Департамент - [7]

Наконец, одна женщина вскрикнула. Это дало сигнал к общей панике. Лишь операторы каналов стойко продолжали снимать. Видимо, привыкли отделять себя от происходящего. Люди рванулись к выходу. Устроили столпотворение. Кто-то снимал на мобильные даже утекая в толпе. Одного такого беспечного «блогера» чуть не затоптали. Ему помогли двое мужчин в серых костюмах, оттеснили толпу и вытащили обратно в зал. Затем один из них вызвал полицию.

— Благодарю, что спасли паренька и остались на месте. — Рослый сержант с блокнотом закончил сбор их показаний.

— Это наш гражданский долг, офицер. Мы можем идти?

— Оставьте свои контакты, пожалуйста. Расследование только начинается.

— Конечно. — Алексей достал из кармана чистый белый лист бумаги, ручку, написал что-то и передал полицейскому. — Рады помочь.

Они покинули торговый центр и спокойно отошли по улице на пару кварталов. Затем не выдержали и рассмеялись.

— Нет, ты видел этот палец и «…не заставить молчать». Пуф! Крупным планом. До слёз. — Старший агент не удержался. — Исполнитель просто художник, так подобрать момент. Крещендо!

— Да, в работе есть свои яркие моменты. Он ведь по идее через прицел всё видит и слышит. — Младший тоже улыбался.

— Не зря их называют «Храмом». Искусство совершенного возмездия.

Мужчины вдоволь насмеялись. Успокоились, поправили костюмы и приосанились.

— Алексей, вновь спрошу. Почему не убрать тихо. Не сделает ли яркая смерть из него мученика, героя? Нужно ли внимание полиции? Вдруг кто-то раз и свяжет ниточки по всему миру.

— «Лишь безумные побеждают…». Здравый смысл не способен подняться до нашего плана. А безумная догадка не найдет никаких подтверждений. Отрицательный сценарий всё же крайний вариант. Мало примеров, ничего явно общего.

— Но вдруг найдется безумный следователь нам под стать. Новый Шерлок Холмс. Можем ли мы играть с огнем?

— В этом суть работы. Иногда я полагаю, что Департамент специально бросает удочки, не родится ли столь безумно гениальный следователь.

— Чтобы найти его…

— И привлечь на нашу сторону. Его масштаб мышления должен быть поистине космическим. Такими людьми нельзя разбрасываться. Либо с нами, либо сам понимаешь.

— Уничтожение?

— Да шучу я. Если он будет так умен, то послужит нашему делу в любом случае. Со знанием, или без.

— Хорошо, а что насчет публичности, мученичества?

— Для этого важен мотив деяния. Его никто не сможет установить. Он останется загадкой, висящим вопросом. Холодом в груди. Гарри Стил, как и многие «герои нового времени», приобрел куда больше врагов, чем друзей. Тайное страшит больше явного. Очень скоро армия его ненавистников сама придет к идее «божественного вмешательства». А это то, что нам нужно.

— Чтобы следующий Гарри подумал дважды?

— Да. Важнее всего, чтобы люди не переставали думать: «За что?». Не могли успокоиться. А ответ только один. И вот, мы на шаг приблизились к ответственности за творчество. За поступки. За будущее.

— Жаль, что нас не было во времена Рэнд.

— Жаль. Но мы доберемся. Обязательно.

— Есть и такие проекты?

— Мы уже в пути, дружище. «Кто владеет настоящим, владеет прошлым. Кто владеет прошлым, владеет будущим»5.

6. «Заговор»

Империум Человека

Кабинет Первого Инквизитора был полон света. Витражи за его спиной лучились разноцветными бликами, придавая обстановке праздничный вид. Иллюзия, конечно. Помещение было глубоко под землей, а стены видели мало радости. Работа здесь была связана с таким набором угроз, что даже победы и успехи воспринимались как затишье перед боем. Облицовка черным камнем напоминала всем, где они находятся. Кроме витражей, грозную атмосферу разбавляли картины русской классики: Васнецов, Шишкин, Врубель. Были и полотна современного стиля, новой эпохи. Всё вместе создавало двойственную игру света и мрака. Надежды и рока. Ровно тех сил, что олицетворяла собой Священная Инквизиция.

Хозяин кабинета был на месте. Он был на месте куда чаще, чем хотел бы. Наделенный абсолютными полномочиями, он был, тем не менее, связан. Для координации работы всех Департаментов, для принятия финальных и долгосрочных решений, он нужен был здесь. В центре сбора информации, в центре размышлений и диалога, в центре философии. Без этого нельзя вершить судьбы мира. Он часто улыбался своей грустной доле. Этого никто не видел, потому что по новой имперской традиции, он почти всегда носил шлем. Непознаваемая, безликая рука закона, не ограниченная им самим. Живой символ Инквизиции.

«И неподвижная рука», думал он порой. Живые символы были не только символами, но и живыми. Первый тосковал по горячим дням полевой работы. Сердце рвалось обратно. «Смерть легка как перышко, а долг тяжел как скала». Он вздохнул и с ожесточением велел представить следующий доклад. Шлем помогал ему воспринимать и передавать огромные объемы информации. Каждая картина на стене была не только украшением, но окном в мир тысяч камер и связных устройств. Древний символизм был вооружен последним словом техники. А также тем, что выходило за её пределы. И даже за пределы слов.

Этот доклад был именно таким. Доставлен парящим на уровне лица серво-черепом. Значит, будет психический контакт. Число возможных отправителей считалось по пальцам. Первый приготовился к сообщению особой важности. Череп завис в воздухе и выдал голографическое изображение. В центре кабинета возник Старший Библиарий Мефистон