Деньги и политика [Воздействие крупного капитала на политическую жизнь в капиталистических странах] - [2]

Заметно трансформировались в последний период и традиционные институты буржуазной демократии. Формально они сохраняют свое значение. Более того, на современном этапе, который «отмечен небывалым за весь послевоенный период по своей интенсивности и остроте противоборством двух полярно противоположных мировоззрений, двух политических курсов — социализма и империализма»⁵, значение данных институтов даже возрастает. В настоящее время идеологическая борьба стала одним из стратегических плацдармов исторического соревнования двух противоположных систем, когда она все серьезнее влияет на экономику и политику, на темпы и характер общественного прогресса, «Потерпев в 60—70-е годы ряд крупных поражений на мировой арене, империализм, прежде всего американский, предпринимает все более массированные, беспрецедентные по своему размаху атаки на наш общественный строй, марксистско-ленинскую идеологию, — подчеркивалось на июньском (1983 г.) Пленуме ЦК КПСС, на котором было обращено серьезное внимание на возрастание роли фактора идеологической борьбы в современном мире, — стремится отравить сознание советских людей, извратить цели нашей внешней политики, блокировать растущее влияние реального социализма — главного оплота дела мира и свободы народов. Идет напряженная, поистине глобальная борьба двух идеологий»⁶.

В подобных условиях вопросы демократии, вопросы политических прав и свобод выдвигаются на первое место, как никогда прежде приобретают для буржуазных идеологов первостепенное значение. И тут-то вновь в центре внимания оказывается проблема использования денег в политических целях. Именно благодаря активному, разноплановому использованию денег в политической жизни монополистической буржуазии удается обеспечивать внешнюю респектабельность механизма своей диктатуры, сохранять созданные ею институты буржуазной демократии, приспосабливая их к своим собственным интересам, к задаче поддержания и воспроизводства условий своего безраздельного господства.

Не случайно деньги, порой, называют нервами политики — образная и очень точная характеристика. Проблема использования денег в политике, по сути дела, вплотную подводит к вопросу о том, в чьих интересах функционируют политические институты, какова их классовая сущность. Деньги составляют одну из ведущих основ, своеобразную подводную часть айсберга, на которой зиждется политический механизм диктатуры монополистического капитала. Данным обстоятельством объясняется тот факт, что вплоть до сравнительно недавнего времени эта тема оставалась под негласным запретом, особенно в западноевропейских странах.

Впрочем, и сегодня положение мало в чем изменилось. Изменилась, скорее, тактика подхода к проблеме, а вернее, обхода ее. Писать о политических деньгах буржуазная, и прежде всего американская, печать стала много. Сообщения о предвыборной борьбе нередко теперь напоминают биржевые сводки, пестря огромными цифрами. Но материал при этом, как правило, подается в сугубо сенсационном аспекте, сознательно строится чуть ли не в спортивном ключе: кто больше выложит, кто скорее выдохнется… А это само по себе уводит читателя от серьезного разговора о том, к чему приводит широкомасштабное участие денег в политическом процессе, какова социально-политическая функция денег, как они влияют на политические и государственные институты.

Более или менее солидные монографические исследования по данной теме остаются большой редкостью. В числе немногих примеров можно сослаться на работы американских политологов Г. Александера, Д. Адамани, Дж. Агри, французского профессора права Р. Краэ и некоторых других. Пытаясь разобраться в проблеме, буржуазные авторы, в том числе и либерального толка, подходят к ней с точки зрения интересов господствующего класса: критикуя существующую политико-правовую практику, говоря о злоупотреблениях и недостатках, они не ищут путей устранения влияния денег в политике, а лишь пытаются предложить рецепты упорядочения его влияния, координации неизбежно возникающих при этом конфликтов между интересами отдельных бизнесменов и интересами буржуазии как класса, то есть стремятся, по существу, к стабилизации и укреплению политического механизма диктатуры монополий в целом.

Задача, прямо скажем, нелегкая. Пытаясь решать ее в практическом плане, буржуазное государство в ряде случаев создало достаточно разветвленный политико-правовой механизм, представляющий собой сложное, внутренне противоречивое явление. Этот механизм вводит нормативное регулирование использования денег в политических целях, подходя к вопросу в различных аспектах: и с точки зрения лимитирования частных взносов и пожертвований в фонды отдельных политических партий и кандидатов, и в плане регламентации расходов, осуществляемых самими политическими партиями и кандидатами. При этом законодательство затрагивает, и нередко весьма чувствительно, интересы отдельных представителей делового мира, создает некоторые препятствия для буржуазных политиков и даже для политических партий, которым теперь нередко приходится искать обходные пути и лазейки. Данные факты активно используются буржуазной пропагандой, стремящейся с их помощью доказать, что проблема использования денег в политике якобы наконец-то нашла в буржуазных странах справедливое, подлинно демократическое решение. Умело оперируя подобными фактами, выборочно систематизируя политико-правовую практику, дополняя ее определенными критическими оценками, буржуазные теоретики строят на данной основе конструкции, способные ввести в заблуждение неосведомленного читателя.