Уильям Тревор
День, когда мы надрались пирожными
Облаченный в мятый твидовый костюм, теребя и без того обшарпанный угол старомодного галстука у себя на животе, Свен де Лайл наполнял непристойными звуками четыреста кубических футов воздуха - так приличия ради называли мой кабинет. Мы не виделись несколько лет: он был из тех людей, которые способны без всякой видимой причины на долгое время вдруг исчезнуть из поля зрения. Я предполагал, что его долгое отсутствие связано с какими-то неприятностями, и они оставили след на его лице.
Я должен был сразу понять, как только его увидел: нужно быть настороже. Зная свою уступчивость и деликатность, я мог бы сообразить, что у меня нет ни малейшей надежды устоять перед тем, во что Свен намеревался меня втянуть. Ибо, надо отдать ему должное, Свен никогда не появлялся с пустыми руками. Свен всегда брал от жизни все, что мог, и сейчас выложил передо мною тщательно проработанный план. На этот раз, объяснил он, мне предлагается приятно провести оставшуюся половину дня. Я, в свою очередь, объяснил ему, что не расположен к приятному времяпрепровождению, что слишком занят, чтобы тратить драгоценные часы так, как он рассчитывает. Но Свен окопался прочно и не сдвинуся с места до тех пор, пока меня не уболтал.
Я вставил в пишущую машинку лист с надписью: Вторник, после полудня. Я под ножом хирурга. Потом снял телефонную трубку.
- Люси?
- Привет, Майк.
- Как дела?
- Хорошо, Майк. Как ты?
- Тоже хорошо. Просто решил позвонить:
- Спасибо, Майк.
- Нам обязательно нужно встретиться.
- Да, конечно.
- Я пригласил бы тебя на ланч просто так, как старый и верный друг.
- Было бы очень приятно.
- Да, да.
- Спасибо, что позвонил, Майк.
- До свиданья, Люси.
- До свиданья, Майк.
Свен выкладывал на полированной поверхности моего стола картинку из скрепок.
- Это твоя жена? - спросил он.
- Жена? Что ты, и близко не стоит.
- Ты еще не женился?
- Нет.
- Это хорошо. Я подцепил в общежитии двух девочек. Они тебя знают. - Мы не спеша вышли под сентябрьское солнце и отправились на встречу с девочками.
Мне давно хотелось провести время в компании бойких машинисток с быстрыми пальчиками, ладными фигурками и пухлыми губками; машинисток, чьи головки резво поворачиваются в ту сторону, откуда раздается призывный звон монет; веселых девчонок, которых не интересуют предрассудки, и которые не рвутся замуж. В таком обществе приятнее всего убить остаток дня. Но получилось так, что с нами оказались Марго и Джо, славные подружки, занимавшиеся тем, что рисовали иллюстрации для глянцевых журналов.
- Когда мне было одиннадцать лет, - рассказывала мне Джо, - я сочинила детскую книжку и нарисовала к ней картинки. Ее напечатали, и конечно же, все вокруг меня невзлюбили.
- Ты, наверно, была очень умная.
- Нет, если честно. Книжка была ужасная. Просто случайность, что ее напечатали.
- Для Джо, - сказала Марго, - слова всегда значат слишком много. Она очень чувствительная.
- Она ненормальная, - сказал Свен.
- Ради Бога, Свен, - сказала Марго.
Джо и Свен повернулись друг к другу. Свену стало скучно, и он принялся рассказывать Джо какой-то анекдот. Марго сказала мне тихо, чтобы никто не слышал:
- Джо ужасно талантливая, талантливее я никого не знаю. - Я кивнул, мне было все равно. Бар заполнялся мужчинами в униформах: темно-серые пиджаки, жилеты, белые рубашки, галстуки с эмблемами клубов или школ.
- Хочешь выпить, Марго?
Марго сказала, что идея хорошая, и я, протиснувшись к мокрой стойке, отправил десятифунтовую бумажку плавать по пивному озеру. Когда я вернулся, Марго спросила:
- Скажи честно, что ты думаешь о Найджеле.
О Найджеле? Стараясь протянуть время, я глотал пиво и спрашивал себя, зачем я пью эту гадость. Потом сказал:
- Ох, мне очень нравится Найджел.
- Правда?
- Ну, он вполне: Я хочу сказать:
- Иногда мне кажется, что Найджел ужасно скучный.
Я вспомнил. Найджел был толстый и болтливый. Найджел говорил все, о чем хотелось или не хотелось слышать. Когда Найджел расходился, остановить его было решительно невозможно. Найджел был мужем Марго.
Я пил пиво. Холодное и безвкусное. И ничего не говорил.
- Мы с Найджелом вчера разругались.
- О, Господи!
Марго принялась рассказывать, как они разругались. Я уныло слушал. Потом принес еще выпить, но на этот раз себе взял виски. Кто-то когда-то говорил мне, что у Джо тоже был муж. Значит, обе семейные лодки неслись к рифам.
Вдруг Марго перестала говорить о Найджеле. Она хитро посмотрела на меня и сказала что-то, чего я не понял. После следующих фраз до меня дошло: якобы я мог бы стать хорошим мужем.
- Да, наверное, - ответил я.
- Только не подумай, что я в тебя влюбилась, - нерешительно сказала Марго.
- Нет, что ты.
После паба мы направились поесть. Всю дорогу, пока ехали в такси, я думал о Люси.
Мы приехали на Итальянскую площадь и пошли в Сохо - слишком дорогое и не особенно хорошее заведение. Свен рассказывал истории из своей жизни и ел только чипсы. Я нашел на лестнице телефон и позвонил Люси.
- Привет, Люси. Что ты сейчас делаешь?
- Что значит, что делаю? Разговариваю с тобой по телефону.
