Держи меня крепко - [3]

И вот теперь он сидит здесь, всего в нескольких футах от нее, а она впервые в жизни лишилась дара речи. Где же ее хладнокровная самоуверенность? Поразительная настойчивость, которая всегда позволяла ей добиваться своего, покинула Энди. Она встречалась с королями, премьер-министрами и президентами, включая двух президентов Соединенных Штатов, и ни один из них не заставил ее трепетать. А этот… Этот ковбой не успел зайти в обшарпанную забегаловку, как я вспыхнула до корней волос.

Пытаясь совладать с собой, Энди демонстративно взглянула на Лайона. В ответ – взгляд, наподобие дорожного катка начисто сокрушивший ее решимость.

Да, я слышал о равноправии полов и считаю, что это в некотором роде здорово, но в данный момент ты меня интересуешь как женщина, и ни черта ты не можешь с этим поделать.

Она поняла его молчаливое послание так же ясно, как если бы он сказал это вслух.

Ладно, но кое-что все-таки было в ее силах. Она заставит его прекратить думать о том, о чем он думает. В спокойной, профессиональной манере она скажет ему, кто она такая и что здесь делает, как только он покончит со своим чизбургером.

Энди сделала вид, что изучает заляпанное жирными пятнами меню Гейба. На протяжении многих лет оно оставалось неизменным. Единственное, что менялось, – это новые цены, намалеванные поверх старых. Она заставила себя выпить еще один стакан отвратительного сахарного сиропа и принялась наблюдать за мамашей, утирающей мордашку маленькому сыну. Все ее усилия были напрасны: как только она запихивала ему в рот очередную ложку жареного картофеля, на подбородке малыша вновь появлялась полоска красного соуса.

Наконец Энди посмотрела на Лайона: он уже почти покончил с едой. И, медленно потягивая кофе, уверенно обхватил чашку длинными, тонкими, сильными пальцами. Лайон смотрел в окно и, казалось, целиком был поглощен созерцанием уличной суеты.

Неожиданно он отвернулся от окна, будто внезапно утратил интерес к уличным картинам, и в упор взглянул на Энди. Та улыбнулась, страстно надеясь, что ее улыбка не показалась ему глупой дежурной улыбкой флиртующей девицы.

– Привет, – как можно непринужденнее сказала она, подходя к нему.

С едва скрытым изумлением Лайон медленно оглядел ее с головы до ног. Однако изумление очень скоро уступило место другому выражению. Энди поежилась. Неужели он привык, что к нему в кафе подходят незнакомые женщины?

– Салют. – И больше ни слова в ответ.

Итак, ее задача оказалась еще трудней, чем она предполагала. О’кей, мистер Рэтлиф. Она глубоко вздохнула и назвала себя:

– Меня зовут Андреа Мэлоун.

Выражение его лица резко изменилось, а глаза под темными бровями мгновенно стали жесткими и холодными как лед. Он долго не спускал с нее пристального взгляда, а потом отвернулся. Словно ее вовсе не существовало, небрежно взял свою чашку и сделал глоток кофе.

Энди нерешительно посмотрела на Гейба, который делал вид, что наполняет солонку, а на самом деле весь обратился в слух, потом снова на Лайона.

– Я сказала, меня…

– Я знаю, кто вы, миссис Мэлоун, – он снисходительно усмехнулся. – Вы из Нашвилла. Из «Телекс Кейбл Телевижн Компани».

– Значит, вы по крайней мере прочитали обратный адрес, прежде чем отослать мои письма нераспечатанными. Так? – Она надеялась, что ее слова прозвучали вызывающе.

– Совершенно верно. – Он сделал еще глоток кофе.

Его показное безразличие выводило ее из себя. Энди с трудом подавила желание выхватить у него кофейную чашку, если это вообще физически возможно, и зашвырнуть ее подальше – просто так, чтобы привлечь его внимание. Впрочем, Энди прекрасно понимала, что подобные шутки с Лайоном – достаточно было взглянуть на него! – могут печально закончиться. Смирив себя, она попытала счастья еще раз:

– Видите ли, мистер Рэтлиф…

– Мне известно, чего вы хотите. Мой ответ – нет. По-моему, я написал вам об этом в ответ на ваше первое письмо достаточно определенно. Это было единственное письмо, на которое я ответил. Тогда я посоветовал вам поберечь свои силы, время, деньги и, – он иронично оглядел Энди, – вашу новую одежду. Я никогда не разрешу вам взять у моего отца интервью. Так я ответил тогда, и мое решение не изменилось по сей день. – И он снова беспардонно повернулся к ней спиной.

Собираясь в Техас, Энди полагала, что джинсы и тяжелые ботинки будут соответствовать местному колориту. Неужели эта одежда выглядит на ней настолько нелепо? Хорошо. Она совершила грубую ошибку. Возможно, в последние дни она вела себя непрофессионально, собирая информацию тайком, но теперь пути назад нет.

– Вы даже не выслушали моего предложения, мистер Рэтлиф. Я…

– Ничего не хочу слышать. – Он снова взглянул на Энди, и у нее перехватило дыхание, когда она увидела, сколько в его глазах злости. – Никаких интервью с моим отцом. – В его тихом голосе звучало напряжение. – Он старый человек. И к тому же нездоров. Другие журналисты, бо́льшие профессионалы, чем вы, приезжали просить его дать интервью. Ответ всегда был неизменным – нет.

Он решительно встал с табурета, и только сейчас Энди поняла, насколько он высок. Отступив на шаг, она, не говоря ни слова, смотрела, как он расплачивается с Гейбом. Судя по ценам, указанным в засаленном меню, он оставил денег почти в два раза больше стоимости чизбургера.