. Сначала он зачитал директивы Генерального штаба, затем приказы командования Карельского фронта и Верховного Главнокомандующего.

— Товарищи командиры, я прошу вас еще раз особо обратить внимание на два последних приказа товарища Сталина — это приказ № 227 «Ни шагу назад!» и приказ от 1 мая, — Никишин помолчал, оглядывая присутствующих, затем продолжил. — Эти приказы суровы, но они необходимы. Некоторые из вас, наверное, думают, что для условий нашего фронта они неприемлемы. Это не так. Вспомните последнее наступление на кестеньгском направлении? Его неудачное проведение, а я считаю именно так, — подчеркнул генерал, — определили прежде всего неграмотное управление частями и, конечно же, слабая воинская дисциплина. У нас свыклись с положением: если что не так, мол, ничего — командование поправит. А за этим «если что не так» — сотни, а иногда и тысячи жизней советских солдат! И дальше мы не станем мириться с тем, чтобы из-за неграмотности и расхлябанности некоторых командиров бессмысленно гибли люди. Нужно учиться воевать по-новому, с учетом возросшего потенциала технической оснащенности армии.

Теперь остановлюсь на обороне. Как указывается в директиве Генштаба, оборона у нас действительно в тактическом отношении подготовлена недостаточно продуманно. Ее следует развить в глубину, установить дополнительные огневые точки на флангах и стыках, расчистить от леса большую площадь перед передним краем обороны. Нужно срочно, если кто еще не сделал, дооборудовать все необходимые инженерные сооружения. Нельзя забывать и о маскировке боевых порядков. Главная полоса обороны, как уже принято нами, должна состоять из нескольких позиций, на которых организуются батальонные районы, а внутри них — батальонные узлы. Они главные опорные пункты рот, резерва…

Подполковник Солдатов сначала внимательно слушал командующего, в чье подчинение входила бригада, но потом его внимание отвлек тощий клоп, выползший неизвестно откуда на рукав гимнастерки. Он с брезгливой неприязнью стряхнул клопа на пол и с шумом задвигался на стуле, стараясь раздавить его сапогом. «Откуда, черт возьми, взялась эта гадость!»— с беспокойством он стал осматривать низ гимнастерки, галифе — нет ли еще. На него обратили внимание, и комбриг, заметив это, выпрямился, стыдливо притих. На командарма, когда тот снова заговорил об обороне, Солдатов уже смотрел отсутствующим взглядом. «Дзоты, опорные пункты, узлы, блиндажи — сколько их выстроила бригада! В саперов превратились бойцы, — думал он. — Не свою оборону укреплять надо, а громить вражескую! Враг тоже ведь строит, укрепляется. Потом все равно брать ее придется — вот тогда людей терять начнем в сто крат больше!»

— Товарищи командиры! По некоторым заявлениям, а если быть точнее, по заявлениям оперативного отдела, — продолжал Никишин, — в частях зреет недовольство тем, что мы недостаточно беспокоим противника налетами на его гарнизоны, укрепрайоны. Хотя для отдельных частей такая возможность имеется… Правильно я говорю?

Среди присутствующих возникло оживление. Подполковник Солдатов напрягся: «В точку попал. Будто прочитал мои мысли».

— Так вот. Командование фронтом поддерживает такие настроения. Перед вами ставится задача: время от времени переходить в наступление силами полка и даже батальона, если, конечно, условия сопутствуют этому. Такие частные операции будут сковывать силы противника, заставят держать резервы на местах и не дадут ему возможности перебрасывать их на другие участки фронта. Но подобные операции должны тщательно прорабатываться штабами, чтобы не допустить промахов. А их у нас, к сожалению, предостаточно. Я повторяю: мы должны учиться воевать по-новому! Наступление наших войск не за горами, и к этому надо готовиться уже сейчас. Отступать мы, слава богу, научились, а вот наступать — нет. Особенно плохо работаем с разведкой. Доверяем поверхностным, зачастую непроверенным данным и на них строим свои расчеты. А ведь по-настоящему проведенная разведка — это половина успеха операции. Об этом следует помнить всегда. Я уверен, подними сейчас любого из вас и спроси, что за часть противостоит вам, какова мощь укреплений врага, как он вооружен, никто точно не скажет. А знать надо бы. Как вы будете наступать, если вдруг завтра последует такой приказ? Поднимете батальоны — и вперед?! Нет, дорогие товарищи, сегодня так воевать уже нельзя. Только точные и полные сведения о противнике, дислокации всех его частей, огневой мощи дадут возможность разработать наиболее оптимальный вариант наступления. Поэтому разведку коммуникаций врага, включая и его тылы, ведите постоянно, проверяйте и перепроверяйте, советуйтесь и обменивайтесь данными разведки со своими соседями. Настоящий командир должен знать о противнике если не все, то почти все — вот тогда он сможет воевать не вслепую, а с полным знанием дела, смело маневрировать своими резервами.