Дедушка Левон делает эффектную паузу и продолжает:
— Но главное, если товар хороший будет, я его вам продать помогу. Причём, вы особо светиться не будете. Есть у меня в Армении приятель. Росли и учились вместе. Сейчас он занимает высокую должность в министерстве торговли республики. Правая рука министра. Через него все крупные дела проходят. Солидный человек. Если всё как ты говоришь, когда приобретете товар, я договорюсь, он вам поможет. Вам только надо будет с ним встретиться, он скажет, куда завезти вещи, их разбросают по магазинам, а через пару недель заберете деньги.
— Что, всё так просто? — удивляюсь я. — А какой интерес у этого человека?
— Простой, Миша-джан, — улыбается Левон. — Он тоже заработает. Вы получите меньше, зато с гарантией и сами нигде особо не засветитесь.
— Парон, можно вопрос?
— Спрашивай, — благосклонно кивает патриарх.
— А чего вы сами к нему не обратились за спиртным, а поехали в наш универмаг? — саркастически интересуюсь я.
— Эээ, Миша-джан, ты умный, конечно, парень, — развеселился дед, — но немного наивный, да. Обратиться к Вартану можно, отчего нет? Вот только тогда я буду должен ему ответную услугу. А зачем мне быть ему должным, и беспокоить важного человека по пустякам? Раз побеспокоишь, два, три, а потом он тебе откажет, и правильно сделает. Отношения испортятся, и к нему больше не обратишься. Или попросит в ответ, что-то совсем большое. И ведь нельзя такому человеку сказать «нет», он же тебе постоянно помогает, ни в чём не отказывает. Никто не поймет. Есть ещё один момент. Везти с Армении в Москву спиртное долго. Бензин тратить, потом можно ещё на гаишников напороться, деньги им давать или проблемы заработать. Зачем это мне? Легче подъехать к вам, купить вино и водку, час езды и мы дома.
— А наш случай другой? — иронично улыбаюсь.
— А ваш другой, — подтверждает Левон. — Мы ему сами возможность заработать даем. И ему и нам хорошо. Все довольны. И партнерские отношения укрепляются. И одежда, не ящики с бутылками. Она меньше места занимает, легче с ней и проще.
— Убедили, парон, — улыбаюсь уголками губ, — вопросов больше нет.
Минуту мы пьем чай, наслаждаясь горячим ароматным напитком, и хрустим невероятно вкусной и сладкой медовой пахлавой. Затем патриарх решительно ставит чашку на жалобно звякнувшее фарфоровое блюдце.
— Я тебе одну легенду рассказать хочу, Миша-джан, — лицо деда становится серьезным и торжественным. — Послушай, пожалуйста.
— С удовольствием.
— В старые времена у одного армянского царя была дочь — настоящая красавица. Отец решил выдать её замуж. Претендентов было очень много. И царь объявил, что дочь сама выберет достойного человека.
В назначенное время царевна вышла к толпе женихов. Она раздала каждому из них цветочные семена, а потом, застенчиво улыбнувшись, сказала: Приезжайте ко мне через год, с цветами, распустившимися из этих семян, и тогда я выберу себе мужа».
Через год парни прибыли ко дворцу с огромными букетами роскошных цветов. Каждый из них надеялся завоевать сердце невесты. Царевна, наблюдая за ними, становилась всё грустнее. Вдруг она увидела смущенного молодого человека с пустой корзиной. Другие женихи безжалостно высмеивали его. А царевна подошла к нему, взяла за руку. И объявила: «я выбираю этого парня».
Изумленные женихи начали перешептываться, а потом потребовали, чтобы девушка объяснила своё решение. И она ответила им: «Семена, которые вы получили, были сварены в кипятке. Из них ничего не могло вырасти. Я искала мужа с честным сердцем. И я его нашла».
Дед замолкает, а через несколько секунд продолжает:
— Я к чему тебе это рассказываю, Миша-джан? Ты с Ашотом начнешь вести дела. Я вам помогу. Будь с нами честен, и мы тебя не подведем. Двери этого дома всегда открыты для друзей Ашота. А враги всегда жалеют о той минуте, когда решили сделать нам плохо. Если у них останется время это осознать.
Взгляд Левона становится пристальным и острым.
— Не волнуйтесь, парон, я так и собирался работать, — убеждаю деда. — Сами увидите.
— Знаешь, Михаил-джан, — прищуривается Левон, — мне Ашот рассказывал, как вы познакомились и сидели в СИЗО. И сейчас у меня ощущение, что разговариваю полностью с другим человеком. Не тем, который вместе с моим внуком в тюрьме сидел. Как будто в его тело вселился кто-то другой. Такое у меня впечатление. Слишком большая разница между рассказами Ашота, и тем, что я увидел сейчас.
«Вот же засранец старый», — с оттенком восхищения потрясённо думаю я, — «В точку попал».
Делаю непроницаемый покерфейс, лихорадочно думая, что ответить Шерлоку Холмсу армянского разлива.
— Ладно, не принимай близко к сердцу мысли старика, — ухмыляется дедушка Левон. — Всякое в жизни бывает. Ещё чаю налить?
* * *
Домой я попал поздно вечером. Хозяева предложили остаться на второй день свадьбы, но я категорически отказался. И меня отвез в Москву дядька Баграм, компанейский жизнерадостный мужчина лет 40-ка. Ему рано утром надо было встречать фуры с продуктами и развезти товар по рынкам. Вот и поехал он в свою московскую квартиру, чтобы не опоздать. Вообще, несмотря на большую семью и приличное количество зрелых семейных мужчин слово дедушки Левона было законом, обязательным к немедленному исполнению. На свадьбе я увидел один показательный момент, подтвердивший авторитет старейшины.
