Дерзкая пленница - [93]

— Здесь были две дамы, они жили в башне. Но на прошлой неделе уехали в Англию в сопровождении отца Себастьяна. Вот и все, что я могу вам сказать, сын мой!

Ги бросился обратно, пока не начался прилив, и помчался домой — к дочерям и слугам, терпеливо поджидавшим его. Он несколько воспрянул духом, узнав, что Лили вернулась в Англию, но при мысли, что она отправилась обратно к Роберу, кошки заскребли у него на душе. Ги поклялся, что найдет ее и заставит вернуться в Годстоун, хочет она того или нет.

Глава 28

Было прекрасное майское утро, когда в Годстоун прибыл большой обоз. Лили услышала стук копыт и скрип колес и радостно выбежала навстречу. Наконец-то! Но, увидев Ги, приросла к месту. Рядом с ним шли две маленькие девочки и привлекательная молодая женщина. Сердце забилось у нее где-то в горле — сейчас ей придется лицом к лицу встретиться с его женой… Но он любезно проговорил, отпуская эту даму:

— Благодарю вас, мадемуазель!

Сердце Лили подпрыгнуло от радости. А потрясенный Ги уже стоял перед ней не в силах вымолвить ни слова. Наконец он произнес:

— Ей-богу, Лили, вы заставили меня хорошенько побегать за вами!

Она присела перед ним в глубоком, почтительном реверансе. Ги поднял ее, и при его прикосновении она едва не лишилась чувств.

— Позвольте представить вам моих дочерей, Маргариту и Анжелику.

Две маленькие девочки вышли вперед с торжественным видом, но не успели они поклониться, как Лили крепко прижала их к себе и расцеловала.

— Добро пожаловать в Годстоун, дорогие мои, добро пожаловать домой! — воскликнула она.

В зале Ги окружили братья и Рольф. Они смеялись и говорили одновременно.

— Ги, подожди, вот увидишь… — воскликнул Андре, но Лили быстро приложила палец к губам, и он неуклюже закончил: — Вот подожди, ты увидишь, как продвинулось строительство…

— Я пойду туда сейчас же, — добродушно сказал Ги, — но, прежде всего, нужно найти помещение для моих слуг: они устали от долгой дороги.

Лили быстро защебетала:

— Я присмотрю за детьми, а вы с братьями ступайте повидаться со своими людьми. Я знаю, как им не терпится поговорить с вами. Мы же пока приготовим знатное пиршество в честь вашего возвращения, милорд. Добро пожаловать домой!

Ги жадно следил за ней глазами, а она взяла девочек за руки и повела наверх, в опочивальни. Лили распорядилась, чтобы вещи Ги отнесли в их прежнюю комнату, покормила сына и уложила его спать в комнате леди Элисон. Нянька девочек и Бетта помогли ей выкупать Маргариту и Анжелику, и она покормила их. Затем Лили надела бледно-зеленое платье, которое Ги любил больше всего…

В трапезном зале царило веселье. Ги сидел подле Лили и не сводил с нее глаз. Напряжение между ними росло с каждым часом. Обоим не хотелось есть, и хотя на столе стояло множество их любимых кушаний, они только слегка прикоснулись к ним. Наконец Ги не выдержал:

— Робер…

Лили широко раскрытыми глазами посмотрела прямо ему в глаза.

— Обращался со мной, как отец, — твердо сказала она.

Боль в глазах Ги исчезла, и Лили убедилась, что поступила правильно, скрыв правду, ибо это была ложь во спасение.

— Я должен кое-что сказать вам, cherie.

— А я показать, милорд.

Ги не терпелось объявить Лили, что она его законная жена, увидеть, как счастье озарит ее лицо. Ей же не терпелось передать в руки Ги их сына.

Он гадал: захочет ли она разделить с ним ложе? И когда Лили погладила его по руке, он сразу же пришел в возбуждение. Она улыбалась, опустив глаза. И Ги понял, что Лили чувствует его состояние и наслаждается этим.

Наконец она проговорила:

— Пойдемте, уже поздно. Я провожу вас в вашу опочивальню, а вы поведаете мне то «кое-что», которое целый день не дает вам покоя, не так ли?

— Вы ужасная насмешница, мадам! Закрыв дверь, Ги яростно схватил ее в объятия.

Его губы впились в ее губы, а руки уже срывали с нее одежду.

— Говорите же, — пробормотала Лили, пытаясь остановить его.

Но Ги так долго жаждал ее, что был не способен внимать словам. Он должен восстановить свои права на ее тело и душу, поставить на ней свою метку, свое клеймо, чтобы весь мир знал, что это его женщина, только его…

Вскоре и мысли Лили разбежались, и огненная страсть накрыла ее так же, как Ги. Он раздел Лили донага, и она застонала, протестуя против того, что он долго раздевается. Его плоть грозила расплавить их обоих, и когда он упал на нее и овладел ею, она отдалась ему полностью, желая только одного — вечно лежать вот так, и чтобы он брал ее снова, и снова, и снова… А Ги уносил ее все дальше, за пределы возможного. Потом они долго ласкали друг друга — медленно, сладко и нежно.

Только после того, как яростный огонь страсти был немного утишен, Ги и Лили смогли наконец раскрыть друг другу свои тайны. Он пропустил сквозь пальцы прядь ее великолепных волос, падающих ему на грудь, и сказал:

— Милая, мадам Монтгомери умерла до того, как мы обвенчались. Наша свадебная церемония была настоящей. Ты — моя жена перед Богом и перед людьми.

— О любимый!.. — Лили заплакала, и слезы, как звезды, сияли в ее глазах. — Подожди минутку, я хочу что-то показать тебе…

Ги неохотно отпустил ее. Накинув легкое платье, Лили убежала. Когда она вернулась, держа на руках их сына, Ги стал перед ней на колени и поцеловал край ее платья. Потом бережно и осторожно взял у Лили дитя, и ему показалось, что его сердце сейчас разорвется от счастья. Младенец закричал, и Лили, сев на кровать, дала ему грудь.