День рождения - [36]

Шрифт
Интервал


Проезжая часть улицы становилась все более и более скользкой. Янош Келемен дрожал от напряжения. Дядя Чуха давно уже исчез в направлении Рыночной улицы. А тетушка Гагара ласково говорила Боришке:

— Что с тобой, девочка, или лампа, может, плохо светит? Ты все время неправильно накладываешь картинки, и королева фей у тебя почему-то без короны…

«…без короны», — как эхо отозвались у Боришки последние слова Гагары. — Нет ее, нигде нет и не было. Это только я вообразила, что она есть…»

Госпожа Ауэр стояла у окна и смотрела вниз. Она видела троллейбус Яноша Келемена, но не догадывалась, что это такое — какая-то бесформенная, колеблющаяся тень медленно двигалась за снежной завесой. «И что у меня за жизнь? — спрашивала сама себя Ауэр. — Мне тридцать девять лет, а все как-то получается нескладно. Уж лучше бы Сильвия была мне не дочерью, а сестрой! Ничего не могу с ней поделать. Я даже не знаю, любит ли она меня по-настоящему. В ее возрасте я никогда не была такой эгоисткой. Хоть бы уж поскорее вышла замуж, и пусть муж о ней заботится, а не я. Я тоже еще хочу немного пожить для себя, ведь я не старуха. И на моей улице может быть праздник. Вот, кажется, Сильвия дает телеграмму по телефону; значит, решила все-таки выйти замуж за этого Галамбоша. Господи, хоть бы скорее это все решилось…»

«Вот и все», — тихо произнесла Сильвия, положив телефонную трубку. Теперь ее телеграмма ушла в Зегерч с сообщением Галамбошу, что она ждет его. Сильвия курила, пуская колечки дыма. Итак, ее желание исполняется, и ей наконец-то больше не придется ходить в школу… Правда, Галамбош — это не мечта, но с инженером, к сожалению, все лопнуло. Кто же, черт побери, мог предполагать, что Тибор Шош помолвлен с другой… Вот будет удар для Малышки!.. Сильвия вспомнила, какой жалкой, потерянной выглядела Боришка, когда поняла, что никаких денег в конверте нет… Но, собственно, почему у Боришки праздники должны быть более радостными, чем у нее? Пусть Малышка пробудится от своих радужных мечтаний!.. «Меня же не пожалела в этом смысле собственная мамаша, — подумала Сильвия, — и довольно быстро вернула к действительности. Пусть же и Бори пробудится!.. Но как не хочется ехать в тот идиотский Зегерч! Впрочем, там ведь есть больница, а значит, и врачи с собственными автомашинами. И вообще разве я обязана навечно оставаться женой Галамбоша?..»


Штефи Иллеш как раз подходила к дому.

Она шла медленным, тяжелым шагом, словно в забытьи. Наверно, она была единственным человеком, кто не замечал, какая ужасная на улице погода, — на душе у нее было светло и радостно. Мать плотнее прижимала к себе обе коробки и лучезарно улыбалась, представляя себе завтрашний сочельник, когда зажгутся свечи на елке… «Какие огромные слезы катились по ее маленькому личику! — подумала мать. — И как Карчи не может понять, что я не могу равнодушно смотреть, как плачет наша дочурка! Ведь мне столько пришлось слез пролить в детстве, что я твердо решила: Бори не должна расстраиваться… Сегодня вечером я пока ничего не скажу — нельзя преждевременно раскрывать, какой сюрприз я ей приготовила. Но чем-то все-таки надо ее порадовать сегодня — она ведь еще совсем ребенок — купить что-нибудь вкусненькое…»

Утром, кажется, продавец из продмага говорил, что к вечеру привезут помадки. Надо бы купить ей… «Куплю. Ведь это всего пять минут — только через улицу перебежать…»

«Все покрыто серой пеленой», — думал Янош Келемен. «Все сверкает золотом и серебром», — думалось матери Боришки. Она не смотрела по сторонам, не видела ни троллейбуса, ни Тибора Шоша в телефонной будке, который наконец дозвонился до диспетчерской такси, ни Варьяша, спешившего с пустыми бутылками в продмаг. «Цикламен… — не выходило из головы у Варьяша. — Мне некому его отнести, некому подарить, некому! Но продать? Продать свой первый цветок, который, можно сказать, улыбается мне, как девушка?!»

Диспетчер таксопарка возмущенно качал головой и, ничего не понимая, кричал в телефонную трубку: «Алло! Алло! Нашли когда шутки шутить!» Но на другом конце провода помесил и трубку. Диспетчер не мог, конечно, видеть, что Тибор Шош уже набирает другой номер, вызывая «скорую помощь»:

— Кто-то попал под троллейбус! Выезжайте скорее! Улица Беньямина Эперьеша, продмаг напротив дома номер сто…

Янош Келемен вылез из кабинки водителя. Он будто сразу постарел на много лет, спина его сгорбилась. Пассажиры шумели: распахнулись двери продмага, и на улицу выбежали покупатели. А пурга неистовствовала.

У передней части троллейбуса двое склонились над кем-то, юноша и девушка. Рядом с парнем на снегу лежали почему-то пивные бутылки; девушка была черноволосая, а за ней от дверей магазина тянулся след — темный ручей рассыпанного мака.

— Жива! — проговорил Варьяш и поднял голову. — Мне кажется, жива.

Взгляд его встретился со взглядом Ютки Микеш. Женщина, лежавшая у колес, не двигалась. Варьяш посмотрел на ненавистную ему девчонку. Кроткое лицо ее выражало безграничную жалость. Они попытались вдвоем слегка приподнять пострадавшую женщину, и руки их соприкоснулись.

XI. Игрушка в витрине с живыми фигурами


Еще от автора Магда Сабо
Пилат

Очень характерен для творчества М. Сабо роман «Пилат». С глубоким знанием человеческой души прослеживает она путь самовоспитания своей молодой героини, создает образ женщины умной, многогранной, общественно значимой и полезной, но — в сфере личных отношений (с мужем, матерью, даже обожаемым отцом) оказавшейся несостоятельной. Писатель (воспользуемся словами Лермонтова) «указывает» на болезнь. Чтобы на нее обратили внимание. Чтобы стала она излечима.


Старомодная история

Семейный роман-хроника рассказывает о судьбе нескольких поколений рода Яблонцаи, к которому принадлежит писательница, и, в частности, о судьбе ее матери, Ленке Яблонцаи.Книгу отличает многоплановость проблем, психологическая и социальная глубина образов, документальность в изображении действующих лиц и событий, искусно сочетающаяся с художественным обобщением.


Дверь

С первых страниц романа известной венгерской писательницы Магды Сабо «Дверь» (1987) встает загадка: кто такая главная его героиня, Эмеренц?.. Ее надменность и великодушие, нелюдимость и отзывчивость, странные, импульсивные поступки — и эта накрепко закрытая ото всех дверь — дают пищу для самых невероятных подозрений. Лишь по мере того, как разворачивается напряженное психологическое действие романа, приоткрывается тайна ее жизни и характера. И почти символический смысл приобретает само понятие «двери».


Бал-маскарад

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Современная венгерская проза

В сборник включены роман М. Сабо и повести известных современных писателей — Г. Ракоши, A. Кертеса, Э. Галгоци. Это произведения о жизни нынешней Венгрии, о становлении личности в социалистическом обществе, о поисках моральных норм, которые позволяют человеку обрести себя в семье и обществе.На русский язык переводятся впервые.


Скажите Жофике

Роман «Скажите Жофике» посвящен проблеме воспитания. Книга открывается первым столкновением одиннадцатилетней героини со смертью. Потеря самого близкого и любимого человека – отца – оставляет в психике ребенка глубокий след. И заглавием произведения стали последние слова умирающего, так и не успевшего закончить свою мысль. Эти слова не дают покоя девочке, которая старается разузнать, что же хотел передать ей отец в последнюю минуту своей жизни.Перед читателем вырисовывается сильный и непокорный характер, за внешней замкнутостью и застенчивостью скрывающий незаурядные душевные качества – сердечность, чуткость и доброту.


Рекомендуем почитать
Маленький, да удаленький

Повесть эстонского писателя Рудольфа Сирге о жизни щенка Фомки и о его приключениях.Художник-иллюстратор Р. ТийтусДля младшего возраста.


Идеальный щенок

Маленькую Лаки называют "идеальным щенком". У нее кудрявая шерстка, озорные глаза и веселый нрав. Но иногда она ведет себя довольно странно и даже не отзывается на собственную кличку.Когда Лаки попадает в "Питомник на Королевской Улице", Нил и Эмили начинают догадываться, что ее хозяйка скрывает какую-то тайну...


Смотрящие вперед. Обсерватория в дюнах

На заброшенном маяке среди песков живут брат и сестра, Яша и Лиза. Когда-то маяк стоял на берегу Каспийского моря, но море обмелело, ушло. Однажды на маяке появился молодой ученый Филипп Мальшет, который поставил своей целью вернуть изменчивое море родным берегам, обуздать его. Появление океанолога перевернуло жизнь Яши и Лизы. Мальшет нашел в них единомышленников, верных друзей и помощников. Так и шагают по жизни герои романов «Смотрящие вперед» и «Обсерватория в дюнах» вместе, в ногу. С хорошими людьми дружат, с врагами борются, потому что не равнодушны, потому что правдивы и честны.


Я из Африки

Мой дорогой читатель!Хотя ты и старше героини этой повести, все-таки не откладывай книгу в сторону. Познакомься с девочкой из Анголы, из африканской страны, где акации цветут красными цветами, где людей заковывают в цепи и где еще никогда не бывал ни один советский человек.Ты спросишь: а как же я смогла написать эту книгу, если я там не была?Мои ангольские друзья много рассказывали мне о своей прекрасной, страдающей родине, и я поняла, что мой долг рассказать тебе все то, что узнала я. И ты должен ненавидеть жестокую несправедливость, которая еще существует на свете, и ты должен уважать мужественных людей, которые сражаются за независимость родины.


Рассказы старого сверчка о литературе

Рассказы о литературе и писателях — детям… и взрослым.


Цветы из чужого сада

«… – А теперь, – Реактивный посерьезнел, и улыбчивые складки вокруг его брезгливого рта приобрели вдруг совсем другой смысл. Они стали жестокими. – А теперь покажи-ка ему, что мы делаем с теми мальчиками, не достигшими паспортного возраста, которые пробуют дурачить Реактивного и его закадычного друга Жору.С потолка на длинном проводе свешивалась над столом засиженная мухами лампочка. Монах поймал ее, вытер рукавом и вдруг сунул в широко перекошенный рот. Раздался треск лопнувшего стекла. Мелкие осколки с тонким звоном посыпались на пол.