Державы верные сыны - [8]
С тыльной стороны соседом Ремезовых был войсковой старшина Данила Гревцов. Курень его также наполовину был затоплен паводком, но и галдарея, и балкончик вдоль стен, балясник, свободно нависали над водой. У галдареи был привязан просмоленный челн. Ремезов имел плоскодонку. И теперь, поглядывая на бескрайнюю речную гладь, на свою плавучую станицу, размышлял Илья Денисович: а не махнуть ли на камышовое займище, в сторону Аксая? Должно, там и щуки и стерляди, и сома изобильно, – бревнами снуют по мелководью. Можно бить пикой и трезубой острогой…
Путовень серых туч трепал южак[11], пока не пробились столпами солнечные лучи. Яркий свет побежал по обдонскому холму, по могучим гололобым дубам и ожившим, выбросившим лимонные веточки ивам. А приречные вербы красовались уже своими серебряными сережками, сулящими долгое тепло. Во множестве пролетали над Доном стаи казарок, уток и лебедей, правя к дальним плесам. Манилось вольному люду отведать убоинки, да пост не позволял. До Пасхи еще далеко, почитай, три недели. Поздней она была на сей раз, под конец апреля. Хотя отнюдь не все из черкасцев отвергали скоромное с монашьей лютостью. Чем бог посылал, тем и обходились. Смалочку привычна черкасня к стерляжьей ушице и жаркому из сомятины, к икорке стерляжьей да щучьему холодцу. Вот и сидел пожилой донец, посасывая трубку, на галдареи собственного куреня и сторожил рыбу-дурищу, заплывшую в его двор.
Между тем солнце встало уже в полный дуб, до зенита добиралось, – и даже над водой стало теплей, а борода прямо-таки накалилась на ярых мартовских лучах. Глядит Илья Денисович: плывет по улице двухвесельный каюк, а в нем гребец, еще один казак и… батюшки-светы! – самолично войсковой атаман Семен Никитич Сулин, в богатом кафтане и собольей шапке, перепоясанный широким ремнем, с кинжалом и турецкой сабелькой в ножнах. Подивился урядник такому гостю на их улице, тотчас встал навытяжку и подобрался.
Атаманская лодка, развернувшись левым боком, причалила прямо к галдарее гревцовского куреня. Сам хозяин, Данила Петрович, всполошенно отворил дверь и, выйдя к старому приятелю, протянул ему руку, помогая перебраться на доски балясника. Перешучиваясь, они тут же ушли в курень. А двое гребцов, с покрасневшими от ветра и гребли лицами, сгорбившись, остались ожидать атамана в каюке.
– Эй, борода! – зычно крикнул один из них, черномазый малый с озорными глазами. – Горилочки нема горло промочить? Закацубли[12] начисто! С утра веслами машем…
– Окстись! – укоризненно отозвался Ремезов. – Ни вина, ни скоромного никак не можно. Вторая половина поста.
– Аль ты старовер?
Илья Денисович не ответил, узрев вблизи кормы своей плоскодонки плавник, точно красным лаком крытый. И, не раздумывая, саданул пикой вниз, под лодчонку. Дьявольская сила потащила его в вглубь пучины, вырывая из рук древко. И разжать бы ему пальцы, пожертвовать оружием, чтоб удержаться на галдарее, но рыбацкий азарт затмил рассудок и – бултых в мутную стылую бездну! Но и тут он не растерялся, ухватился одной рукой за борт лодчонки, а в другой – намертво зажал пику, с нанизанной белугой. Её остромордая головень и хвост-веер отчаянно выметывались над забуруневшей водою, на которой рдели пятна крови. Казаки атаманского каюка таращили глаза, гадая, с чего бы это солидный станичник удумал купаться в половодье?
– Агу, дядька! – недоуменно позвал тот же, юркий казачок, перелезая с носа на корму лодки. – Ты пошто там? Аль свалился? Аль грехи смываешь?
Барахтаясь в воде, обезумев от ее игольчатого холода, Илья Денисович гаркнул что есть мочи:
– Белугу пикой пронзил! Держу… Братцы, выручайте!
Несколько весельных гребков – и каюк уткнулся в ремезовский курень. Черномазый, свесившись с края лодки, запустил заголенную ручищу в воду. И, перехватив древко, рванул вверх, давая возможность горе-рыбарю перевалиться в свою плоскодонку. Дрожа, в промокшем зипунишке урядник опять схватил скрюченными пальцами край древка. Тяга, однако, усилилась. Илья Денисович коленом поддел и сбросил с крюка цепь, удерживающую плоскодонку. Лодки плотно сбились бортами. Две руки с одной, две – с другой едва удерживали добычу. Рыбина рванулась еще сильней и поволокла лодки на стрежень, на течение. Весла атаманских гребцов, отмахивая вспять, всячески препятствовали ей разогнаться.
Между тем бурлящая стремнина Дона, уносящая не то, что утлые посудины, а вековые дубы, неотвратимо близилась. Илья Денисович и его помощник, почуяв опасность и ожесточась, дружно крутанули древко, стараясь глубже нанести рану неугомонной бестии. Рыбина плеснула хвостом, поднимаясь из глубины, – из-под острия пики потянулась по глади розовая прошва. Разбитной казак ахнул, напористо потребовал:
– Белугу вдвох зашибли, поровну и разделим. Кабы не я, не видать тебе поживы! Аль не так? То-то. Кубыть, не скоро нам донской рыбки снова отведать придется. В полки поголовно гуртуют, на войну…
– Ты, балакарь, прежде плоскодонку возьми на кукан! Мне же грести нечем. Опосля дуванить будем, – огрызнулся урядник, стуча зубами от озноба и вымеривая глазами расстояние до своего куреня. Уволокла их чертяка никак не меньше, чем на треть версты.
Действие романа разворачивается на Кавказе и на Дону, в Крыму, Петербурге, Венеции, Версале. 1774 год. Русские войска успешно добивают остатки турецкой армии на Балканах. Долгожданный мир не за горами. Но турецкий султан все еще не оставляет попыток переломить ход кампании в свою пользу и посылает верного вассала – крымского хана – в гибельный поход на Кубань… Вторая часть романа повествует о ликвидации Запорожской Сечи, о создании Азово-Моздокской оборонительной линии и закладке новых крепостей, ставших форпостом России на Кавказе.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
1775 год. Екатерина Великая только что победоносно завершила войну с Портой и усмирила бунт Емельяна Пугачева. Но в Запорожской Сечи зреет новый мятеж, который готовит кошевой атаман со своими турецкими и крымскими союзниками. Неспокойно и в Европе: обострились отношения между Францией и Англией с началом борьбы Соединенных Штатов за независимость. Особая миссия выпала на долю русского агента Александра Зодича, действующего в Париже и других странах под именем барона де Вердена. Его отвага и рассудительность помогли спасти жизнь русскому полководцу графу Орлову-Чесменскому, бескровно решить вопрос о роспуске запорожских козаков и усилить позиции родной державы в Крымском ханстве и в Польше.
Автор книги, Лоррейн Кальтенбах, раскопавшая семейные архивы и три года путешествовавшая по Франции, Германии и Италии, воскрешает роковую любовь королевы Обеих Сицилий Марии Софии Баварской. Это интереснейшее повествование, которое из истории отдельной семьи, полной тайн и загадок прошлого, постепенно превращается в серьезное исследование по истории Европы второй половины XIX века. В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.
В четвертый том собрания сочинений Р. Сабатини вошли романы «Меч ислама» и «Псы Господни». Действие первого из них приходится на время так называемых Итальянских войн, когда Франция и Испания оспаривали господство над Италией и одновременно были вынуждены бороться с корсарскими набегами в Средиземноморье. Приключения героев на суше и на море поистине захватывающи. События романа «Псы Господни» происходят в англо-испанскую войну. Симпатии Сабатини, безусловно, на стороне молодой и более свободной Англии в ее борьбе с притязаниями короля Филиппа на английскую корону и на стороне героев-англичан, отстаивающих достоинство личности даже в застенках испанской инквизиции.
Эта книга – увлекательное путешествие через культурные слои, предшествовавшие интернету. Перед читателем предстает масштабная картина: идеи русских космистов перемежаются с инсайтами калифорнийских хиппи, эксперименты с телепатией инициируют народную дипломатию и телемосты, а военные разработки Пентагона помогают создать единую компьютерную сеть. Это захватывающая история о том, как мечты о жизни без границ – географических, политических, телесных – привели человека в идеальный мир бесконечной коммуникации. В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.
Библиотека проекта «История Российского государства» — это рекомендованные Борисом Акуниным лучшие памятники мировой литературы, в которых отражена биография нашей страны, от самых ее истоков. Иван Дмитриевич Якушкин (1793–1857) — один из участников попытки государственного переворота в Санкт-Петербурге в 1825 году. Он отказался присягать Николаю I, был арестован и осужден на 25 лет каторжных работ и поселение. В заключении проявил невероятную стойкость и до конца сохранил верность своим идеалам.
Средневековая Восточная Европа… Русь и Хазария – соседство и непримиримая вражда, закончившаяся разрушением Хазарского каганата. Как они выстраивали отношения? Почему одна страна победила, а вторая – проиграла и после проигрыша навсегда исчезла? Одна из самых таинственных и неразрешимых загадок нашего прошлого. Над ее разгадкой бьются лучшие умы, но ученые так и не договорились, какое же мнение своих коллег считать общепринятым.
Эта книга — история двадцати знаковых преступлений, вошедших в политическую историю России. Автор — практикующий юрист — дает правовую оценку событий и рассказывает о политических последствиях каждого дела. Книга предлагает новый взгляд на широко известные события — такие как убийство Столыпина и восстание декабристов, и освещает менее известные дела, среди которых перелет через советскую границу и первый в истории теракт в московском метро.
Ранним утром 13 октября 1307 года по тайному приказу короля Филиппа IV по всей Франции начались аресты членов Ордена Храма, а имущество и казна захвачены. В тот же день из порта Ла-Рошель отплыли в неизвестном направлении семнадцать кораблей тамплиеров, а юный граф Гитар де Боже сумел тайно покинуть Париж, забрав с собой одну из святынь Ордена. Спустя шестьсот лет к владельцу похоронного бюро в Киеве Ванику Бабаяну явился странный человек и предложил сделать тайное захоронение на заброшенном кладбище за огромные деньги, а затем и стать хранителем могилы.
Великий князь Московский и Владимирский Василий I Дмитриевич (1371—1425) был старшим сыном Дмитрия Ивановича Донского и правил Московским государством без малого 36 лет. При этом в отечественной истории о нём сохранилось очень мало сведений, а памятник — всего один! А ведь при Василии Дмитриевиче Московское государство расширило свои владения почти вдвое, замирилось и заручилось поддержкой Великого княжества Литовского, а ханы Золотой Орды лишь единожды покусились на Москву, да и то безрезультатно! И главное — никаких внутренних дрязг и междоусобных конфликтов, на земле Московской наступили долгожданные мир и лад. В новом увлекательном романе известный писатель Юрий Торубаров воздаёт должное этому мудрому и дальновидному правителю, достойному наследнику победителя Куликовской битвы! Книга издаётся в авторской редакции.
1395 год. После победы на Куликовом поле прошло полтора десятка лет, а судьба Русской Земли вновь висит на волоске.«Над городом и окрестностями плыл звук соборного колокола — бам-м-м, бам-м-м, бам-м-м! Просыпайся, Русь, бери оружие в руки: враг у ворот!»Разгромив Золотую Орду и покорив Крым, грозный ТАМЕРЛАН идет войной на Москву. Уже пало Елецкое княжество, непобедимое войско Тимура штурмует пограничный город:«Завыла боевая труба, и гулямы ринулись в атаку. Причём — конно! Подскакав вплотную, они круто поворачивали коней, прямо с них прыгали на деревянную стену и карабкались вверх, цепляясь за воткнутые копья и помогая себе ножами.
Опер всегда опер — что в наши дни, что в Российской империи при Екатерине Великой. И как его ни называй — «следаком» МУРа или розыскником юстиц-коллегии, — его служба из века в век остается неизменной: раскрывать преступления, ловить уголовников, карать душегубов.Ведь и при матушке-императрице, в «золотой век» Екатерины, хватало грабителей и убийц. За парадными фасадами империи таятся темные подворотни, гиблые трущобы и бандитские притоны. На востоке полыхает Пугачевский бунт. В Москве орудует шайка фальшивомонетчиков.