Деревянные волки - [10]

— Почему двух? — спросил Сашка.

— Да потому, мой юный друг, что так устроен мир…

И тут «Остапа понесло» — и он «поплыл» в длинном-предлинном монологе, навеянном, по всей вероятности, бессонной ночью и остатками алкоголя в организме.

Он запустил руки в карманы и шел, не поднимая головы. Можно было остановиться, и он бы, наверное, не заметил этого. Шел бы и говорил: «Ты когда-нибудь поймешь, что ты не один в этом мире, тебя — два и меня — два. Всех по два. Один плачет на кладбище, а другой думает, как он выглядит в это время со стороны, один пожимает лучшему другу руку, а другой в это время мысленно раздевает его жену, один просит у Бога отпущения грехов, а другой знает, что никакого Бога нет, и смеется над первым. У этих примеров потолка высоты нет. Понимаешь? Если не понимаешь, то скоро поймешь. Вот вернешься к своей бабульке, которая, как ты рассказываешь, давно уже должна быть там, — он поднял указательный палец вверх, — привезешь маленькую кучку денег, тебе захочется девочку к себе пригласить, чтобы она полоски на твоей тельняшке посчитала, а в это время тебя попросят „подать судно“. Один будет улыбаться, сочувствовать, спрашивать: что бы ты съела на обед, дорогая бабушка? А другой будет скрипеть зубами и думать, что скоро кончатся каникулы и если за это время бабулька не отдаст Богу душу, то придется бросать институт и сидеть „старшим помощником“ при судне. Ты думаешь, когда люди стреляются или вешаются, это все просто так? Нет, это чаще всего один убивает другого, забыв про самого себя. Ну и хватит об этом. Пришли».

Прощались они на дороге, которая пролегла от села к селу через пшеничное поле.

— Ну, будь здоров. — Остап впервые за все утро посмотрел Сашке в глаза. — Пишите письма, может быть, когда встретимся.

— Ты тоже будь здоров.

Они ударили по рукам.

— Ни пуха, — добавил Остап. — Запомни: — Фрунзе, 42, кв. 8.

— К черту, — ответил Александр. — Чапаева, 24.

Они разошлись в разные стороны.

IV

Довольно скучными были следующие дни. Сашка почти ни с кем не разговаривал. Он или висел на веревке, или шел «домой», или спал, или шел обратно к церкви. Каждый день был ужасно похож на день предыдущий. Дошло до того, что уже несколько дней подряд Сашка даже не пытался после работы смывать краску с лица.

В пятницу, ближе к вечеру, Жора заявил:

— Если завтра мы отработаем целый день, то в понедельник будем ползать, как мухи по стеклу в октябре. Объект должен быть сдан в четверг. И по всему поэтому делаем так: субботу и воскресенье гуляем по первому разряду — я финансирую, а потом три дня работаем, как пчелки. Вопросы есть? Вопросов нет.

— Я точно пас, — ответил на это «заявление» Александр. — Я сплю сегодня, завтра и послезавтра, а в понедельник лучше всех — первый номер.

— Не-е, студент, — возразил Жора, — такие фокусы не прокатывают. Ты просто обязан быть членом коллектива.

— Нет, я сплю. Пусть Славик будет членом. А я сплю.

— Багажник забит водкой, палатками, спальными мешками, — пафосно возразил Жора.

— Я выбираю мешок.

— Сам ты мешок, Шура. Думаешь, что у тебя все будет когда-нибудь потом? Ошибаешься, все должно быть сегодня. Прекрасное «потом» мы можем и не дождаться.

— Откуда у вас столько здоровья? Только что говорили про мух в октябре.

— У нас еще и бронепоезд стоит, — вмешался в разговор Славик. И тихо добавил: «На запасном пути».

В этот вечер Сашка даже хотел «помыться» и прихватил «домой с работы» бутылочку растворителя, но случайно присел на лавке под окном и уснул. Проснулся глубокой ночью. Обиженный на то, что про него все забыли, он обошел пустой дом и, не найдя никого, даже старушку, ушел в свою комнату и, едва коснувшись подушки, уснул.

И только в полдень следующего дня Жора разбудил его, дыхнув перегаром в лицо:

— Эй, товарищ, вы можете проспать самые прекрасные дни в этом году. Нас уже давно ждут водка, лодка и молодка. И баня. За все уплочено.

— А где баба Ира? — спросил Сашка, протирая глаза. — Тоже с вами?

— Ну да, — серьезно ответил Жора. — Она у нас инструктор по боевой и профессиональной подготовке. Делится боевым опытом. Говорит, что у нее более тридцати сбитых самолетов. А Героя Советского Союза давали за двадцать.

— Каких еще самолетов? Что-то вы, дяденька, заговариваетесь.

— Саша, проснись — «заговариваетесь». — Жора стал дергать подушку, на которой лежал Александр. — Подъем, пехота… Бабулька призналась «намедни», что мужичков у нее было «штук тридцать». А у вас, уважаемый товарищ, скоко?

— А я мужичками не интересуюсь, — попытался отшутиться Сашка.

— Значит, еще девственник, — подвел черту Жора, — срочно нужно исправлять это недоразумение. Подъем! Славик за двадцать километров отсюда с восьми утра топит баню…

V

Одноглазый хозяин бани был суетлив и разговорчив, больше всех врал и больше всех смеялся. Ходил он почему-то правым боком вперед, высоко поднимая подбородок. Голову поворачивал только вправо, если нужно было посмотреть влево, то разворачивался всем корпусом. Левый глаз его был всегда закрыт, или его не было вовсе.

Часа два «господа-товарищи» парились и мылись, за это время Сашка успел раза четыре уснуть и проснуться.