Дервиш - [13]
Спиридонов со скучающим видом изучал стены и потолок. Агафья подала ему баночку и бутылку:
— В банке мазь. Рёбра я ему вправила, пусть мажет два раза в день — болеть не будет и синяк разойдётся. А Лёнька пусть отсюда пьёт понемногу, пока всё не выпьет. Да чтоб никакой водки! Понял?
— Понял! Что тут непонятного?
— А ты всё ж поговори с ней, с совестью-то! Много чего услышишь! Да только не злись — правду лишь она говорить умеет, ничего кроме!
— Спасибо, Агафья Тихоновна! До свидания! — Спиридонов, радостный от того, что всё, наконец, закончилось, пулей вылетел в двери!
Во дворе он встретился с Глебом и Славиком, которые, увидев вчерашнего врага, насторожились. Мишка молча обошёл их стороной и, выйдя в калитку, закрыл её за собой.
— А ведь вчера убить нас мог! — Заметил Трутнёв.
— И не говори! Мир полон тайн и неизвестности! — Ответил Глеб.
Искатели вошли в дом:
— Мир дому! Агафья Тихоновна, добрый вам день!
— И вам добра, ребятки! Заходите, мы тут чай пьём!
Вика обняла Глеба и поцеловала.
— Потом расскажу! — Шепнула она.
— Садитесь за стол, я вам чай налью! — Улыбалась Агафья.
— Мы, Агафья Тихоновна, сегодня ворота перевесили, а то по земле скребут. — Сообщил Славик. — Завтра ещё рамы оконные поправим, да дверь в сенях просела.
— Вот и славно! Пустых трудов не бывает. Хоть в доме и не живёт никто, а всегда хозяин в нём есть.
— У нас, Агафья Тихоновна, неприятность случилась. — Продолжал Трутнёв. — У Лёшки голова болела всю ночь, и сегодня он лежит. Вы поможете?
— Вот, лекарство ему я с вечера приготовила. — Агафья взяла в шкафчике такую же бутылку, какую давала Мишке, и протянула Трутнёву. — Пусть пьёт отсюда помаленьку, пока она пустой не станет. Как всю бутылку выпьет, так и недуг пройдёт.
Пока искатели благодарили Агафью за помощь, она встала и достала из шкафчика ещё одну чашку и блюдце, украшенные цветами и гирляндами. В дверь негромко постучали.
— Николай, открывай! Мы все здесь! — Громко сказала Агафья.
На пороге появился молодой светловолосый парень в чёрной полицейской форме, с папкой под мышкой. Он скромно улыбнулся и приложил руку к кепке, отдавая честь.
— Капитан полиции Семыкин. Я по поводу вчерашних событий.
— По поводу драки? — Спросила Агафья, ставя чашку на блюдце. — Проходи, Коля, я тебе чай налила.
— Спасибо, Агафья Тихоновна! Я с удовольствием!
Участковый положил на лавочку папку, пристроил поверх неё форменную кепку и сел за стол. Искатели тревожно переглядывались, лишь Агафья улыбалась:
— Ну, как ты? Что так редко стал заглядывать?
— Да некогда всё, Агафья Тихоновна! — Смутился участковый. — Служба!
— Да знаю! Бумажками тебя завалили!
— Именно, бумажками! — Засмеялся Семыкин.
— Вот, Коленька, знакомься! Это ко мне гости из столицы приехали! Это — Вика, это — Глеб и Славик. Они люди хорошие, добрые!
Участковый кивнул Вике и протянул руку обеим парням, представляясь:
— Николай Семыкин! Участковый. Ну, раз вы знакомые Агафьи Тихоновны, здесь можно называть меня просто Николай. Но только здесь, не при посторонних, сами понимаете.
— Да конечно понимаем! — Кивнул Трутнёв.
— А вы что в наших краях делаете?
— Ищем места силы, курганы, захоронения, городища. Сейчас вот ждём своего коллегу, будем точку перехода искать.
— Какого перехода?
— В другие, параллельные миры. Есть такая теория.
— Понятно! Интересные вы ребята. Но можно, я вам пару вопросов задам, мне ж ещё протокол писать!
— Николай, а можно без протоколов? — спросил Глеб
— Почему? Вы не хотите заявление писать? — Вопросительно взглянул Семыкин.
— Не хотим! — Подтвердил Глеб.
— Ну, это ваше право. — Участковый заметно расслабился. — Хотя, конечно, может быть и зря. Они тут всех запугали, все их боятся, никто связываться не хочет. И постоянно никто ничего не видел, не слышал. Ты, говорят, уедешь, а нам здесь жить! Вот только Агафьи Тихоновны и побаиваются!
— Бог их накажет, Коленька. Это предупреждение им было. — Заверила Семыкина Агафья. — Если не перестанут, горе им будет… А вообще-то, люди они несчастные, дети ведь всегда за родителей отвечают.
Все замолчали, внимательно слушая Агафью.
— Дед их в северных лагерях конвоиром служил, заключённых охранял. — Продолжала она. — Вот, всё зло своё детям да внукам и передал… Потому они и беснуются, что черти их тормошат!
Агафья перекрестилась на образа и прошептала одними губами короткую молитву. Потом продолжила:
— Там, в лагерях этих, и матушка моя преставилась, царствие ей небесное.
— Боже мой! Это как же? — Вика сочувственно смотрела на Агафью.
— Не удивляйся, девонька! Она в нашем селе травницей да повитухой была. Кого здесь увидишь из стариков, всех дитями на руках держала! А вот вишь ты как — другим жизнь дала, а свою не удержала. Ох, много там, в лагерях тех, людей хороших сгинуло. Она мне много чего порассказывала…
Искатели удивлённо переглянулись, только участковый Семыкин сидел с каменным лицом, слушая Агафью.
— По ночам приходила. — Говорила Агафья, отвернувшись к окну. — На всю жизнь я это запомнила, как она на меня смотрела! Плачет с радости, что меня видит, а сама сияет в темноте, что туман под луной… Да рассказывает! Про травы, про бога, про веру, да болезни человеческие. Всё мне передала. И про тех, кого там видала, сказывала!.. Сколько ж там было боли да страданий!.. Оттого и ветры злые с севера приходят, что всю боль человечью обратно к нам несут! Не принимает её земля, нам возвращает…
Меня пытаются убить и съесть пять раз в день. Лишь умение вовремя разнести полдворца и особый дар спасали мне жизнь и честь! Иногда красивые глаза тоже помогали избежать дипломатического скандала. Но опыт подсказывает, что лучше бить чемоданом. Сегодня я собираю информацию про принца оборотней и проверяю его на склонность к изменам. Потом предоставляю полный отчет о короле эльфов. Чуть позже проверяю стрессоустойчивость разъяренного дракона. У официальной королевской «развратницы» очень «потный» график. Меня даже посвящали в рыцари и обещали оплатить торжественные похороны.
Ад строго взимает плату за право распоряжаться его силой. Не всегда серебром или медью, куда чаще — собственной кровью, плотью или рассудком. Его запретные науки, повелевающие материей и дарующие власть над всесильными демонами, ждут своих неофитов, искушая самоуверенных и алчных, но далеко не всякой студентке Броккенбургского университета суждено дожить до получения императорского патента, позволяющего с полным на то правом именоваться мейстерин хексой — внушающей ужас и почтение госпожой ведьмой. Гораздо больше их погибнет в когтях адских владык, которым они присягнули, вручив свои бессмертные души, в зубах демонов или в поножовщине среди соперничающих ковенов. У Холеры, юной ведьмы из «Сучьей Баталии», есть все основания полагать, что сука-жизнь сводит с ней какие-то свои счеты, иначе не объяснить всех тех неприятностей, что валятся в последнее время на ее голову.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.