День здоровья с утра до вечера в XXI веке - [2]

Во-вторых же, держателем критериев истины является лишь одна инстанция, и она непогрешима: это – практика, это из раза в раз подтверждающиеся, несмотря ни на какие теоретические построения, реальные факты.

И, возвращаясь к своему банкиру (повторяю: умному и остроумному человеку, склонному к закреплению своего жизненного опыта в виде афоризмов и аксиом), я с горечью стал осознавать, что сплошь да рядом истины, которые он держал за абсолютные и из которых исходил в своей повседневной практике, должны были его постоянно подводить. Но так как благодаря характеру твердому и в значительной степени консервативному он уже не в состоянии был корректировать, подправлять свои установки, то непрерывным потоком и в мелком, и в крупном жизнь должна была наносить ему непрерывные удары, омрачать его существование – даже тогда, когда он, что говорится, «в упор не замечал» этих разноречий с действительностью. Ну и что же, что не замечал? А то, что подсознание-то все время подвергалось давлению противоречащих его конструкциям факторов. Что я имею в виду, например? Разгуливал ли он со мной по чудесному городу, возил ли меня на авто по его окрестностям, он постоянно акцентировал мое внимание на том очевидном для него факте, что все прекрасное обладает извилистыми закругленными линиями. И без всякого напряжения, без тени сомнений он это – одну из своих устойчивых мыслей, которой он гордился, – мне демонстрировал. Но вот я стал осторожно задавать ему вопросы: но можно ли не считать прекрасными вот эти остроконечные белоснежные вершины Альп?.. Но неужели же мы не любуемся кристаллами, которые в своей первозданной форме не просто далеки от округлости, но, по сути своей, противоположны ей?.. Или разве не прекрасна вот та центральная остроконечная кирха, которая вся подобна как раз кристаллу горного хрусталя, а отнюдь не луковке?..

Я осторожно-осторожно задал ему вопрос: основательным ли в данном случае является его обобщение? И если смотреть на этот пример, как на некую модель, нельзя ли подойти к выводу о том, что не все его мыслимые операции, сводящиеся к обобщению сущего, в действительности являются истинными? Он в ответ, к сожалению для меня, весьма загорячился, стремясь любым путем доказать недоказуемое, и для меня как для врачевателя-диагноста стало достаточно очевидным, что упертость, простите за это вульгарное слово, то есть ожесточенное отстаивание не столько правильного положения, сколько своего собственного положения, есть, безусловно, один из серьезных источников дисгармонии духа, которая и могла привести к катастрофическим последствиям.

Мое убеждение окрепло, когда наши беседы коснулись проблем социальных. Так, например, для моего собеседника величайшей и абсолютной ценностью человека являлось и является право на собственность. И в связи с этой его аксиомой однозначно было определено, что капиталистический строй есть абсолютное благо, а социалистический – абсолютное зло. Когда я достаточно осторожно спрашивал его, почему же сплошь да рядом возникают ситуации, когда человек способен жертвовать не только своей собственностью, но и собственной жизнью во имя ценностей, которые, очевидно, для него более значимы, чем владение имуществом (я имел в виду не только спасение женщин и детей, прежде всего, во время кораблекрушения, но и примеры героизма – во имя и патриотических, и религиозных побуждений), он раздраженно нес какую-то несусветицу. Когда я задал ему вопрос о том, является ли варварская бомбардировка американской авиацией иракских нефтепромыслов акцией во имя свободы, и может ли он оспорить, что нет таких преступлений, на которые капитал не пойдет, если только запахнет тысячей процентов прибылей, он раздраженно прекратил диспут на эту тему, сообщив, что марксистские бредни его не интересуют. Я спокойно возразил ему в том плане, что говорю не о теоретических постулатах, а исключительно лишь о фактах, и спросил, как относится он к тому безусловному факту, что все серьезные рыночные государства ввели в свою социальную практику непременное планирование важнейших национальных программ, позаимствовав эту практику у Советского Союза. Как быть в подобном случае с утверждением, что социализм есть абсолютное зло, ибо посягает на введение в определенные рамки частной инициативы?..

И опять-таки ничего вразумительного я не услыхал. А ведь речь здесь шла уже, что ни говори, о сфере его непосредственных профессиональных интересов, а это значило, что не было и быть не могло гармонии и спокойствия в его, на первый взгляд, столь благополучной профессиональной деятельности. Это означало, что арсенал его финансово-коммерческих действий был ограничен заведомо зауженными представлениями, которые, конечно же, работали (и несомненно приносили ему хорошие дивиденды) в условиях четкого разделения мира на черно-белую окраску, но когда после ряда существенных катаклизмов общественная ситуация значительно изменилась, его мировоззрение стало не только несовременным, но и в ряде случаев приносило ему несомненные проигрыши и, во всяком случае, отставание по сравнению с более продвинутыми в своем мышлении конкурентами.