Деньги в банке - [11]

— Добрый день, — сказала она. На этот раз ее голос напомнил журчание серебристых фонтанов в тени благоуханных дерев посреди раскаленного Самарканда.

Джеф выпрямился с такой силой, что чуть не свернул себе хребет. Пыл его не убавился, а, может быть, даже возрос, потому что голос у ней был, как уже говорилось, очень приятный. Однако первое ошеломляющее чувство, что ему в копчик въехал Корнуоллский Экспресс, медленно шло на убыль.

— Добрый день, — отвечал он. — Садитесь, пожалуйста.

Джеф схватил стул и принялся яростно тереть рукавом сиденье, как, безусловно, поступил бы на его месте сэр Уолтер Рэли, внутренне негодуя, что у мистера Эдера такая нерадивая уборщица.

— Боюсь, здесь не совсем чисто.

— Я тоже приметила пылинку-другую.

— Важные дела, все время в разъездах, ну и прислуга не жнет, не сеет…

— Может быть, вы слишком часто твердите, чтобы здесь ничего не трогали.

— Может быть. Но все равно, здесь слишком много булочек. Чересчур много. Я решительно не понимаю, зачем столько булочек.

— Мне кажется, они придают конторе домашний вид.

— Возможно, вы правы. Наверное, без них было бы мрачновато. Да, да, так лучше.

— Гораздо лучше. А теперь, если можно, протрите еще один. С минуты на минуту должен появиться мой дядя. Мне казалось, что он поднимался следом за мной, но, наверное, его что-нибудь заинтересовало.

Пока она говорила, снизу донесся тяжелый топот, как будто по лестнице поднимается цирковой слон. Когда Джеф удалил аллювиальные наносы со второго стула, недостающий посетитель вошел в дверь.

— Заходи, мой ангел, — сказала Энн. — Мы гадаем, куда ты запропастился. Это мистер Эдер. Мой дядя, лорд Аффенхем.

Новоприбывший, как можно было заключить по звуку его шагов, отличался массивным телосложением. Формой он напоминал грушу, узкую сверху, но постепенно расширяющуюся к паре ботинок, размером каждый со скрипичный футляр. Над бескрайними просторами торса высилась большая яйцевидная голова, а лысая макушка снежным пиком торчала из редкой поросли всклокоченных волос. Верхняя губа была очень прямая и длинная, подбородок — острый. Два немигающих глаза остекленело смотрели из-под кустистых бровей.

Из этого внушительного монолита человеческой плоти раздался на удивление высокий и пронзительный тенор.

— Добрый день. Хериер? У меня произошел на удивление занятный разговор с полисменом, дорогая. Он просто вылитый тип, который забрал меня на Вайн-стрит в ночь лодочных гонок 1911 года. Я остановил его и расспросил. Провалиться мне, если он не сын того полисмена. Вот что зовется связью поколений, а? — Он помолчав, устремив на Джефа неподвижный взгляд. — Вас когда-нибудь забирали на Вайн-стрит?

Джеф ответил, что ему не случалось бывать по означенному адресу.

— Для полицейского участка вполне пристойное место, — милостиво заметил лорд Аффенхем.

Сделав это заявление, он откинулся на спинку стула, принял отрешенный вид и стал похож на собственный скульптурный потрет работы Гутзона Борглума. У Джефа появилось странное чувство, будто лорд Аффенхем пребывает где-то далеко. Он повернулся к Энн — спросить, что привело их к Дж. Шерингему Эдеру, и поймал на себе ее озадаченный взгляд.

— Мне кажется, я вас где-то видела, мистер Эдер.

— Вот как? — с вежливым любопытством осведомился Джеф. — Интересно, где? Вы… — Он осекся, потому что хотел спросить, не была ли она на недавнем процессе «Пеннифадер против Тарвина», но вовремя передумал. — Вы не бывали в Кембридже на Майской неделе?

— Нет.

— В Риме? Неаполе? Каннах? В милом Люцерне?

— Ни разу. Похоже, вы путешествовали куда больше меня.

— Да. Дела сыска куда только не забрасывают.

— Ясно. Я почти нигде не бывала, только гостила в разных частях Англии. Ладно, это неважно. Я, наверное, должна рассказать вам, зачем пришла.

Лорд Аффенхем внезапно вышел из комы. Хотя тело его пребывало в неподвижности, мозг не бездействовал.

— Вам когда-нибудь говорили, как узнать температуру? — спросил он, в упор глядя на Джефа.

— Посмотреть на градусник? — предположил тот.

— Проще. Сосчитать, сколько раз кузнечик стрекотнет за четырнадцать секунд и прибавить сорок.

— Вот как? — Джеф ожидал дальнейших наблюдений, но его собеседник уже сказал, что хотел. С видом человека, запирающего государственное учреждение, он закрыл рот и уставился прямо перед собой. Джеф повернулся к Энн.

— Вы говорили…

— Я собиралась рассказать о нашем деле, но тут сеньор де Аффенхем заговорил о кузнечиках. Не обращайте внимания на моего дядю, мистер Эдер. С ним это бывает. Просто запомните, что теперь вы можете определить температуру, и выбросьте это из головы.

— Заметьте, система работает, если у вас есть кузнечик.

— И нет градусника.

— Что вполне может случиться во время загородной прогулки. Так вы собирались рассказать о своем деле.

— Да. Во-первых, меня отправила к вам миссис Уэлсли Корк.

— Знакомая фамилия. Охотница на крупную дичь?

— Она самая.

— Вчера, что ли, видел в газете фотографию. Она там еще искоса смотрит на убитого льва.

— «Миссис Корк и Друг».

— Вот-вот.

— Я — ее секретарь. Моя фамилия Бенедик. Она сняла дом моего дяди в Кенте, Шипли-холл.

— Вот как?

— И хочет поселить там детектива.