Дерзкая соблазнительница - [2]

— Милорд, ведь этого разбойника даже не знают в лицо, — осторожно сказал он.

— Не называй меня милордом, дружище. Сейчас я просто Питер, как когда-то на «Верном». Ты и Портер мои ближайшие друзья, и мне нужна ваша помощь. Не распить ли нам бутылочку, как в старые добрые времена, а заодно составить план поимки этого разбойника?

Корабль мечты Уилла, разбитый словами Питера вдребезги, быстро пошел ко дну.

Уильям хорошо знал лорд-адмирала и методы, которыми тот пользовался в своей работе. Хищный морской дракон что-то задумал. Вероятно, у него уже есть готовый план. Не исключено, что им с Портером предстоит таскать каштаны из огня для «старого друга».

Гордость Уилла была уязвлена, но, как ни крути, он был обязан половиной жалованья симпатиям Питера Котуэлла.

Он прикрыл глаза. Мэри была так горда им сегодня, когда он уходил из их маленького дома, обещая ей золотые горы. Как он расскажет ей об очередной неудаче?

На своем возвышении Портер прокашлялся:

— Я приговариваю каждого здорового моряка из этой банды к бессрочной службе во флоте его величества. А для вас, капитан Хоторн, уготована иная участь. Я прикажу, чтобы вас вздернули!

Капитан Хоторн?

Взгляд Уилла метнулся в сторону арестантов. Он слышал это имя настолько давно, что почти забыл его. Почти.

Он приподнялся со своего места, чтобы лучше разглядеть последнего в шеренге арестанта. Это, наверное, другой человек. Фигура слишком тонка и изящна для шестидесятилетнего. Уилл взглянул на лорд-адмирала, чтобы увидеть его реакцию, но Котуэлл был невозмутим.

Похоже, он с самого начала знал имя этого капитана. Уилл содрогнулся всем телом. Неужели Питер собрал их вместе для того, чтобы напомнить, чем они ему обязаны? Неужели действительно Хоторн? Нет, он ослышался. Проклятое похмелье! Ему уже мерещится.

— Вы хотите что-нибудь сказать, капитан? — обратился судья к арестованному.

Хотя человек стоял к ним спиной, Уилл увидел, как тот плюнул в сторону Портера.

— Будь ты проклят, жалкая свинья, — раздался звонкий голос. Несомненно, он принадлежал женщине.

Уилл прищурился. На ней была большая, не по росту, матросская форма и надвинутая на глаза шапочка.

— Мы не пираты! Я и мои матросы — честные люди! Повторяю вам, мы невиновны!

Лицо Портера побагровело.

— Я не намерен терпеть вас и дальше, Морин Хоторн! Честные люди! Контрабандисты и мародеры — вот кто вы такие. Мне плевать, кем вы себя считаете. На любом из судов его величества вы услышите то же самое. — Портер взял судейский молоток и указал им на осужденную: — Вы позорите прекрасный пол. Ваша казнь послужит назиданием всем особам подобного сорта. Ни один суд не станет щадить пирата, будь он мужчина или… — он сделал выразительную паузу, — женщина. — Портер повернулся к бездельничающим охранникам.

Как только арестанты, шаркая и звеня цепью, направились к выходу из зала, Портер встал и поклонился присутствующим.

— Милорд, я не ждал вас раньше следующей недели, — сказал он лорд-адмиралу, перекрывая производимый арестантами шум.

Котуэлл слегка кивнул и поднялся.

— Дело Де Райза не терпит отлагательства. Чтобы схватить его, потребуется ваша помощь.

Шеренга контрабандистов неожиданно остановилась, громыхнув цепью, и затихла. Морин Хоторн пристально посмотрела на лорд-адмирала.

От этого взгляда у Джонстона защемило сердце. Ее глаза были теплы и глубоки, как вода в далеком Карибском море. И знакомы. До боли знакомы.

— Де Райз? — спросила женщина. Ее голос напоминал злобное шипение дикой кошки. — Что вы знаете об этом мерзком убийце?

Лорд-адмирал выпрямился во весь рост. Это движение заставляло цепенеть как зеленых юнг, так и старых морских волков, занятых такелажем. А эта женщина в ответ лишь дерзко подняла темную бровь.

— Мадам, — произнес Котуэлл официальным и слегка раздраженным тоном, — это забота Адмиралтейства, а не ваша.

Она рассмеялась ему в лицо с тем же пренебрежением, с которым плевала в Портера.

— Де Райз задал вам перцу, не так ли? Он не знает жалости и на короткой ноге с дьяволом. Вам не поймать его, милорд! Ни вам, ни этому. — Она кивком указала на Портера. Ее пристальный взгляд остановился на Уилле Джонстоне. Он смутился, говоря себе, что она не имеет отношения к той Хоторн. Но ее глаза завораживали.

Прошли годы, и вот он снова в суде и снова смотрит в эти глаза, осуждающий взгляд которых долго преследовал его. «Нет, — убеждал он себя, — она не знает того, что я совершил». И отогнал мысль, которая была страшнее жизни без рома.

А девушка все еще смотрела на него, словно читая мысли.

— И этот тоже, — наконец сказала она. — Единственный курс, который он проложит на карте, — это до ближайшего кабака, где есть джин. Ему потребуется хорошая порция перед тем, как поймать Де Райза. А сможет ли он после этого плыть по прямой?

Она была права. Уилла не устраивал ни глоток, ни стакан. Ему нужна бутылка. Уже почти пятнадцать лет он не наносил на карту прямой линии.

Котуэлл свирепо взглянул на стражников, и те лихорадочно начали выпихивать заключенных из зала.

Но Морин Хоторн не сдавалась:

— Вы не найдете Де Райза, милорд, без того, кто знает его в лицо. Например, без меня. — Она ослепительно улыбнулась и пошла за стражником к выходу, насвистывая непристойную ирландскую песенку.