Денарий кесаря - [27]

            - Тогда так, - уже деловым тоном сказал ему Владимир Всеволодович. - Я займусь организацией поиска монет, а ты пока нажимай на повесть!

            - Не беспокойся, за этим дело не станет! Спасибо тебе! Что бы я без тебя делал?

            - Что-что… Жил бы спокойно! Ведь это же я тебе такой заказ сосватал. Значит, и ответственность за него тоже несу я. По крайней мере, перед тобой! Но помни, что я сказал в клубе: к повести на такую тему надо отнестись очень ответственно, даже если она пишется и для одного человека. Хоть мы с тобой не филологи, но должны знать пословицу «То, что написано пером, не вырубить топором!». Вдруг он захочет ее опубликовать? Представляешь, какая тогда на тебя ляжет ответственность, а если точнее сказать, грех за возможные неточности?

            - Ты говоришь так, будто бы сам веришь в Бога! – с удивлением заметил Василий Иванович.

            - Как бы тебе сказать… - даже слегка растерялся Владимир Всеволодович. - Не так, чтобы очень, но скажем так – как ученый историк, вполне доверяю! А ты?

            - Я? – в свою очередь тоже не нашелся, что сразу ответить Василий Иванович. – Вообще-то я всегда считал, что вера – это удел старушек в храме, которым нечем уже больше жить, и которые лишь заглушают этим страх перед скорой смертью! Двух таких я постоянно встречаю в автобусе, когда еду в клуб. Представляешь, сегодня дал им пять копеек на свечку и…

            - Алло! Алло! Что замолчал?

            - Да так - случайное совпадение…

            - И все же?

            - Представляешь, дал сегодня пять копеек на свечку и вот – получил этот заказ! Но давай лучше по существу. О чем мы с тобой говорили?

            - О том, веришь ты сам или нет!

            - Если по правде, то просто никогда не задумывался над этим всерьез… - уже прямо признался Василий Иванович.

            - Вот и у меня вечно не хватает на это времени! – согласно вздохнул Владимир Всеволодович. – Учеба, преподавание, то одна диссертация, то вторая, и еще каждое лето – раскопки… Все, не смею тебя больше отвлекать! – оборвал он себя на полуслове. – И себе самому не советую отвлекаться!

            Настя тоже, давая возможность мужу заняться работой, не стала донимать его обычными вечерними разговорами. Даже не попросила повторить ей рассказ про Максимина Фракийца.

            Уединившись в своей комнате, Василий Иванович разложил на столе взятые в библиотеках книги и принялся изучать их одну за другой.

            Все в них, на первый взгляд, казалось, было логично и правильно. Но его опытный взгляд ученого историка сразу уловил, что с научной точки зрения здесь было явно что-то не то. Одни и те же цитаты. Одни и те же формулировки. И выводы одни и те же. Книг много, а все в них одно и то же. Будто хор под управлением одного дирижера…

            Когда же он решил на всякий случай перепроверить цитаты по первоисточнику, то возмущению его не было границ. Одна цитата была искажена до неузнаваемости. Вторая оборвана на половине, что придавало ей прямо противоположный смысл. А третья… третьей не было вообще!

            Закончилось все тем, что Василий Иванович бросил эти книги обратно в портфель и снова принялся за Евангелие.

            Все здесь было чуждо и непонятно ему. Более того - вызывало резкий протест, ведь он с детства не верил ни одному слову, которое говорилось тут. И, тем не менее, давняя привычка больше доверять первоисточникам, чем составленным на их основе книгам, невольно взяла верх, заставляя продолжать чтение Евангелия…

            Рядом, напоминая о повести, лежала открытая тетрадь с авторучкой. Нужно было найти хотя бы название. И тут его глаза остановились на словах: «Во время оно…» Когда-то он уже слышал их. Но когда, где?.. И вдруг вспомнилось: все в том же самом детстве! В единственном на всю округу храме, куда однажды возила его из Покровки соседка бабушка Поля.

            Смутно припомнились темные лики икон, свечи… крестившиеся и кланявшиеся люди, много людей - судя по всему, наверное, это был какой-то большой церковный праздник. И громкий, протяжный, на весь храм голос священника: «Во время оно…». То есть, в то самое время, если перевести эти слова на современный язык.

            Сомнений больше не оставалось. Вот он – готовый заголовок!

            Василий Иванович быстро вывел на листе: «Время оно» и усмехнулся:

            - Как говорили древние римляне, тот сделал половину дела, кто уже начал его!..

9

- Ну, ты сравнил! – даже задохнулся от возмущения Василий Иванович.

            Однако, прошел вечер, ночь, за ними – день, другой, третий…

            Новая комиссия еще больше хвалила Василия Ивановича и обещала пригласить на урок заместителя министра образования.

            - Твои рассказы произвели эффект взрыва сверхновой звезды! – сообщил подменявший заболевшего учителя астрономии директор. – Приезд замминистра в нашу школу встревожил все областное начальство, но только не меня. Лично я так же бесконечно уверен в тебе, как бесконечна наша расширяющаяся Вселенная!

            Василию Ивановичу и впрямь позвонили из столичного журнала и попросили прислать его рассказы в машинописном виде, через два интервала. Владимир Всеволодович тоже то и дело сообщал, что у них все больше и больше нужных монет. Беда пришла оттуда, откуда ее не ждали.