Дерево растёт в Бруклине - [127]

«С такими деньжищами мы заживем совсем по-другому, – думала Фрэнси. – Сможем переехать в трехкомнатную квартиру, маме не придется работать, и Лори не будет оставаться одна. Наверное, меня здорово зауважают, если я смогу так устроить нашу жизнь.

Но я хочу учиться!»

Она вспомнила, как все в их семье помешаны на образовании.

Бабушка: Это вознесет тебя над поверхностью земли.

Эви: Каждый из троих моих детей получит три диплома.

Сисси: Когда мама покинет нас – молю Бога, чтобы это случилось как можно позже, – а девочка подрастет и пойдет в детский сад, я вернусь на работу. А зарплату буду класть на счет в банк, и, когда малышка Сисси вырастет, она сможет поступить в самый лучший колледж.

Мама: Я не хочу, чтобы мои дети работали в поте лица всю жизнь, как я. С образованием они найдут работу получше и полегче.

«Конечно, у меня уже и так есть прекрасная работа, – размышляла Фрэнси. – Однако это до поры до времени. На этой работе я испорчу зрение. Все чтицы старше меня носят очки. Мисс Армстронг говорила, что работать можно, пока зрение позволяет. Другие чтицы поначалу тоже быстро читали. Как я. А теперь глаза у них не те… Нужно беречь зрение.

Если мама узнает, что мне предлагают двадцать долларов в неделю, она, может, передумает посылать меня в школу, и ее можно понять. Мы столько лет бедствовали. Мама очень справедливая, но вдруг перед такими деньгами не устоит и передумает, и я пойму, я не стану ее винить. Лучше не буду говорить ей про новую зарплату, пока она не примет решения насчет школы».

Фрэнси заговорила с мамой про школу, и мама сказала – да, этот вопрос нужно обсудить. Сделают это вечером после ужина.

После того как они допили вечерний кофе, Кэти зачем-то объявила, что на следующей неделе начнутся занятия в школе (это и так всем известно).

– Я хочу, чтобы вы оба продолжили учебу, но вышло так, что этой осенью сможет пойти в школу только один из вас. Я откладываю каждый лишний цент из денег, которые вы получаете, и в следующем году вы оба сможете учиться.

Кэти помолчала немного. И еще немного. Дети тоже молчали.

– Так что же? Вы хотите продолжить учебу или нет?

Губы плохо слушались Фрэнси, когда она заговорила. Вся ее судьба зависела от мамы, и нужно, чтобы ее слова произвели правильное впечатление.

– Да, мама. Я хочу продолжить учебу, сейчас даже больше, чем раньше.

– А я не хочу, – ответил Нили. – Пожалуйста, не заставляй меня снова ходить в школу, мама. Мне нравится работать, и мне с января прибавят зарплату на два доллара.

– Разве ты не хочешь быть врачом?

– Нет. Я хочу быть брокером и зарабатывать кучу денег, как мои начальники. Когда-нибудь я сорву куш на бирже и стану миллионером.

– Мой сын будет знаменитым врачом.

– С чего ты взяла? Может, я буду, как доктор Хеллер с Майер-стрит – кабинет в подвале, вечно грязная рубашка. Да и вообще, я и так много знаю. Хватит с меня. Мне больше не надо учиться.

– Итак, Нили не хочет идти в школу, – сказала Кэти. Она обратилась к Фрэнси почти умоляющим голосом: – Ты ведь понимаешь, что из этого следует, Фрэнси.

Фрэнси закусила губы. Только бы не расплакаться. Нужно сохранять спокойствие. Нужно сохранять ясность мысли.

– Из этого следует, что Нили обязан пойти в школу, – закончила мама.

– Не пойду! – крикнул Нили. – Говори что хочешь, а я все равно туда не пойду! Я работаю, деньги зарабатываю, я хочу и дальше работать. Я сейчас как взрослый. А пойду в школу, снова стану маленьким. И потом, тебе же нужны мои деньги, мама. Мы не хотим снова голодать.

– Ты вернешься в школу, – тихо сказала Кэти. – Нам хватит денег, которые зарабатывает Фрэнси.

– Почему ты заставляешь его идти в школу, хотя он не хочет? – крикнула Фрэнси. – А меня не пускаешь, хоть я так хочу?

– Вот именно, – поддакнул Нили.

– Потому что, если сейчас я не заставлю его, он уже никогда не вернется к учебе, – ответила мама. – А ты, Фрэнси, из кожи вон вылезешь, но не сдашься, продолжишь учебу. Ты и так не пропадешь.

– Откуда у тебя такая уверенность? – возразила Фрэнси. – Через год я буду уже старая для школы. А Нили только тринадцать, он и через год сможет пойти.

– Чепуха. Через год тебе будет всего лишь пятнадцать лет.

– Семнадцать, – поправила Фрэнси. – Слишком поздно идти в школу.

– Что за дурацкое заявление?

– Ничуть не дурацкое. На работе все думают, что мне шестнадцать. Я должна выглядеть и вести себя, как будто мне шестнадцать, а не четырнадцать. Через год мне будет пятнадцать по документам, но семнадцать по образу жизни. Слишком поздно снова становиться девочкой-школьницей.

– Короче, Нили пойдет в школу на следующей неделе, а Фрэнси в следующем году, – упрямо повторила Кэти.

– Ненавижу вас! – крикнул Нили. – Обеих ненавижу! Если отправите меня в школу, я убегу из дома. Вот увидите!

И Нили выбежал, хлопнув дверью.

Лицо Кэти осунулось от огорчения, и Фрэнси стало жаль ее:

– Не бойся, мама. Никуда он не убежит. Просто пугает.

Увидев облегчение, которое тут же отразилось на лице матери, Фрэнси разозлилась:

– Он не уйдет. А вот я уйду, это я тебе обещаю. Как только ты перестанешь нуждаться в моих деньгах, я уйду от тебя.

– Что за бес вселился в моих детей, ведь они всегда были такие послушные? – насмешливо спросила Кэти.