— Еще бы.
Она слабенько улыбнулась. Надо принимать то, что есть, какой толк кукситься? Они испытали боль, как и было задумано, понесли наказание за то, что один из них сохранял в душе разочарование и отвращение. Где месть, там никогда нет справедливости: это одновременно пришло в голову Шарлотте, когда она мыла посуду, и Одо, когда он наводил порядок в столовой. «Прости меня», — сказал он, придя на кухню с неиспользованными вилками и ложками. Не оборачиваясь, Шарлотта качнула головой.
Замешательства, в отличие от гостя, они не чувствовали: им легко было понять. Их собственный образ жизни был не более чем обломки повсюду вокруг, но, поскольку лучшие их годы остались позади, это мало что меняло. В прошлом было бы иначе, — подумал сейчас Одо Шарлотта знала это уже давно. Их взаимная любовь выдержала все тяготы и всю борьбу, какая им выпала даже мрак прошедшего дня не мог ей повредить.
Ходя по саду, который был теперь для них слишком велик и местами сильно запущен, они не упоминали о сыне. Они не говорили о ревности, которую породила в нем их любовь друг к другу, — о ревности, развившейся в извращенность и жестокость. Боль, которую принес этот день, останется надолго, они оба это понимали. И тем не менее без нее нельзя было обойтись, ибо она составляла часть того, что есть.
Перевод Леонида Мотылева.
