День середины лета - [20]

Не столкнись Архаш с этим мужчиной лично — ни за что бы в рассказанные Амарешем сказки не поверил! Командиру и сейчас досадливо не хотелось верить. Всегда непросто отказаться от мысли о легкой победе!

Но противника нужно узнать. А сила того, коли верить старому лорду, может стать его же и слабостью. Гильдмастер подчинил себе многих и многое, он успевает везде и повсюду — но все, выходит, держится на нем одном! Пока не сменился нынешний бессильный Император, пока жива да при власти недовольная Правящим Домом знать, пока армия подозрительна и враждебна к Гильдии, а Храм проклинает темных мастеров на каждой службе — грандиозная, с таким трудом сплетенная Огнезором паутина может лопнуть в любую минуту! Стоит только подсобить немного со стороны…

Все же корабли Взывающих появились очень вовремя!..

Решение о союзе Корага, Взывающего к Поклонению, с Амарешем, как будущим и самым выгодным для Сорока Княжеств Императором, казалось таким, пусть не простым, но очевидным! И все же что-то тревожило командира в исполненных желчи речах властолюбивого лорда, что-то дергалось знакомо в Архашевом нутре, когда расписывал с гневом старик деяния их общего противника. Никак не выходило ухватить эту хитрую, юркую мыслишку, отчего мрачнел Взывающий с каждой минутой. Но слова о трепете и дьяволах вдруг расставили все по местам, внеся дивную ясность в растравленную последними событиями командирову душу. И тогда открылась Архашу простая и оттого лишь более ужасная истина: этот край никогда не примет Корага! Ибо, без сомнения, был уже здесь СВОЙ ВЗЫВАЮЩИЙ К ПОКЛОНЕНИЮ.

Война, которой жаждал лорд-предатель, на деле оказалась невозможной. Запретная и глубоко противная всему, чему учили Взывающих да их рабов с младенчества, — она стала бы губительной и заранее обреченной на провал. Хотел ли Архаш взваливать на себя такую обузу? Нет, без сомнения!..

А значит, его людям надлежит оставаться в тени.

Но даже так они могли кое-что сделать…

— Я помогу тебе нашей силой, — уклончиво пообещал он. — Однако… пока жив тот, кого зовете вы Гильдмастером, Взывающие не развяжут войны в открытую. У нас свои законы и своя вера, высокий лорд. Поднять руку на кого-то вроде вашего "дьявола" для нас неискупимый грех и преступление. Освободи нам путь, Амареш — и ты получишь свой трон и нашу поддержку.

ГЛАВА ПЯТАЯ. НЕЗНАКОМКА В ТЕМНОМ. ОТКРОВЕНИЯ

Случаются дни, когда время тянется невыносимо медленно: минуты, заполненные рутиной, складываются в часы бескрайне унылые — так, что, кажется, никогда не будет им конца, — но пролетают они незаметно, не задерживаясь ни в душе, ни в памяти… Бывает же, напротив, — мир вокруг пускается в безудержный пляс, увлекая за собой и не давая ни мгновенья передышки, каждую песчинку в часах превращая в потрясение. Время тогда несется без остановки — но за каждый миг словно переживаешь годы.

Четыре дня после большого торжества во Дворце для многих выдались как раз такими. И если привычный ко всякому господин Гильдмастер да ненормальная его пестрая свита нашли это почти обычным — уж всяко, не дали замешательству взять над собою верх, лишь с молчаливым упорством принялись распутывать очередной клубок каверз, подкинутых Империи смешливыми Светлыми Богинями — то спокойная жизнь юной храмовой послушницы, угодившей (по воли судьбы или случая) в оборот вседержавной круговерти, за эти несчастливые дни была сокрушена и перетерта в прах.

Еще тем злополучным утром в покоях смертельно больного незнакомца рухнула Илл'ына вера в непогрешимость наставницы (да — и чего там скрывать! — в свою непогрешимость тоже). А предрассветные часы две ночи спустя, вдобавок, принесли сомнения в целости собственного рассудка…

Ведь не говорят же наяву, в самом деле, с девицами в здравом уме красивые боги из легкомысленных снов?

Нет, конечно, и прежде, к тайному своему стыду, как и всякая юная дева, мечтательная да влюбленная, вела послушница вымышленные беседы с загадочным предметом своей страсти. Очень легко поддаться искушению во время рутинной ежедневной работы или на длинной предутренней молитве, когда мысли взлетают вольной птицей да рвутся совсем не туда, куда велят им строгие, занудные жрецы и жрицы… И не раз в такие мгновения с восторгом думалось послушнице, что возможно (пусть даже чудом — но возможно!) существует ее ночной гость где-то там, за храмовыми стенами, в мире земном или небесном. И однажды столкнет их судьба — ведь по-другому и быть не может!..

Но дюжину дней назад, в один из предрассветных часов, пока толстая сестра Харга тоскливо выводила под сводами молитвенного зала положенную хвалу богиням, в полудреме опять привиделся Илл'е светловолосый — да не сам, а с обнаженной красоткой, сладострастно тянущейся навстречу. И было это так… по-настоящему, что злой стыд да нелепая ревность закогтили вмиг Илл'ыно сердце, заставляя беззвучно плакать. Чужим изумлением, виной и страхом в ответ окатило девушку. Она же вскинулась в слезах, просыпаясь под умиленными взглядами жриц, принявших ее глупую истерику за излишнее молитвенное рвение. Но уже спустя пару вдохов вновь стала Илл'а спокойной — ведь брать себя в руки, как положено целителю, обучалась она почти с пеленок. Тем более, что и повод ее глупого расстройства показался вдруг до крайности нелепым! Ну, подумаешь, привиделась непристойность! Меньше надо фривольной болтовни легкомысленных товарок с молоденькими больными слушать!..