Дерзкая невеста - [7]

На некоторое время в кабинете воцарилась тишина, изредка прерываемая тихим шипением его величества и шелестом страниц.

— Это что значит? — скомканная газета полетела в довольного Марка, но он легко увернулся.

— Что именно? — невинно поинтересовался герцог.

— Вот это! «Особа, приближенная к его величеству, утверждает, что король страдает, потому что не может быть с любимой женщиной, отданной другому в угоду политическим интересам. Имя этой женщины не разглашается, но нам стало известно, что это одна из фрейлин ее высочества. Мы обещаем держать читателей в курсе…»

— Стоит ли обращать внимание на газетные сплетни, ваше величество? Как говорят наши южные соседи — собаки лают, караван идет. Про меня тоже написано, что я так нежно и страстно люблю одну девушку, что готов даже лечь под кнут палача, только чтобы оградить ее от любых неприятностей; что я глубоко несчастен, потому как вы заставляете меня жениться на нелюбимой; что мои дети рыдают с утра до вечера, и в доме царит траур. Да про меня целый рассказ романтический напечатали в «Городских новостях». Между прочим, моя кухарка когда его читала, рыдала. Но я же не стал из-за этого подавать на газетенку в суд. Обо мне уже столько писали, что одной сплетней больше, одной меньше… — Марк безразлично пожал плечами. — Собственно, зачем вы это читали? Я вам принес газеты ради другой новости. Русичи водрузили на Алиаске свои флаги.

— Да плевал я на русичей и эти ледяные земли! — заорал король. — Меня больше волнует… Что ты сказал? Они все же сделали это? Мне необходимо составить поздравительную телеграмму их царю. Поди вон!

Марк поклонился и вышел из кабинета, довольно улыбаясь.

Когда он ушел, король развернул очередную газету, нашел статью про «несчастного, страдающего магистра Ордена, ради своей страны готового пожертвовать личным счастьем» и довольно хмыкнул.

— Вот гаденыш! Что же ты замыслил, дорогой кузен?

А дорогой кузен тем временем стремительно шагал в сторону покоев принцессы Анессы, тихонько насвистывая под нос незатейливую мелодию.

— Дядя? — удивилась ее высочество, увидев Марка в приемной. — Что случилось?

— Ничего, красавица. Просто зашел спросить, не хочешь ли ты навестить нас сегодня?

— По какому поводу?

— Хочу просить тебя об одолжении, — вздохнул Марк. — Побудь с Лорен, пока меня… не будет дома.

— Ах, это так романтично — то, что ты для нее сделал! Все дамы только об этом и судачат. А какой печальный и красивый рассказ о твоей несчастной любви напечатали в «Столичном вестнике»! Ты видел?

— Нет.

— Мы все рыдали, когда читали! Это так… так… — Аннеса прижала руки к груди. — Кончено, я утешу Лорен. Бедный мой дядя. — Она обняла герцога. — Я буду просить папеньку отменить вашу с Рут свадьбу. Он не может быть так жесток! Рут тоже печальна.

— Ни в коем случае! — Марк отстранил от себя девушку. — Аннеса, пусть все идет как идет.

— Ты что-то придумал! — уверенно ткнула она в него пальчиком.

— Тс-с, ваше высочество, не выдавай моих тайн. Так ты придешь?

— Я же сказала, что приду.

— Заодно расскажи Лорен о принятых при дворе правилах.

Девушка хитро улыбнулась и заговорщицки подмигнула герцогу Ортису.

— Как жаль что ты моя племянница, а то бы отдал тебя замуж за Бернарда, — поцеловал ее в щеку Марк.

— Пф-ф… он слишком молод и самоуверен!

Лорен бежала в сторону кухни. Ей просто необходимо было с кем-нибудь поговорить, и Марта казалась самым подходящим собеседником. Девушка распахнула дверь и замерла на пороге, не зная, что ей делать дальше — войти или сбежать?

— Ну что застыла, словно мое надгробие? Входи уж, ясновидица и моя головная боль.

Прямо над плитой колыхался призрак бабушки дона Марка. За столом сидели Марта и Константин, перед ними стояли чашки и тарелки с булочками. Дон Ортис-старший примостился на широкой скамье, у него на руках сидел Кошмарик с куском белого хлеба в передних лапах, а за спиной лича отливал серебром еще один призрак сухощавого старичка с длиной лохматой бородой. Одет старичок был странно — в белую широкую рубаху и серые мешковатые штаны. На ногах у него были туфли с загнутыми вверх носами, а на пальце левой руки тускло светился большой перстень с черным камнем.

— Это она и есть? — проскрипел старичок и подлетел к Лорен.

— Она, — недовольно поджала губы старая сеньора. — Из-за этой девки наш мальчик покроет свое имя позором.

— Прекрати, Изабелл, — лич улыбнулся расстроенной Лорен. — Милая и честная девочка. А вот наш внук мог быть и более сдержан.

— Он король! А эта выскочка при подданных обвинила его в трусости! Что она вообще делает в этом доме? Пролезла в постель к Марку, охмурила его своей невинностью и простотой, а сама…

— Замолчи, Изабелл, — призрак старика скривился. — Как была стервой при жизни так ею и осталась после смерти. Ты еще скажи, что девочка дар у тебя украла.

— Да как ты смеешь!

— Смею! Или ты забыла, как валялась у меня в ногах, когда твой ненаглядный муженек застукал тебя с садовником?

Призрак бабушки возмущенно фыркнул и исчез, рассыпав вокруг иллюзию пепла.

— Упокоил бы ты ее, Бальзамино, — старичок поплыл к герцогу Ортису-старшему.

— Да пусть себе летает, — улыбнулся лич. — Лорен, милая, присоединяйся.