Дерево ангелов - [61]

Он лжет! Такого не может быть — даже в Англии.

— Таким образом, теперь вы понимаете, что ваш муж своим поведением подвергал опасности не только себя, но и окружающих его людей. Молва гласит, у немцев имеется так называемый черный список с именами видных британских граждан — сотен, может быть тысяч мужчин и женщин, чьи половые извращения сделали их уязвимыми для шантажа. Некоторые из них не остановились бы даже перед государственной изменой. Лично я считаю эти слухи непомерно раздутыми, но если этот список существует, то даже десятка имен достаточно, чтобы нанести Британии огромный урон в этой войне. Своими деловыми качествами ваш муж заслужил на своем посту хорошую репутацию и часто имел доступ к документам, за которые враг дорого бы дал.

Нина стиснула руки, чтобы унять в них дрожь.

— У вас есть доказательства того, что его шантажировали? — спросила она.

— Нет, но теперь вы понимаете, почему у нас есть повод для беспокойства. Не припоминаете ли вы каких-нибудь признаков того, что вашего мужа что-то тревожило? Может быть, что-то показалось вам странным в его поведении…

Нина покачала головой.

— Миссис Трулав, ваш муж не вел дневник? Его лондонскую квартиру мы уже обыскали.

— Нет.

— Он хранил здесь много личных документов? Писем, например?

— Он держал в ящике стола письма из банка, больше ничего. Мистер Чаплин увез большую их часть в юридическую контору.

Минуту-другую майор Эллис разглядывал пол, а потом спросил:

— Ваш муж неоднократно просил о переводе из военного министерства. По какой причине?

В душе Нины закипело негодование.

— Он чувствовал себя виноватым, майор Эллис. Его мучила мысль, что он находится в безопасности, в то время как другие рискуют жизнью.

— Не пытался ли завязать с вами дружбу кто-нибудь, симпатизирующий Германии? — невозмутимо продолжал майор. — Может быть, кто-нибудь из ваших знакомых говорил что-то, заставившее вас усомниться в его лояльности?

Нина сглотнула и твердо ответила:

— Нет.

— Вы говорите, ваш муж ничего не скрывал от вас. Не называл ли он вам имена мужчин, которые были его любовниками?

Нина покачала головой.

— Известно ли вам о его любовных связях с какими-нибудь другими военнослужащими? Не говорил ли он, что в военном министерстве есть и другие гомосексуалисты?

Нина облизнула пересохшие губы.

— Я никогда не слышала от него ничего подобного. Он только сказал мне о своих отношениях с молодыми людьми, с которыми он знакомился во время прогулок.

— Так значит, вы знали, куда он пошел тем вечером?

— Я думала, он пошел прогуляться.

Майор снова взял свою сигарету и кивнул капитану Стюарту.

— Миссис Трулав, — начал капитан, — ваш муж никогда не возвращался со своих «прогулок» со следами побоев?

— Нет.

— Может быть, у него на руках были синяки, будто он ударил кого-то?

— Нет.

— Он когда-нибудь поднимал на вас руку?

Нина подавила искушение плюнуть ему в лицо.

— Он был не тем человеком. — Ноги у нее были как ватные, но все же ей кое-как удалось встать. — Думаю, вам лучше уйти.

Мужчины тоже поднялись и переглянулись. Майор кивнул, и капитан Стюарт очень медленно заговорил:

— Миссис Трулав, если верить тому, что Рид рассказал одному человеку, он ударил ножом вашего мужа в порядке самообороны после того, как тот унизил его самым чудовищным, скотским образом. — Капитан пояснил вкрадчивым голосом: — Он сказал, что ваш муж изнасиловал его. Вы понимаете, что это значит?

Впервые это слово произнесли при Нине по-английски, хотя в детстве она часто слышала, как на кухне шушукались о том, что мужчины иногда берут женщин силой… Нина вспыхнула:

— Он не только убийца — он еще и лжец!

— Гм, многие люди лжецы, миссис Трулав. — Капитан Стюарт отыскал в блокноте нужную страницу. — Мы допросили юношу, который снимал комнату по соседству с Ридом. — Он протянул ей блокнот с таким видом, будто бросал ей вызов.

Текст на бумаге в клетку был копией, сделанной через копирку. Вверху стояла подпись, дата и подчеркнутый заголовок — «Показания Эдди Холмса».

«Вчера вечером, около одиннадцати, когда я пришел домой, ко мне прибежал Джимми Рид из шестого номера. Рубашка его была забрызгана кровью, вообще весь он был в крови, и на нем просто лица не было. Я спросил, что стряслось. И вот что он мне рассказал.

Он познакомился с одним офицером, капитаном, который пришел к нему на Карлтон-Хилл и поинтересовался, не педик ли он. Джимми ответил, что готов его развлечь, потому что ему нужно платить за квартиру, но вообще он не голубой. Офицер спросил, есть ли у него комната, и Джимми ответил, что есть. Тогда офицер пообещал щедро заплатить ему. Когда они пришли к Джимми, офицер велел ему раздеваться и лезть в кровать. Потом он спустил брюки и сказал Джимми отсосать у него. Джимми говорит: хорошо, но только чтобы не кончать ему в рот, а офицер: ладно, для меня, мол, это не принципиально. Джимми принялся за дело, но через какое-то время офицер вынул член у него изо рта, повалил его на живот и говорит: «Теперь я тебя трахну, но не волнуйся — я тебе за все заплачу». Джимми говорит: нет, меня уже трахали — это было жутко больно, к тому же я подцепил триппер. Тогда офицер очень сильно ударил его по голове, и не успел Джимми опомниться, как офицер уже овладел им. Офицер действовал очень грубо, и Джимми орал, обзывая его вонючим педрилой, и звал на помощь, думая, что я дома. Офицер опять саданул его и велел заткнуться, не то он его задушит. У Джимми под кроватью был припрятан нож, он протянул руку, схватил его и пырнул офицера.