Дерево растёт в Бруклине - [129]

Нили с радостью окунулся в школьную жизнь, когда обнаружил множество старых приятелей в средней школе Восточного района. После школы он работал, как раньше, у Макгэррити, и мама оставляла ему один из двух заработанных им долларов на карманные расходы. В школе он стал звездой. Карманных денег у него было больше, чем у других мальчиков, да еще он «Юлия Цезаря» знал наизусть вдоль и поперек.

Когда Фрэнси с Нили вскрыли рождественскую жестянку, в ней оказалось почти четыре доллара. Нили добавил еще один, Фрэнси пять, и у них образовалось десять долларов на подарки. Накануне Рождества они все вместе отправились за подарками, и Лори тоже взяли с собой.

Сначала пошли купить маме новую шляпку. В шляпном магазине Фрэнси и Нили стояли за маминой спиной, а она с Лори на коленях сидела на стуле и примеряла шляпки. Фрэнси хотелось для мамы бархатную шляпку малахитово-зеленого цвета, но таких в Уильямсбурге не продавали. Мама считала, что ей следует купить черную шляпку.

– Покупаем мы, а не ты, – заявила Фрэнси. – А мы считаем, что с траурными шляпками пора покончить.

– Примерь-ка вот эту, красную, – предложил Нили.

– Нет. Лучше вон ту, темно-зеленую с витрины.

– Это новый модный цвет, – пояснила хозяйка магазина, доставая шляпку с витрины. – Мы называем его моховой зеленый.

Она надела шляпку на Кэти. Та нетерпеливым движением руки сдвинула шляпку на левый глаз.

– Здорово! – оценил Нили.

– Мама, ты выглядишь прекрасно! – вынесла свой вердикт Фрэнси.

– И мне нравится, – решила мама. – Сколько стоит?

Хозяйка сделала глубокий вдох, и Ноланы приготовились к затяжному торгу.

– Поймите, это… – выдохнула хозяйка магазина.

– Сколько? – прервала ее Кэти.

– Поймите, в Нью-Йорке за такую же вы заплатите десять долларов. А у нас…

– Если я захочу заплатить за шляпку десять долларов, я поеду в Нью-Йорк.

– Разве можно так вести разговор? Точно такая же модель в Ванамэйкере стоит семь пятьдесят.

Выдержав многозначительную паузу, хозяйка закончила:

– А вам я продам эту шляпку за пять долларов.

– У меня есть ровно два доллара на шляпку.

– Тогда покиньте мой магазин! – возмущенно сказала хозяйка.

– Хорошо.

Кэти взяла ребенка на руки и поднялась со стула.

– Ну, куда вы так спешите? – Хозяйка усадила Кэти обратно и положила шляпку в бумажный пакет. – Я отдам вам ее за четыре пятьдесят. Поверьте, даже свекрови я не отдала бы за такую цену!

«Охотно верю, – подумала Кэти. – Особенно если она похожа на мою свекровь». А вслух она сказала:

– Эта шляпка хороша, но я могу потратить только два доллара. Шляпных магазинов много, и я найду там шляпку себе по карману – может, не такую хорошую, как ваша, но она сможет защитить мою голову от ветра.

– Послушайте меня, – женщина заговорила глубоким, проникновенным голосом. – Евреи говорят, что деньги – это все. Но мы же не евреи. Когда у меня есть красивая шляпка и она к лицу красивой покупательнице, со мной что-то происходит. Вот тут.

Женщина приложила руку к сердцу.

– Я забываю про деньги. Я готова отдать даром, – она вложила пакет в руку Кэти. – Четыре доллара, и шляпка ваша. Я сама заплатила за нее оптовику столько.

Хозяйка вздохнула.

– Поверьте, деловая женщина из меня не получится. Лучше буду писать картины.

И торг продолжался. Когда цена опустилась до двух пятидесяти, Кэти поняла, что это предел. Чтобы проверить, она сделала вид, что уходит, и на этот раз хозяйка не пыталась ее остановить. Тогда Фрэнси кивнула Нили. Он достал два доллара и пятьдесят центов.

– Только не говорите никому, как дешево я продала, – предупредила хозяйка.

– Не скажем, – пообещала Фрэнси. – Положите шляпку в коробку.

– Десять центов за коробку – столько я сама заплатила оптовику.

– Достаточно и пакета, – запротестовала Кэти.

– Это твой рождественский подарок, – ответила Фрэнси. – И к нему полагается коробка.

Нили достал монету. Шляпка была завернута в папиросную бумагу и уложена в коробку.

– Раз уж я пошла на такие уступки, в следующий раз за шляпкой только ко мне. Только больше не рассчитывайте на такую скидку!

Кэти рассмеялась. Когда они выходили, хозяйка магазина сказала:

– Носите на здоровье.

– Спасибо.

Когда за ними закрылась дверь, женщина прошептала: «Пошли вы к черту», и плюнула им вслед.

На улице Нили сказал:

– Неудивительно, что мама покупает новые шляпки раз в пять лет. Надо же, какая морока.

– Морока? – переспросила Фрэнси. – Развлечение, а не морока!

Затем пошли к Зеглеру за трикотажным костюмчиком для Лори. Увидев Фрэнси, Зеглер вылил на нее ушат упреков:

– Ага! Наконец-то явилась – не запылилась! Что, другие галантерейщики не угодили, и снова вспомнила про Зеглера? Может, у других манишка будет и дешевле на пенни, да с брачком, верно?

Он обратился к Кэти:

– Столько лет эта девочка приходила ко мне за манишками и воротничками для папы. И вот целый год уже носа не кажет.

– Ее отец умер год назад, – пояснила Кэти.

Мистер Зеглер со всего размаху ударил себя ладонью по лбу.

– Ой! Язык у меня такой длинный, что во рту не помещается, – расстроился он.

– Ничего страшного, – успокоила его Кэти.

– А сейчас чем интересуетесь? Что вам показать? – живо спросил он, переходя к делу.